-- А теперь куда ты? К матери, домой?
-- Она умерла, дон Карло, год назад.
-- Ах, я старый дурак, голова дырявая. Извини, Тони, я оговорился.
-- Что вы, дон Карло... Нет, я думаю здесь в Неаполе тормознуться.
Поищу земляков, попробую работу какую найти, деньги пока есть, а там видно
будет. Дома сейчас трудно с работой. А в крайнем случае и там не пропаду --
руки-ноги есть, остальное приложится.
-- Так ты, выходит, круглый сирота. И ни братьев, ни сестер? -- Гек
мотнул головой.
-- Что поделаешь, сынок, в мире слишком много бед приходится на каждого
человека, и слишком мало радостей. У меня у самого единственная дочь --
калека от рождения. Думаешь, стал бы я в мои-то годы болтаться в этой луже?
Но старуха моя при дочери все время, а на что жить?... Какую работу ты
собираешься искать? У тебя есть специальность?
-- Грузчиком могу работать, вот и вся моя специальность. Или машины
мыть.
-- Грузчиком? Горб наживешь, это да! А разбогатеть -- вряд ли.
Образование у тебя какое?
-- Начальная школа.
-- Вот видишь... Чтобы в магазине работать -- тоже учиться надобно; у
нас для своих не всегда работа есть, а уж иностранцам -- самая грязная.
Однако... Если, конечно, ты собрался по отцовской линии пойти?....
-- Не собираюсь. -- Гек усмехнулся. -- Думаю получше место сыскать,
хотя и здесь ничего позорного не вижу. А не получится -- вернусь домой. --
Гек почувствовал, что разговор, наконец, приблизился к той точке, куда его
осторожно двигал старый лис и даже догадывался, что тот собирается ему
предложить. Но он и близко не мог представить -- какой силы сюрприз был для
него подготовлен.
-- Я ведь давно присматриваюсь к тебе, Тони. Ты мне сразу глянулся и я
думаю, что не ошибся в тебе. Парень ты работящий и скромный. Скромный -- да
не простачок. Оцени мою деликатность, Тони, я ведь не спрашиваю -- где ты
наловчился челюсти крошить, где наколки сделал, и чем ты занимался у себя в
Бабилоне.
Гек похолодел...
-- Набедокурил дома и дал тягу в Европу, не так ли?
-- Нет, дон Карло, мамой клянусь! Я не преступник! Я как раз уехал,
чтобы куда не вляпаться. Работы нет, пособие -- грошовое, вот и маемся в
подворотнях, ищем приключений. Всю жизнь так, что ли? За мной ничего нет. Ну
-- драки, да, бывали. Жить нормально захочешь -- так научишься, иначе
затюкают.
-- Тем лучше, тем лучше. Знаешь, видна в тебе сицилийская кровь, что ни
говори. А ты уверен, что мать твоя из Турина?
-- Так я знаю из ее рассказов, сам то я в Бабилоне родился.
Единственный в семье -- урожденный бабилот, остальные натурализованные.
-- И как, не тянет на родину предков? В Турин, или к нам на Сицилию?
Зов крови, так сказать?
-- Меня тянет туда, где может быть хорошо, где заработки приличные. А
если я нищий -- какая мне разница -- Турин, Бабилон, Сицилия... Дон Карло --
как на духу: вот поработал я у Вас и человеком себя почувствовал. Честно
работал -- честно получил. Ну, оплошал -- винить некого. И за доверие
спасибо Вам огромное. А я поживу подольше, да ухвачу побольше -- тогда и о
родине предков думать можно. Извините, если что не так сказал...
-- Кое-что и не так, пожалуй. Родина -- это мать, это душа человека.
Узы крови -- священные узы, Тони. Сицилийцы рассеялись по всему свету, живут
в Штатах, в Бразилии всю жизнь, но спроси его: " Ты кто, американец?" Он
ответит: " Я сицилиец" Так-то! Кто лишен этого -- тот не человек в моем
понимании... С возрастом ты сам почувствуешь это. Ну да тебя трудно винить:
мальчишка ты еще, да и сирота, в чужом мире, без денег, без друзей...
-- Деньги как раз есть.
-- Да что это за деньги -- неделю погулять. Впрочем ты не гуляка, как
мне кажется. Капитан словно бы заколебался...
-- Я хочу сделать тебе одно предложение, Тони, относительно твоего
будущего. Ты ведь свободен сейчас?
-- Как крыса в амбаре, дон Карло, К сожалению.
Гек видел, что обращение "дон" и почтительный тон очень по душе
старикану и старался изо всех сил. Главное -- чувство меры. Явный подхалимаж
вызывает презрение, но проявленное уважение всегда приятно, тем более, когда
оно выказано искренне и с достоинством.
-- Почему -- к сожалению?
-- Контракт кончился.
-- Ой, ты хитрец, оказывается! -- Капитан коротко рассмеялся. -- Я ведь
тебя насквозь вижу. Ты бы не прочь еще подзаработать, а? Совесть-то тебя не
мучает, что денежки свои за контрабанду получил? А поймают -- тут и до
тюрьмы недалеко? Ты знаешь, что такое тюрьма, сидел когда-нибудь?
-- Нет, -- соврал Гек, -- бог миловал! Ни разу не был и не хотел бы. Но
власти имеют право сажать, если поймают, конечно. Дело их такое. У них свои
порядки, а у простых людей -- свои. Я лично большого греха здесь не вижу,
дон Карло, это же не терроризм, не убийство. Каждый зарабатывает, как умеет,
только другим не мешай. А отец всегда говорил, что законы пишут те, для кого
они не писаны.
Гек прошел свою половину пути чуть быстрее даже, чем рассчитывал
вначале. Ему хотелось, чтобы старик перестал жевать резину и сделал бы
наконец свое предложение. Отказа не будет, не менжуйся, старый!
-- Не терроризм, -- задумчиво повторил капитан. -- Значит ты согласен,
если я, вместо того, чтобы с тобой попрощаться. опять предложу тебе
поработать?
-- Согласен!
-- И я бы не возражал... Но ты не итальянец. И вообще неизвестно кто...
Сиди, не напрягайся. Я тебя немножко знаю и тебе верю. Но представь, если
выяснится, что Карло Бутера, уважаемый пожилой человек, укрывает
преступника?
-- Но я же не преступник, дон Карло! Клянусь, ничего преступного я не
совершал! Матерью клянусь!
-- А контрабанда? Помолчи, говорю! Не надо клясться направо и налево,
если хочешь, чтобы тебе верили и тебя уважали. Тем более матерью своей...
Повторяю: я тебе верю, но власти, как ты выражаешься, мне могут не
поверить. Безродный бабилонец мне не нужен, скажу тебе со всей
определенностью. Вот если бы ты был итальянец -- не по крови, по
гражданству... Хочешь стать итальянцем?
-- Как это? -- Гек по настоящему растерялся: "Что значит -- стать
итальянцем? Переменить подданство, собирать справки, подавать запрос? Чума
какая-то... Или выдавать себя за его парализованную дочь?"
-- Один парень, тебе ровесник, скончался недавно. Близкие -- кто в
Америке, кто в Бразилии. Его документы у меня. В лицо его почти никто не
знал на Сицилии. Ты сможешь жить по его документам. В подробности посвящать
не стану -- долго это и не нужно, но можешь мне поверить: документы надежны
стопроцентно. Подходит тебе такой расклад?
-- А если поймают?
-- Выдворят из страны, только и делов; но до этого не дойдет,
успокойся.
-- Но, дон Карло... -- Гек запнулся, раскрыл было рот, но так и не смог
продолжить.
-- Ну, ну, говори, что ты хотел сказать?
-- Не знаю, уж больно предложение неожиданное. А надолго это будет?
-- Что -- "это"? Паспорт, что ли? Захочешь -- так на всю жизнь.
Гек сообразил, что пора соглашаться:
-- Дон Карло, все же это слишком большой подарок. Это было бы так
удачно для меня, что я даже не представляю... А кроме того, захочу -- так и
уеду домой, никто и не узнает, верно?
-- Верно, верно... Но я еще не настолько богат, чтобы делать такие
подарки, разве что пойдешь ко мне в зятья. Пойдешь ко мне в зятья? Ну-ну, я
пошутил. Так вот, если ты согласен, то подарок обойдется тебе в три тысячи,
-- Долларов, дон Карло?
-- Да, я давно уже все считаю в долларах. Привык, пока там жил. Хватит
придуриваться, Тони. В лирах это было бы гораздо больше, как ты понимаешь.
Или ты действительно так туго соображаешь?
-- У меня таких денег нет, дон Карло, -- хмуро отозвался Гек, -- вы же
знаете, что у меня всего четыре сотни... А без документов Вы меня не
возьмете, как я понимаю?
-- Не возьму, Тони. Да соглашайся на мое предложение, я тебе поверю в
долг и без процентов, а самое главное -- дам заработать. Вот увидишь: и долг
отдашь, и на себя останется вдоволь. Не робей, ты же мой земляк и, можно
сказать, крестник. С другого я снял бы не меньше пяти косых, а то и вовсе бы
отказал. Эх, Тони, я всю жизнь о сыне мечтал, если хочешь знать... Так ты
согласен?
-- Да, дон Карло.
-- Молодец, сынок. Ты мужчина и сицилиец. И ты не пожалеешь о своем
выборе.
Капитан даже приобнял Гека от избытка чувств.
"Наркотиками заставит торговать, сука старая!" -- Уж на этот счет
Гектор не заблуждался. Чужие документы, долговая кабала, большие и быстрые
деньги -- для табака такие сложности не нужны. Едва услышав о парне, вовремя
усопшем, он сразу все понял и тянул время только для того, чтобы осмотреться
еще раз -- как правильнее поступить? Можно было бы замочить старика,
несмотря на его пушку в кармане, разжиться, чем бог пошлет, в его каюте и на
берег свалить. Но за переборкой, вполне вероятно, кто-то сидит, слушает,
охраняет. Куда потом деваться -- не те, так эти обязательно найдут. Да и нет
смысла отказываться -- вариант идеальный. Кроме наркотиков. Но за такой
вариант -- можно и потерпеть, а там будет видно. Гека передернуло от
внезапной ненависти к Бутера и тот сразу снял руку с его плеча:
-- Еще не поздно отказаться, сынок, подумай...
Гек спохватился:
-- Да что тут думать, буркнул он, -- вот четыре сотни для начала,
возьмите. -- И с глубоким вздохом протянул деньги капитану.
-- Э-э, брат, плохо ты, оказывается думаешь о своем капитане! Я тебя
обирать не собираюсь, нет! Эти деньги твои, ты их заработал, трать куда
хочешь. А рассчитываться будем так: я тебя знакомлю максимально подробно с
твоей биографией и родословной, синьор Антонио Руссо, а с этой минуты --
Сордже, тоже. кстати, Антонио; затем так же подробно ознакомлю с новыми
обязанностями и условиями оплаты. И только когда ты во все это вникнешь,
освоишься и непосредственно займешься делом, -- только тогда заработает
счетчик. Понятно?
-- Понятно, дон Карло, спасибо! -- "Тони Сордже" заметно повеселел.
-- А если понятно -- спрячь свои деньги и марш на берег. Через трое
суток я тебя жду. Ты где остановишься -- в гостинице или у земляков? Чтобы
мне знать, где искать в случае чего?
-- Где их искать, земляков? Да и зачем мне их теперь разыскивать? Я в
каком-нибудь отеле попроще пристроюсь -- деньги целее будут.
-- А ты их в банк положи.
-- На чье имя -- Тони Руссо?
-- Тоже верно. Ну, мне оставь на хранение. Или тратить будешь куда?
-- Сам не знаю. В церковь надо снести, из шмоток кое-что приобрести...
А где бы Вы мне посоветовали остановиться, чтоб не дорого и прилично?
-- Что ж, есть на примете такое местечко. Не совсем гостиница, но
комната отменная, с отдельным входом, хозяева -- опрятные и честные люди, я
их лет двадцать знаю. И берут недорого. Подходит?
-- Давайте адрес -- и я поехал, дон Карло.
-- С богом, Тони. Передавай им от меня привет. А тебя жду -- как
договорились.
Карло Бутера всегда славился своим рассудительным нравом и
осторожностью. Он терпеть не мог риска, если он хоть в малости не был
оправдан интересами дела. Парнишка был симпатичен ему, однако производил
неровное впечатление: то вроде как скрывает что-то, а то -- простоват
чересчур, На подосланного никак не похож, на уголовника -- тоже. До денег --
ох жаден! Но деньги все любят. Старших уважает искренне, как испокон веку на
Сицилии принято, крови не боится. Молчун, всякой дрянью мозги не травит,
дисциплинирован... Бутера долго колебался: он пригласил этого Тони на
разговор, а сам еще не решил окончательно -- что он ему предложит и
предложит ли?
Но подручный был нужен. С тех пор, как настоящий Сордже попался на
дегустации товара и ушел кормить рыб, кадровый вопрос стоял очень остро.
Приходилось делиться с Африканцем за аренду его гонцов, все связи как на
ладони, да и зависеть от него не хотелось лишний раз. Парнишка не взбрыкнет
-- понимает, наверное, что целиком и полностью зависит от него, Бутера. А
если, не дай бог, понадобится, то наверное и натравить его можно будет на...
неважно кого.
Бутера был мелкой сошкой в героиновой компании, но и не последний
человек -- и сам и благодаря своему всеми уважаемому родственнику. Падрино
ему не стать, но заставить с собой считаться -- почему бы и нет. Марио хорош
на мелких операциях, в серьезные дела он не хочет ввязываться, а ему, Бутера
приходится заниматься табаком: в полицейских оперативках он наверняка
отмечен, но за эти дела его отмажут, а за наркотики -- нет. А так --
прикрытие хорошее, да и дополнительный доход -- все не из дома, а в дом. У
Карло была давняя мечта: сколотить миллион, а потом отпроситься у дона Паоло
и уйти на покой. Вернется он тогда в Америку и доживет свой век в довольстве
-- честно и ничего не боясь.
"Надо помочь парнишке ",-- решился Бутера.

ГЛАВА 3
Цветок кувшинки,
От непогоды прячась,
К берегу спешит.
Где-то через неделю Гек получил первое задание на берегу: возьмешь
пакет у такого-то, при нем взвесишь, не открывая, -- вот этим, принесешь
тому-то и туда-то. И дело пошло... Менялись адреса и адресаты, вид и
количество товара; однообразный калейдоскоп такого существования отуплял,
события и дни сливались в единый ком, Гек с трудом припоминал и отличал
вчера от позавчера. Он перестал бояться: настолько часто повторялась одна и
та же операция -- торговля мелким оптом, настолько обыденно происходил обмен
товар-деньги, что пароли и условные места стали казаться ему глупыми
детскими играми в сыщиков и воров.
Экипаж полностью сменился (до будущей весны), всего шесть человек с
капитаном, но и объем грузов был не в пример скромнее и безопаснее -- мелкие
заказные перевозки всякого дерьма для отвода глаз, так что физически Гек не
переламывался. Дела шли на редкость удачно, точнее -- как никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54