- Наконец-то! Нельзя же столько копаться, приятель. Я совсем промок, просто насквозь,- Несколько темных пятнышек выделялись на белоснежном рукаве.- Могу я подняться на борт?
Не дожидаясь разрешения, он перепрыгнул через ограждение с удивительной для его лет и сложения легкостью и протиснулся в нашу рулевую рубку впереди меня - что было эгоистично с его стороны, поскольку он был с зонтиком, а я в одном халате. Я прошел следом и закрыл дверь.
Он был коренаст и крепко скроен, лет этак пятидесяти, с загорелым скуластым лицом, на котором выделялись кустистые брови, длинный прямой нос в рот, казалось, застегнутый на "молнию". Привлекательные малый - если вам нравятся люди подобного типа. Темные колючие глаза осмотрели меня с ног до головы и, если иве и удалось прокавести ва него впечатление, то он сумел скрыть это. - Простите мою медлительность,- извинился я.- Слишком мало спал. Ночью нас посетили таможенники, и после этого я уснуть не мог.
Никогда ве лгите, если есть хоть малейшая вероятность, что правда выплывет наружу,- и заработаете репутацию безукоризненно честного человека,
- Таможенники! - прошипел он так, словно хотел сперва сказать "тьфу!" или "чепуха!", но передумал.- Банда невыносимых нахалов. Да еще посреди ночи... Надо было вышвырнуть их за борт. Пусть бы там и болтались. Невыносимо! Какого черта им было нужно?
Похоже, в прошлом он имел столкновения с таможней.
- Они искали похищенные химикаты. Ограбление где-то в Айршнре. Пропавшее судно.
- Идиоты! - Ов махнул похожей на плавник рукой, посылая последнее проклятие таможенникам, я счел вопрос исчерпанным.Скурос. Сэр Энтони Скурос.
- Петерсон.-Его рукопожатие не было мощным, но оно заставило меня поморщиться - иа-за колец, которыми были унизаны его пальцы. Я не удивился бы, увидав несколько штук и ва большом пальце, но он, видимо, просто забыл о нем.-Сэр Энтони Скурос... Я слышал о вас, разумеется.
- Наверное, ничего хорошего. На родине меня не любят за то, что я всех их презираю. Они говорят, что я плохой киприот, что свои миллионы я важил благодаря жестокости. И его правда. Греческое правительство заставило меня покинуть Афины. Это тоже правда. Я стал британским подданным и купил титул. Это тоже истинная правда. Деньги могут все. В будущем я, пожалуй, стану баронетом, но пока рынок еще не созрел. Цены должны упасть. Могу я воспользоваться вашим передатчиком? Я вижу, он у вас имеется.
- Что имеется? - Внезапный вопрос застал меня врасплох, что было и неудивительно после бессонной ночи.
- Ваш передатчик, приятель? Вы что, не слышали новости? Пентагон прикрыл несколько важных проектов. Цены на сталь падают. Мне нужно связаться с нью-йорским маклером.
- Простите. Конечно, пожалуйста... но... но ваш собственный передатчик? Разумеется...
- Он не работает.- Его губы сжались еще сильнее, и в конце концов произошло невероятное: его рот исчез совсем.- Это срочно, мистер Петерсон.
- Сию минуту. Вам приходилось иметь дело с этой моделью?
Он снисходительно улыбнулся - уверен, иначе улыбаться он и не умел. Его, владельца супер-радиостанции на "Шангри-Ла", спрашивать, управится ли он с вашим простеньким аппаратом,- это все равно, что спросить у капитана реактивного авиалайнера, сможет ли он пилотировать планер.
- Думаю, что управлюсь, мистер Петерсон.
- Позовите меня, когда закончите. Я буду в салоне.
Он позовет меня прежде, чем кончит, и даже до того, как начнет. Но этого я ему не мог сказать. Всему свое время. Я спустился в салон, посмотрел было на бритву, но решил не затевать этого - все равно побриться я ве успею. Так оно я вышло. Оа появился в дверях минуту спустя. Вид у него был недовольный.
- Ваш передатчик неисправен, мистер Петерсон.
- Это одна из старых моделей, на ней не просто работать,сказал я тактично.- Может быть, я сам...
- Я сказал, что передатчик неисправен. Значит, он неисправен.
- Проклятье! Но ведь он работал...
- Может быть, вы сами убедитесь? Я убедился. Я крутил все, до чего только мог дотянуться. Бесполезно.
- Что-то с питанием,- предположил я.- Я проверю...
- Не будете ли вы добры снять лицевую панель?
Я тупо уставился ва него. Затем постепенно придал лицу осмысленное выражение,
- Вы что-то знаете, сэр Энтони. Что-то, чего я не знаю.
- Сами увидите.
И я увидел. И, разумеется, не стал скрывать изумления, недоверия, а затем и негодования. Наконец я сказал:
- И вы знали. Откуда вы знали?
- А вы не догадываетесь?
- Ваш передатчик,-сказал я медленно.- Вьюсь об заклад, он сломан. Те же самые ночные посетители.
- И то же самое на "Орионе".- Его рот опять исчез.Единственное кроме вас с вами судно, на котором был передатчик. Искурочен. Примерно так же как и ваш.
- Искурочен? Так же, как я наш? Но боже мой - это мог сделать только сумасшедший!
- Так ли? Разве похоже на сумасшедшего? Я кое-что понимаю в этом. Моя первая жена...- Оа оборвал себя на полуслове, тряхнул головой и медленно продолжил: - Безумец поступает необдуманно, бесцельно, его поведение непреднамеренно. А это лишь кажется бесцельным, но тут был определенный метод и конкретная цель. Тут все продумано. Спланировано. И имело причину.
- Вы говорили о Нью-йоркской бирже...
- Мелочь,-сказал он равнодушно.- Конечно, никто не любит терять деньги...- Особенно, когда речь идет о миллионах, подумал я.- Нет, мистер Петерсон, причина не во мне. Имеется некто А и некто Б. Для А жизненно важно иметь постоянную связь с материком. Для Б - чтобы А этой связи не имел. Поэтому Б предпринимает некоторые шаги. Что-то очень необычное происходит в Торбее. И очень важное. У меня нюх на такие дела.
Он был ве глуп - так ведь дураки редко кончают свои дни мультимиллионерами. Я сам бы не мог рассуждать правильнее.
- Вы уже сообщили в полицию? - спросил я.
- Собираюсь туда сейчас. После того, как позвоню в два-три места.- Его глаза внезапно стали мрачными и холодными.- Если только наши друзья не сломали обе телефонные будки на центральной улице.
- Они поступили умнее: перерезали линию связи с материком. Где-то за Зундом. Никто не знает, где точно. Он посмотрел на меня, шагнул было к двери, потом снова обернулся - лицо его ничего не выражало.
- Откуда вы можете это знать? - Его тон соответствовал выражению лица.
- Мне сообщили полицейские. Они были здесь ночью вместе с таможенниками.
- Полицейские? Черт побери! Что здесь понадобилось полиции? - Он помолчал, разглядывая меня своими холодными оценивающими глазами.- Личный вопрос, мистер Петерсон. Не считайте меня бесцеремонным. Просто, чтобы не было недоразумений. А что вы делаете здесь? Не обижайтесь.
- Какие могут быть обиды. Мы с другом морские биологи. Научная экспедиция. Судно не наше - оно принадлежит Министерству сельского хозяйства и рыболовства.- Я улыбнулся.У нас есть соответствующие документы, сэр Энтони.
- Биология моря, да? Можно сказать, что это мое хобби. Я, разумеется, дилетант. Мы еще поговорим об этом.- Он говорил с отсутствующим видом, мысли его витали где-то в иных сферах.- Вы не могли бы описать полицейского, мистер Петерсон?
- Когда я закончил, он кивнул:
- Да, это он, несомненно. Глупо, как все это глупо... Придется поговорить об этом с Арчи.
- Арчи?
- Сержант Мак-Дональд. Я уже пятый сезон отдыхаю адесь, в Торбее. Ни Средиземное море, ни Эгейское ае идут ни в какое сравнение с этими водами. Я тут знаком практически со всеми. Он был один?
- Нет. Еще молодой констебль, его сын. Этакий меланхолик.
- Питер Мак-Дональд. У него есть причина быть меланхоликом, мистер Петерсон. Его младшие братья, шестнадцатилетние близнецы, погибли недавно. Учились в школе в Иивернессе, пропали во время бурана в Кайн-гормсе. Большая трагедия. Я знал обоих. Отличные ребята. Я произнес несколько соответствующих фраз, но он не услышал. - Я должен заняться своими делами, мистер Петерсон. Оставим этя загадки Мак-Дональду. Но не думаю, что он многого достигнет. Что ж, тогда придется отправиться в небольшое путешествие. Я посмотрел в иллюминатор: все те же мрачные небеса, белесое от пены норе, проливной дождь.
- Вы убьете на это целый день.
- Чем хуже, тем лучше. Это не бравада. Как к всякий нормальный человек я предпочитаю плавать а хорошую погоду, а не в бурю. Но я установил два новых стабилизатора на верфи в Клайде - мы два дня как оттуда - и теперь самая подходящая погода, чтобы испытать их.- Он неожиданно улыбнулся и протянул руку.- Извините за вторжение. Я отнял у вас слишком много времени. И видимо, был чересчур резок. Это со мной бывает. Не согласитесь ли вы с вашим коллегой пообедать у меня на борту? Часов этак в восемь. Я пришлю за вами катер.
Это было нечто большее, чем приглашение на обед, который будет наверняка приятнее, чем осточертевшая фасоль Ханслеттв; это было приглашение, которого тщетно добивались многие высокопоставленные семейства королевства: не секрет, что для сливок высшего общества получить приглашение на уик-энд к Скуросу, на его остров вблизи берегов Албании, все равно что стать обладателей патента, удостоверяющего их аристократическое происхождение. Скурос не дождался от меня ответа - да он и не ждал его. Я его не осуждаю. Слишком давно Скурос уверился в том, что нет на свете человека, способного отвергнуть его приглашение.
- Вы хотите рассказать мне о вашем сломанном передатчике и спросить, что я собираюсь, черт возьми, теперь делать? - сказал сержант Мак-Дональд устало.- Что ж, мистер Петерсон, я уже знаю об этом. Сэр Энтони Скурос был здесь полчаса назад. Сэр Энтони рассказал достаточно. И мистер Кэпбелл, владелец "Ориона", только что ушел. Ему тоже было что сказать.
- Что касается меня, сержант, я человек немногословный.- Я постарался изобразить несколько виноватую улыбку.- Если, конечно, таможенники и полиция не вытаскивают меня из постели среди ночи. Я вижу, наши друзья уже ушли?
- Сразу же, как высадили нас на берег. Эти таможенники чертовски надоедливы! - он тоже был не прочь поспать несколько часов.- Поверьте, мистер Петерсон, я не знаю, что делать с вашим сломанным передатчиком. Ума не приложу, кому и для чего понадобилось проделывать эту гнусную штуку.
- А я-то хотел спросить об этом у вас.
- Я могу отправиться с вами на яхту,- задумчиво сказал Мак-Дональд.- Могу взять блокнот, могу поискать там улики. Но я и сам не знаю, что искать. Может быть, если бы я что-нибудь понимал в дактилооко-пии и криминалистике, умел пользоваться микроскопом, тогда я бы и нашел что-то, может быть. Но я в этом не разбираюсь. Я провинциальный полицейский, а не какой-нибудь сыщик. Тут работа для Скотланд-Ярда или хотя бы для парней из Глазго. Но я не думаю, что они пришлют сюда детективов, чтобы копаться в разбитых радиолампах.
- Старик Скурос может поднять шум.
- Как вы сказали?
- Он достаточно влиятелен. И он тоже пострадал. Если Скурос захочет, чтобы полиция зашевелилась, то я, черт побери, уверен, что он этого добьется. Если ему что понадобится, если ему ударит в голову, он покажет им свой характер, я уверен.
- В нашем заливе еще не появлялся человек лучше и добрее,мягко сказал Мак-Дональд. Его суровое загорелое лицо могло при желании не выражать абсолютно никаких чувств, но сейчас он, похоже, не хотел притворяться.- Может быть, мы с ним по-разному смотрим на вещи. Может быть, он ловкий и жестокий делец. Может быть, как пишут в газетах, его частная жизнь не является образцом для подражания. В этом я не разбираюсь. Но если вы станете искать в Торбее человека, который скажет о нем плохо, вы только ноги понапрасну собьете, мистер Петерсон.
- Вы не так меня поняли, сержант,- сказал я.- Я ведь его совсем не знаю.
- Не знаете. А мы знаем. Видите? - Он указал через боковое окно полицейского участка на деревянное здание в шведском стиле возле пирса.- Это наш сельский клуб. Городской клуб - так его у нас называют. Его построил сэр Энтони. А те шесть коттеджей на холме? Это для престарелых. И снова сэр Энтони, все до последнего пенни из его собственного кармана. Кто возит школьников на Обанские Игры? Сэр Энтони на "Шангри-Ла". Все благодаря его доброте, а теперь он еще собирается построить здесь верфь, чтобы дать работу молодежи Торбея - им больше некуда податься с тех пор, как здесь перестали промышлять рыбу.
- Да, молодец старик Скурос,- сказал я,- Похоже он возлюбил эти места. Благословенный Торбей... Надеюсь, он купит мне новый передатчик.
- Я буду настороже, мистер Петерсон. Большего я обещать не могу. Но если что-нибудь услышу или увижу,- я дам вам знать.
Я поблагодарил его и вышел. Мне незачем было сюда приходить, но было бы подозрительно, если бы я не добавил и свою мольбу в общий хор обиженных. Счастье мое, что я не поленился это сделать.
Во время дневного сеанса связи с Лондоном слышимость была отвратительная. Не столько потому, что ночью проходимость волн лучше, чем днем, сколько из-за того, что я не мог воспользоваться нашей телескопической антенной. Но все же слышно было достаточно хорошо, чтобы различать деловитый и оживленный голос дядюшки.
- Ну, Каролина, мы нашли наших пропавших друзей,- сказал он.
- Сколько? - спросил я. Двусмысленные высказывания дядюшки Артура не всегда столь понятны, как он полагает.
- Двадцать пять.- Это был весь бывший экипаж "Нантсвилла".- Двое довольно тяжело ранены, но они выкарабкаются.- Я вспомнил кровавые лужи в каютах механика и капитана.
- Где? - спросил я.
Он дал мне координаты. Прямо к северу от Уэхсфорда. "Нантсвилл" шел из Бристоля, он был в пути лишь несколько часов, когда это случилось.
- Тот же метод, что в в предыдущих случаях,- продолжал дядюшка Артур.- Их держали в заброшенном фермерском домике два дня. Достаточно еды и питья и даже одеяла на случай холодов. На третье утро они проснулись и увидели, что охрана исчезла.
- Не было ли каких-нибудь особенностей в методе захвата... наших друзей? - Я чуть было не назвал "Нантсвилл". Дядюшке Артуру это бы не понравилось.
- Никаких. Нельзя сказать, что они отличаются изобретательностью. Сначала внедряют своего человека на борт, потом используют тонущую рыбацкую лодку, вдруг появляется больной с аппендицитом. Я думаю, скоро они начнут повторяться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28