Качество удивило, в восторге
Покрутил ручку, затем сказал кому-то:
— Инночка, Антонов, дай зампотеха, — затем после паузы заговорил с кем-то еще: — Антонов здесь. Петрович, мотоциклиста тебе посылаю, дай команду с матчастью знакомить, ну и пусть покажет, что умеет. Ага, ага… давай. Давай. Лады. Все.
Обернувшись ко мне, сказал:
— Тебя в штат на должность мотоциклиста-разведчика зачислят, если матчасть знаешь и на оружие норматив сдашь. Придадут второго номера, пулеметчика. А пока по коридору до конца, там по переходу в соседний дом. Спускаешься на первый этаж, находишь дежурного по парку, зовут Василь Иванычем, как Чапаева. С ним и говори, он в курсе. Понял?
— Так точно.
— Давай.
На этом разговор закончился, Антонов подошел к висящей на стене огромной карте, утыканной разноцветными флажками.
— Сергей Альбертович, — обратился к нему крепкий мужик с волосами ежиком, затянутый в кожаную куртку. — Получается, что одной мотомангруппы тут мало будет, надо сразу две посылать. А тогда не успеваем во второй сектор…
Дослушивать я не стал, понимаю, что вскоре все эти "неуспевания в сектор" свалятся и на меня в том числе, и тогда уж я точно все пойму, что тут происходит.
Натертый мастикой старый разболтанный паркет звонко стучал под каблуками, из открытых дверей кабинетов доносились голоса, было слышно через окна, как на улице прогревались моторы, и чей-то истеричный голос кричал: "Опять на ночь воду не слил, а? Да я тебя под трибунал! А если заморозки? Машина встанет, к жопе телегу прицеплю и будешь за грузовик здесь работать!"
Коридор превратился в крытый переход, в котором почему-то оказалось неожиданно холодно, затем переход стал лестницей, ведущей вниз. Спустившись по ней, оказался в огромном кирпичном ангаре, в котором на смотровых ямах стояло несколько машин. Классический ведомственный гараж тех времен, когда машины гонять на ремонт в сервис принято не было, справлялись везде своими силами.
Остановив какого-то малорослого и невероятно чумазого парня, спросил у него:
— Василь Иваныча где найти смогу?
— Вон там, за "бюсингом", — махнул чумазый рукой в сторону большого грузовика, стоящего на подпорках вместо колес, — В кондейке чаи гоняет.
— Понял, спасибо.
Пошел куда сказали, обходя машины и прочие препятствия, но кондейку, тесную, с большим окном, выходящим в гараж, нашел пустой, лишь на столе. На расстеленной газете стояла исходящая паром кружка чаю, а рядом с ней лежал бутерброд с колбасой. Судя по всему, обитатель кондейки куда-то вышел, может даже по уважительной причине. Поэтому суетиться не стал, а так и решил подождать в дверях, привалившись к косяку, наблюдая за суетой во дворе, который хорошо просматривался через открытую калитку в больших воротах. Там суетились, какой-то большой самосвал, с горой груженный углем, завывая двигателем, сдавал задом. В общем, работа уже кипела.
Ждал недолго, минуты три. В калитку почти что забежал невысокий пожилой дядька, бородатый, хоть и лысый, в кожушке-безрукавке, надетом поверх грубого свитера. С ходу протянул мне руку, спросив:
— Бирюков? На мотоцикл?
— Так точно.
— Тогда чего время тянуть, пошли сразу, — решительно сказал Василь Иваныч, разворачиваясь и направляясь обратно, на выход.
Я потопал за ним, оказавшись во дворе, уставленном разнообразными машинами, часть из которых явно была на ходу, а вторая явно нуждалась в ремонте. Привлек внимание ряд машин, здорово смахивающих на ГАЗ-51, но с эмблемой «Шевроле». У некоторых в кузове стояли зачехленные пулеметы на треногах.
— Говорят, вас от ленд-лиза снабжают?
— И трофеями тоже, «кюбели» вон стоят, — он указал рукой в дальний конец двора, где в рядок стояли три серых «кюбельвагена». — С нашими машинами проблем побольше, тут американцы во главе всего. А у нас работа знаешь какая, чиниться через сто верст некогда. А вообще тут автопарк, — пояснил мой провожатый. — Броня с обратной стороны, нам туда.
— Бронетехника? — удивился я. — А мотоциклы причем? Они у вас бронированные, что ли?
— Темнота! — сказал как припечатал Василь Иванович. — Историю учить надо, мотоциклы всегда были в составе танковых частей. И подчинялись управлению бронетанковой техники. У нас, по крайней мере. И в Отстойнике тоже.
— А как у нас — я без понятия, — соскочил я с темы. — Может и не так.
По пути он заглянул в какой-то склад, откуда вышел с десятилитровой канистрой и воронкой, сразу сунув все это мне.
Калитка в заборе, дежурный с ППШ, с виду бдительный, но ничего не проверяющий, за забором еще двор открылся, засыпанный гравием. По обе стороны вытянулись кирпичные боксы, явно недавней постройки, некоторые из них были открыты. В крайнем стояла загадочная машина, напоминающая стальной зеленый ящик на узких гусеницах, из которого бивнем торчал вперед ствол пулемета, внутри самого ящика стоял еще один — ДШК на треноге.
— Это что, Василь Иваныч?
— Английский легкий тягач, — ответил тот. — «Карриер» называется, второй модели. Хорошая штука, и лезет везде, и тащит что хочешь, и личный состав возит. Как хочешь, так ее и пользуй. Правда, они у нас не часто на выезде, и траки бережем, и ресурс, и дороги в городе. Это если только где прорыв. Если гусеничную по городу начнешь без нужды гонять, глава администрации башку снимет. Ну, с работы точно слетишь, город и так в грязи топнет.
— А так на чем выезжают?
— Да по-разному, но больше на двух машинах, — взялся тот объяснять. — «Шевроле» полуторка с пулеметами в кузове, там и личный состав, и огнем поддержка случай чего, и вторая машина, с генератором на прицепе. Но вторая группа на трех «Шнауцерах» катается, а в четвертой «Мерседес» полуторка в версии для перевозки личного состава. Теперь вот мотоциклы придать собрались, и разведка на маршруте, и сгонять куда по-скорому.
— То есть моя работа, — уточнил я.
— Если водить умеешь, — уклончиво сказал Василий Иванович.
В парке бронетехники было куда тише и спокойней, чем там, где стояли машины. Заметно было, что там жизнь кипит, а тут вроде как все про запас стоит, хранится — и ладно. Возятся двое-трое механиков, да и все. Или может даже из экипажей кто.
— Сюда нам, — сказал Василь Иванович, брякнув большой связкой ключей, которую тащил в руке. — Навались на воротину, чтобы я замок выдернул.
Я прижал увесистые ворота, и дежурный по парку ловко снял навесной полукруглый замок, повесив его дужкой на ручку.
— Давай, потянули.
Ворота на смазанных петлях распахнулись, открыв нашим взглядам не слишком просторный бокс, в котором тесно стояли аж четыре крашеных в матово-зеленый цвет мотоцикла с колясками.
— Вот этот крайний и бери, — сказал Василий Иванович, постучав по резиновой рукоятке руля.
— Ключи?
Он посмотрел на меня с недоумением, заем вздохнул горестно. Сказал:
— Машина военная, вон, тумблер поверни и стартер ногой запускается. Кто же их с ключом делать будет?
Я подумал, что у нас грузовики с ключами катались, и ничего. Но вслух говорить ничего не стал. Обошел вокруг, оглядел.
Большой. Увесистый. Два сиденья раковинами, заднее — с рукояткой, чтобы пассажиру держаться. В коляске совсем простенькое, обитое неизменным дерматином. Две фары, одна со светомаскировкой, поменьше, вторая большая, нормальная. Надо же, на два фонаря не поскупились, а на грузовиках военных всего одной фарой обходятся. Тут еще блюдце сигнала как третья фара. Спидометр на баке, как у уважающего себя чоппера. Тоже «харлей», уважаю. И движок уже классика, двухгоршковая "рогатка".
У переднего колеса инструментальный ящик, сумки из толстой кожи у заднего, с обеих сторон. Маленький багажник под запаской в коляске, но все же пара канистр и пара цинков патронов туда влезет.
Присел, заглянул под низ. Ступица заднего колеса явно переделана недавно, от нее привод идет на колесо коляски. Показал пальцем, спросил:
— Сами делали, что ли?
— Сами, — подтвердил Василь Иванович. — Как у «урала» сделали, зато теперь зверь-машина, везде лезет. Катался на "урале"?
— Не, на «урале» не довелось, а так на многих приходилось.
— У «цюндапов» и БМВ трофейных на коляску привод, но нам их не дают, так что через мастерскую вопрос решили. Ну и тормоз туда завели, так что дави сильнее.
Я еще посмотрел на привод, отметил тщательную работу. А вообще ничего сложного, в любой мастерской такую штуку сварганить можно, лишь бы форма коляски позволяла, как здесь.
— А чего, коляска без амортизации? — удивился я.
— Сама люлька на рессорах на раме сидит.
— Ага, вижу… все равно странно.
— Бывает.
— Заправляем? — спросил я, поднимаясь с корточек.
Завелся «харлей» почти сразу, я всего-то раз пять толкнул ногой рычаг стартера, вытянув подсос. Мотор рыкнул утробно, одинокая выхлопная труба выбросила облако сизого дыма, машина завибрировала немного начала быстро прогреваться, так что пришлось заслонку почти сразу прикрывать.
— Ну что, вези давай, — заявил Василь Иваныч, забираясь в коляску. — И посмотрим на таланты твои, и меня покатаешь заодно.
Ну, поехали, разберемся на ходу с коляской. Сам-то мотоцикл меня не пугает, а вот эта штука сбоку — странно как-то. Тормоз один, задний, педалью, сцепление под левой рукой. Запомнить, передний не искать, хотя я им одним тормозить привык. Сцепление тугое, но ничего. Сиденье с амортизатором, кстати, и довольно удобное. Как зимой на нем будет — не знаю, но до зимы еще дожить надо.
Тяговитый мотор легко стронул мотоцикл на первой, поехал он прямо, хоть ожидал, что вправо потянет. Поворот налево тоже прошел без затей, коляска описала полукруг.
— Куда? — спроси я пассажира.
— Да в ворота давай, по улице прокатимся.
Караульные выпустили нас без проблем, и мы оказались на главной, Советской улице, той самой, по которой я вчера шел сюда из РОППа.
— Давай направо, до КПП сгоняем, и сразу обратно, — скомандовал Василь Иваныч.
— Сделаем, — уверенно кивнул я, и чуть не заорал с перепугу, когда мне показалось, что мотоцикл собрался задрать коляску и прилечь набок, хотя ничего такого, вроде бы, не произошло.
Василь Иваныч ехидно ухмыльнулся, заметив мою растерянность, но ничего не сказал.
Разгонялась машина без напряжения, передачи отщелкивались легко, прогретый мотор работал ровно, даже дыма почти не стало. Длинная подвеска глотала неровности хорошо.
Попробовал притормозить, и снова испугался. Задний тормоз, как ему и подобает, оказался слабоватым, да еще и вбок машину потащило, хоть и удержал. Затем разогнал мотоцикл снова и снова притормозил. Ничего, можно приноровиться, не трудно.
А ну- ка, попробуем еще раз направо повернуть, только скорость побольше подержим. Выбрал переулочек, свернул в него, заранее готовый к тому, что коляска попытается задраться. Ощущение такое появилось, хотя колесо катилось по земле не отрываясь.
— Ну как? — спросил пассажир.
— Да нормально, денек покататься здесь кругами, и хоть куда можно катить, — ответил я уверенно. — Гонять тут все равно не придется, а так машина тяговитая. В грязи бы еще попробовать.
— А вон туда поверни, там пустырь на месте сквера, и грязи сколько хочешь, — оживился от такой перспективы Василь Иваныч.
— Как скажете, — согласился я.
Насчет грязи он не обманул, было ее хоть и не по уши, но хватало с запасом. Я даже притормозил, испугавшись в нее лезть. Подумал, затем все же плюнул на страхи, сказал сам себе: "Вытолкаем, случ чего" — и врубил первую.
Привод на коляску не обманул, «харлей» поехал по раскисшей под дождем земле легко как квадроцикл, при этом даже не стараясь развернуться в сторону правого колеса. Если бы не привод, то оно бы как тормоз сейчас работало, а так — только в путь. Правда вот не знаю, если долго так ехать, движок не перегреется? Что я о «немцах» читал, помнится, так это то, что там специально с этим боролись.
— Нормалек, Василь Иваныч! — проинформировал его я.
— Это ежу понятно, — кивнул он. — Для того привод и переделывали, нашелся сообразительный. Давай обратно, умеешь, вижу. Сдал экзамен. А в остальном правила движения здесь такие же, как и по ту сторону, так что проблем не будет.
— Понял, — кивнул я, резко свернул и все же умудрился задрать люльку вместе с седоком, хотя на этот раз уже умышленно, из чистого хулиганства.
* * *
— Карабин пристрелян по центру, пристреливал сам, лично. Дистанция примерно сто метров, то есть детская, — сказал усатый замбой, после того, как мы на «харлее» выехали аж за КПП.
Норматив по стрельбе из «нагана» я сдал в тире, что в подвале учреждения, там же и разборку со сборкой, а вот для стрельбы из американского М1 выехали аж за городской периметр, пристроившись прямо на полосе отчуждения. Стрельбище оказалось очень уж импровизированным, но я решил не роптать. Тем более, что мы были под присмотром из дота КПП, так что я заподозрил, что замбой выбрал это место из соображений безопасности, прикроют в случае чего.
— Окно на первом этаже видишь? Ты мне пять из пяти попади в раму. Слева, не выше перемычки. Видишь?
— Темновато уже, — пробормотал я, затем спросил: — С упора?
— Эти пять с упора, — сказал замбой.
За упор отлично выступило заднее сиденье мотоцикла. Карабин был не тяжелый, в руках ухватистый, для диоптра света все же пока хватало, так что первые пять отстрелял без проблем, совершенно разломав сухую деревяшку.
— Нормально, — кивнул тот. — Давай еще пять с колена, в соседнее окно.
С этим тоже проблем не возникло, насчет хорошей пристрелки он не наврал, да и рама была широкой. И стрелок я неплохой. Не снайпер далеко, но вполне на уровне, охотник все же. В общем, раму тоже доломал. Как и ожидал, последним упражнением была стрельба из положения «стоя», но и норматив был попроще, щадящий, так что и его сдал.
В доверешение всего из укрытия метнул гранату, немецкую «толкушку» на длинной деревянной ручке, чем окончательно сичерпал список предъявленных ко мне требований.
Усевшись в коляску, замбой заявил:
— Документ готов?
— Уже должен быть готов, фотографии еще в обед сдал, — сказал я.
— Как получишь, сразу ко мне.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
— Инночка, Антонов, дай зампотеха, — затем после паузы заговорил с кем-то еще: — Антонов здесь. Петрович, мотоциклиста тебе посылаю, дай команду с матчастью знакомить, ну и пусть покажет, что умеет. Ага, ага… давай. Давай. Лады. Все.
Обернувшись ко мне, сказал:
— Тебя в штат на должность мотоциклиста-разведчика зачислят, если матчасть знаешь и на оружие норматив сдашь. Придадут второго номера, пулеметчика. А пока по коридору до конца, там по переходу в соседний дом. Спускаешься на первый этаж, находишь дежурного по парку, зовут Василь Иванычем, как Чапаева. С ним и говори, он в курсе. Понял?
— Так точно.
— Давай.
На этом разговор закончился, Антонов подошел к висящей на стене огромной карте, утыканной разноцветными флажками.
— Сергей Альбертович, — обратился к нему крепкий мужик с волосами ежиком, затянутый в кожаную куртку. — Получается, что одной мотомангруппы тут мало будет, надо сразу две посылать. А тогда не успеваем во второй сектор…
Дослушивать я не стал, понимаю, что вскоре все эти "неуспевания в сектор" свалятся и на меня в том числе, и тогда уж я точно все пойму, что тут происходит.
Натертый мастикой старый разболтанный паркет звонко стучал под каблуками, из открытых дверей кабинетов доносились голоса, было слышно через окна, как на улице прогревались моторы, и чей-то истеричный голос кричал: "Опять на ночь воду не слил, а? Да я тебя под трибунал! А если заморозки? Машина встанет, к жопе телегу прицеплю и будешь за грузовик здесь работать!"
Коридор превратился в крытый переход, в котором почему-то оказалось неожиданно холодно, затем переход стал лестницей, ведущей вниз. Спустившись по ней, оказался в огромном кирпичном ангаре, в котором на смотровых ямах стояло несколько машин. Классический ведомственный гараж тех времен, когда машины гонять на ремонт в сервис принято не было, справлялись везде своими силами.
Остановив какого-то малорослого и невероятно чумазого парня, спросил у него:
— Василь Иваныча где найти смогу?
— Вон там, за "бюсингом", — махнул чумазый рукой в сторону большого грузовика, стоящего на подпорках вместо колес, — В кондейке чаи гоняет.
— Понял, спасибо.
Пошел куда сказали, обходя машины и прочие препятствия, но кондейку, тесную, с большим окном, выходящим в гараж, нашел пустой, лишь на столе. На расстеленной газете стояла исходящая паром кружка чаю, а рядом с ней лежал бутерброд с колбасой. Судя по всему, обитатель кондейки куда-то вышел, может даже по уважительной причине. Поэтому суетиться не стал, а так и решил подождать в дверях, привалившись к косяку, наблюдая за суетой во дворе, который хорошо просматривался через открытую калитку в больших воротах. Там суетились, какой-то большой самосвал, с горой груженный углем, завывая двигателем, сдавал задом. В общем, работа уже кипела.
Ждал недолго, минуты три. В калитку почти что забежал невысокий пожилой дядька, бородатый, хоть и лысый, в кожушке-безрукавке, надетом поверх грубого свитера. С ходу протянул мне руку, спросив:
— Бирюков? На мотоцикл?
— Так точно.
— Тогда чего время тянуть, пошли сразу, — решительно сказал Василь Иваныч, разворачиваясь и направляясь обратно, на выход.
Я потопал за ним, оказавшись во дворе, уставленном разнообразными машинами, часть из которых явно была на ходу, а вторая явно нуждалась в ремонте. Привлек внимание ряд машин, здорово смахивающих на ГАЗ-51, но с эмблемой «Шевроле». У некоторых в кузове стояли зачехленные пулеметы на треногах.
— Говорят, вас от ленд-лиза снабжают?
— И трофеями тоже, «кюбели» вон стоят, — он указал рукой в дальний конец двора, где в рядок стояли три серых «кюбельвагена». — С нашими машинами проблем побольше, тут американцы во главе всего. А у нас работа знаешь какая, чиниться через сто верст некогда. А вообще тут автопарк, — пояснил мой провожатый. — Броня с обратной стороны, нам туда.
— Бронетехника? — удивился я. — А мотоциклы причем? Они у вас бронированные, что ли?
— Темнота! — сказал как припечатал Василь Иванович. — Историю учить надо, мотоциклы всегда были в составе танковых частей. И подчинялись управлению бронетанковой техники. У нас, по крайней мере. И в Отстойнике тоже.
— А как у нас — я без понятия, — соскочил я с темы. — Может и не так.
По пути он заглянул в какой-то склад, откуда вышел с десятилитровой канистрой и воронкой, сразу сунув все это мне.
Калитка в заборе, дежурный с ППШ, с виду бдительный, но ничего не проверяющий, за забором еще двор открылся, засыпанный гравием. По обе стороны вытянулись кирпичные боксы, явно недавней постройки, некоторые из них были открыты. В крайнем стояла загадочная машина, напоминающая стальной зеленый ящик на узких гусеницах, из которого бивнем торчал вперед ствол пулемета, внутри самого ящика стоял еще один — ДШК на треноге.
— Это что, Василь Иваныч?
— Английский легкий тягач, — ответил тот. — «Карриер» называется, второй модели. Хорошая штука, и лезет везде, и тащит что хочешь, и личный состав возит. Как хочешь, так ее и пользуй. Правда, они у нас не часто на выезде, и траки бережем, и ресурс, и дороги в городе. Это если только где прорыв. Если гусеничную по городу начнешь без нужды гонять, глава администрации башку снимет. Ну, с работы точно слетишь, город и так в грязи топнет.
— А так на чем выезжают?
— Да по-разному, но больше на двух машинах, — взялся тот объяснять. — «Шевроле» полуторка с пулеметами в кузове, там и личный состав, и огнем поддержка случай чего, и вторая машина, с генератором на прицепе. Но вторая группа на трех «Шнауцерах» катается, а в четвертой «Мерседес» полуторка в версии для перевозки личного состава. Теперь вот мотоциклы придать собрались, и разведка на маршруте, и сгонять куда по-скорому.
— То есть моя работа, — уточнил я.
— Если водить умеешь, — уклончиво сказал Василий Иванович.
В парке бронетехники было куда тише и спокойней, чем там, где стояли машины. Заметно было, что там жизнь кипит, а тут вроде как все про запас стоит, хранится — и ладно. Возятся двое-трое механиков, да и все. Или может даже из экипажей кто.
— Сюда нам, — сказал Василь Иванович, брякнув большой связкой ключей, которую тащил в руке. — Навались на воротину, чтобы я замок выдернул.
Я прижал увесистые ворота, и дежурный по парку ловко снял навесной полукруглый замок, повесив его дужкой на ручку.
— Давай, потянули.
Ворота на смазанных петлях распахнулись, открыв нашим взглядам не слишком просторный бокс, в котором тесно стояли аж четыре крашеных в матово-зеленый цвет мотоцикла с колясками.
— Вот этот крайний и бери, — сказал Василий Иванович, постучав по резиновой рукоятке руля.
— Ключи?
Он посмотрел на меня с недоумением, заем вздохнул горестно. Сказал:
— Машина военная, вон, тумблер поверни и стартер ногой запускается. Кто же их с ключом делать будет?
Я подумал, что у нас грузовики с ключами катались, и ничего. Но вслух говорить ничего не стал. Обошел вокруг, оглядел.
Большой. Увесистый. Два сиденья раковинами, заднее — с рукояткой, чтобы пассажиру держаться. В коляске совсем простенькое, обитое неизменным дерматином. Две фары, одна со светомаскировкой, поменьше, вторая большая, нормальная. Надо же, на два фонаря не поскупились, а на грузовиках военных всего одной фарой обходятся. Тут еще блюдце сигнала как третья фара. Спидометр на баке, как у уважающего себя чоппера. Тоже «харлей», уважаю. И движок уже классика, двухгоршковая "рогатка".
У переднего колеса инструментальный ящик, сумки из толстой кожи у заднего, с обеих сторон. Маленький багажник под запаской в коляске, но все же пара канистр и пара цинков патронов туда влезет.
Присел, заглянул под низ. Ступица заднего колеса явно переделана недавно, от нее привод идет на колесо коляски. Показал пальцем, спросил:
— Сами делали, что ли?
— Сами, — подтвердил Василь Иванович. — Как у «урала» сделали, зато теперь зверь-машина, везде лезет. Катался на "урале"?
— Не, на «урале» не довелось, а так на многих приходилось.
— У «цюндапов» и БМВ трофейных на коляску привод, но нам их не дают, так что через мастерскую вопрос решили. Ну и тормоз туда завели, так что дави сильнее.
Я еще посмотрел на привод, отметил тщательную работу. А вообще ничего сложного, в любой мастерской такую штуку сварганить можно, лишь бы форма коляски позволяла, как здесь.
— А чего, коляска без амортизации? — удивился я.
— Сама люлька на рессорах на раме сидит.
— Ага, вижу… все равно странно.
— Бывает.
— Заправляем? — спросил я, поднимаясь с корточек.
Завелся «харлей» почти сразу, я всего-то раз пять толкнул ногой рычаг стартера, вытянув подсос. Мотор рыкнул утробно, одинокая выхлопная труба выбросила облако сизого дыма, машина завибрировала немного начала быстро прогреваться, так что пришлось заслонку почти сразу прикрывать.
— Ну что, вези давай, — заявил Василь Иваныч, забираясь в коляску. — И посмотрим на таланты твои, и меня покатаешь заодно.
Ну, поехали, разберемся на ходу с коляской. Сам-то мотоцикл меня не пугает, а вот эта штука сбоку — странно как-то. Тормоз один, задний, педалью, сцепление под левой рукой. Запомнить, передний не искать, хотя я им одним тормозить привык. Сцепление тугое, но ничего. Сиденье с амортизатором, кстати, и довольно удобное. Как зимой на нем будет — не знаю, но до зимы еще дожить надо.
Тяговитый мотор легко стронул мотоцикл на первой, поехал он прямо, хоть ожидал, что вправо потянет. Поворот налево тоже прошел без затей, коляска описала полукруг.
— Куда? — спроси я пассажира.
— Да в ворота давай, по улице прокатимся.
Караульные выпустили нас без проблем, и мы оказались на главной, Советской улице, той самой, по которой я вчера шел сюда из РОППа.
— Давай направо, до КПП сгоняем, и сразу обратно, — скомандовал Василь Иваныч.
— Сделаем, — уверенно кивнул я, и чуть не заорал с перепугу, когда мне показалось, что мотоцикл собрался задрать коляску и прилечь набок, хотя ничего такого, вроде бы, не произошло.
Василь Иваныч ехидно ухмыльнулся, заметив мою растерянность, но ничего не сказал.
Разгонялась машина без напряжения, передачи отщелкивались легко, прогретый мотор работал ровно, даже дыма почти не стало. Длинная подвеска глотала неровности хорошо.
Попробовал притормозить, и снова испугался. Задний тормоз, как ему и подобает, оказался слабоватым, да еще и вбок машину потащило, хоть и удержал. Затем разогнал мотоцикл снова и снова притормозил. Ничего, можно приноровиться, не трудно.
А ну- ка, попробуем еще раз направо повернуть, только скорость побольше подержим. Выбрал переулочек, свернул в него, заранее готовый к тому, что коляска попытается задраться. Ощущение такое появилось, хотя колесо катилось по земле не отрываясь.
— Ну как? — спросил пассажир.
— Да нормально, денек покататься здесь кругами, и хоть куда можно катить, — ответил я уверенно. — Гонять тут все равно не придется, а так машина тяговитая. В грязи бы еще попробовать.
— А вон туда поверни, там пустырь на месте сквера, и грязи сколько хочешь, — оживился от такой перспективы Василь Иваныч.
— Как скажете, — согласился я.
Насчет грязи он не обманул, было ее хоть и не по уши, но хватало с запасом. Я даже притормозил, испугавшись в нее лезть. Подумал, затем все же плюнул на страхи, сказал сам себе: "Вытолкаем, случ чего" — и врубил первую.
Привод на коляску не обманул, «харлей» поехал по раскисшей под дождем земле легко как квадроцикл, при этом даже не стараясь развернуться в сторону правого колеса. Если бы не привод, то оно бы как тормоз сейчас работало, а так — только в путь. Правда вот не знаю, если долго так ехать, движок не перегреется? Что я о «немцах» читал, помнится, так это то, что там специально с этим боролись.
— Нормалек, Василь Иваныч! — проинформировал его я.
— Это ежу понятно, — кивнул он. — Для того привод и переделывали, нашелся сообразительный. Давай обратно, умеешь, вижу. Сдал экзамен. А в остальном правила движения здесь такие же, как и по ту сторону, так что проблем не будет.
— Понял, — кивнул я, резко свернул и все же умудрился задрать люльку вместе с седоком, хотя на этот раз уже умышленно, из чистого хулиганства.
* * *
— Карабин пристрелян по центру, пристреливал сам, лично. Дистанция примерно сто метров, то есть детская, — сказал усатый замбой, после того, как мы на «харлее» выехали аж за КПП.
Норматив по стрельбе из «нагана» я сдал в тире, что в подвале учреждения, там же и разборку со сборкой, а вот для стрельбы из американского М1 выехали аж за городской периметр, пристроившись прямо на полосе отчуждения. Стрельбище оказалось очень уж импровизированным, но я решил не роптать. Тем более, что мы были под присмотром из дота КПП, так что я заподозрил, что замбой выбрал это место из соображений безопасности, прикроют в случае чего.
— Окно на первом этаже видишь? Ты мне пять из пяти попади в раму. Слева, не выше перемычки. Видишь?
— Темновато уже, — пробормотал я, затем спросил: — С упора?
— Эти пять с упора, — сказал замбой.
За упор отлично выступило заднее сиденье мотоцикла. Карабин был не тяжелый, в руках ухватистый, для диоптра света все же пока хватало, так что первые пять отстрелял без проблем, совершенно разломав сухую деревяшку.
— Нормально, — кивнул тот. — Давай еще пять с колена, в соседнее окно.
С этим тоже проблем не возникло, насчет хорошей пристрелки он не наврал, да и рама была широкой. И стрелок я неплохой. Не снайпер далеко, но вполне на уровне, охотник все же. В общем, раму тоже доломал. Как и ожидал, последним упражнением была стрельба из положения «стоя», но и норматив был попроще, щадящий, так что и его сдал.
В доверешение всего из укрытия метнул гранату, немецкую «толкушку» на длинной деревянной ручке, чем окончательно сичерпал список предъявленных ко мне требований.
Усевшись в коляску, замбой заявил:
— Документ готов?
— Уже должен быть готов, фотографии еще в обед сдал, — сказал я.
— Как получишь, сразу ко мне.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10