OCR Anita, вычитка Афина Паллада
«Маскарад любви»: Панорама; Москва; 1996
ISBN 5-7024-0501-3
Аннотация
Добродетель и чистота помыслов под маской холодного расчета. Одинокое, любящее сердце, казалось бы несовместимое с обликом светской львицы, потерявшей счет своим возлюбленным.
Герой романа идет на все, чтобы преодолеть пагубное влечение к недостойной, по его мнению, особе. И более того, заставляет ее страдать, стремясь в ее лице отомстить такой же рыжеволосой любительнице легкой наживы, которая отравила ему юность.
Но любовь срывает маски…
Люси Рэдкомб
Маскарад любви
1
Заходящее майское солнце светило достаточно ярко. И его лучи создавали иллюзию средиземноморской жары. Но, увы, только иллюзию! Неподогретая вода в бассейне, мягко говоря, ошеломила Дорис. Подавив усилием воли рвавшийся наружу всхлип, она с бесстрастным видом вынырнула на поверхность этой ужасной купели и оказалась бок о бок с товарищем по испытанию. Она отбросила с лица мокрые пряди, мешающие ей видеть что-либо вокруг, и вода заструилась по лицу. Ее волосы, обычно медно-красные, сейчас напоминали цветом темную ржавчину из-за игры света в водяной пыли.
– Ну что, прекрасное ощущение! Не так ли? – услышала она.
Выразительные губы Дорис сложились в ироническую улыбку типа: «Неужели вы любитель подобных острых ощущений?» И она посмотрела прямо в лицо Лэма, загорелое, крутоскулое.
Черные волосы молодого человека блестели от воды. Сейчас он напоминал ей выдру. Сходство увеличилось, когда он поплыл вперед, рассекая воду сухощавым, мускулистым телом. Время от времени он оглашал округу воинственными кличами, продвигаясь вперед без каких-либо видимых усилий.
Молодая женщина как бы нехотя и заметно медленнее последовала за ним. Но выбора у нее фактически не было – либо двигаться, либо замерзнуть. Так ей казалось.
Из-за бликов на воде Дорис пришлось сощуриться. Она перевернулась на спину и поплыла вдоль кромки бассейна.
От движения она вполне согрелась, и ей даже показалось, что эта водная процедура не так уж мерзка. Да и слава Богу, нашелся человек, который оторвал ее от книг. Лэм, пожалуй, прав: не стоит так надрываться. Финиш уже близок.
Задумавшись, она перестала замечать температуру воды. Идиллию прервал Лэм, довольно бесцеремонно попытавшийся окунуть ее с головой в воду. Она ответила тем же, и завязалась шумная, перехватывающая дыхание возня. Вскоре ей пришлось признать свое поражение, и со смехом она устремилась к краю бассейна.
Но тут отсутствие тренировки подвело ее. Ноги и руки неожиданно ослабли, и ей вдруг показалось, что вода сейчас поглотит ее обессиленное тело. Дорис уже решилась попросить помощи у Лэма, но тут сильные руки, схватившие ее запястья, вытащили ее из коварной воды.
И вот она уже стояла на выложенном плиткой пространстве вокруг бассейна, и вода стекала с ее стройного тела. Черный купальник подчеркивал белизну кожи Дорис и не скрывал формы тела. Глаза женщины вопросительно уставились на человека, все еще сжимавшего ее запястья. Она была смущена неожиданным появлением постороннего в частном владении. Но если бы она не помнила, что где-то рядом находится Лэм, ее невольная улыбка благодарности, наверное, стала бы еще сердечнее. А так ей пришлось сдержать свои эмоции.
– Приветствую вас, – произнесла Дорис нейтрально вежливым тоном, поднимая освобожденную ее спасателем руку, чтобы прикрыть глаза от слепящего солнца, – и благодарю за своевременную помощь. Я оказалась не в лучшей форме. – Эти слова были произнесены достаточно грустным тоном, при том глаза ее скользнули по упругим выпуклостям бедер. Но такими их сделала природа, а не постоянные упражнения – слишком много она просиживала, уткнувшись носом в книги. Мышцы оказались слабее, чем она предполагала. Подумав про себя, что пора заняться зарядкой, она вновь переключилась на незнакомца.
– Чем могу быть вам полезна?..
Он отступил в сторону, и она впервые получила возможность рассмотреть его получше. Когда он стоял против солнца, игра теней сделала его мощнее, чем он выглядел на самом деле. Впрочем, и без этого мужчина оказался очень высок и широк в плечах.
Под черным официального покроя костюмом и рубашкой ослепительной белизны угадывалось тело, силу которого не могли скрыть никакие портновские изыски. Правда, она тут же засомневалась: а ставилась ли вообще такая цель – скрыть эту мускулатуру. Кстати, обладатель ее производил впечатление человека, уверенно контролирующего свою силу. Явилось ли это следствием ее собственной восприимчивости или такое воздействие оказывал внешний вид незнакомца, но Дорис с удивлением ощутила охватившее ее тревожное смущение.
На какую-то долю секунды ей показалось, что тело ее стало невесомым и лишенным ощущений, волнение нарастало. Однако она сделала все, чтобы со стороны это не было заметно, хотя серые глаза девушки расширились больше, чем обычно, а густые ресницы предательски подрагивали.
Она вела себя так, будто ей ни разу в жизни не доводилось видеть подобных красавчиков. Идиотизм. Но почему же ее словно пробило электрической искрой? Не потому ли, призналась она себе, что такое сочетание мужской силы, статности, глубины и выразительности зеленых глаз и притягательности четко очерченных губ ей еще не доводилось встречать?
– Возможно, именно поэтому!
Дорис поразило то, что она услышала, не столько даже совпадением смысла сказанного с ее мимолетными размышлениями, сколько полным несоответствием тембра голоса, который она ожидала услышать от человека с такой представительной внешностью. Голос незнакомца оказался каким-то глухим, очень низким и странно знакомым. То, что ее тело прикрывал только купальник, не давало мужчине права так бесцеремонно разглядывать стоящую перед ним женщину. Ведь не ждала же она его специально в таком виде, а то, что ему импонирует ее незащищенная полуобнаженность, явственно отражалось в хищных глазах.
– Ваша фигура мне вполне нравится, формы довольно приятны. – Он произнес эту фразу весьма небрежно.
А во взгляде зеленых глаз Дорис нашла явно ироническое восприятие ее собственной колючей реакции на его слова. Это несколько озадачивало. Она вздохнула с явным облегчением, когда Лэм решил, что с него достаточно, и появился над бортиком бассейна. Он по-собачьи потряс шевелюрой, щедро рассыпая вокруг себя ледяные брызги. Дорис вздрогнула, когда несколько из них попали ей на кожу, уже согревшуюся под теплыми солнечными лучами.
Лэм всего на миг остановил свой взгляд на неожиданном госте и вдруг издал приветственный клич, глядя куда-то за спину Дорис. Полуобернувшись, она увидела на террасе долговязую фигуру. К ним спешил ее пасынок, всего на два года старше самой Дорис.
Молодые люди принялись обмениваться такими темпераментными похлопываниями по спинам и плечам, что нетрудно было расшифровать всю степень близости их отношений. Эти жесты красноречиво свидетельствовали: наша дружба длится с незапамятных времен, почти всю жизнь, становясь все глубже и глубже с каждым прожитым днем.
Настала и ее очередь получить свою долю теплых чувств от Патрика Ленокса – так звали пасынка. Он одарил «мамочку» сердечным поцелуем, который пришелся куда-то в район левого уха, затем отстранил Дорис на длину вытянутых рук и воскликнул:
– Решила откормить себя на досуге? – Вопрос прозвучал так комично, между бровей залегла трагическая складка, а очки сползли на нос. Кончики губ Дорис дрогнули – она не смогла сдержать улыбку.
Отношения их по линии «мама – сын» складывались не совсем просто: давала себя знать столь незначительная разница в возрасте. Они скорее походили на приятелей-сверстников. Не раз она получала искреннее удовольствие от дурачеств, которые позволял себе этот сверхдлинноногий юноша. Их дружба стала логическим следствием ее брака, и это обстоятельство она ценила очень высоко.
Патрик имел все основания обидеться на нее: девушка, с которой он был знаком чуть ли не всю жизнь, без предупреждения вышла замуж за его отца. Но, хотя он и не одобрил этот союз и позицию свою менять не собирался, она знала, что в любой трудной ситуации может рассчитывать на его твердое плечо.
– У меня слишком интенсивный обмен веществ… вот и приходится… – в тон ему ответила Дорис, притворно вздыхая.
Она была стройна, и все, что должно быть у женщины выпуклым, таким и было. В общем, в обтягивающем купальнике она выглядела куда как соблазнительно.
– Э, да ты мокрая… – констатировал Патрик, заметив следы на своем темном, почти таком же официальном, как у незнакомца, костюме. Хотя костюм этот был помят, а галстук, как обычно, сбился на сторону, Дорис подавила в себе привычное желание поправить галстук и терпеливо ждала, когда юноша продолжит монолог.
Ей пришло в голову, что присутствие постороннего скорее всего связано именно с Патриком.
Она вновь увидела профиль, словно вырезанный из камня, когда незнакомец повернулся к ее пасынку. Массивная челюсть, казалось, могла выдержать любой удар. На эту же мысль наводила и мощная шея.
– Вижу, что вы уже встретились, Брюс, – заметил Патрик. – А я чуть не объявил в доме на вас облаву.
Дорис отметила, что имя удивительно соответствует внешности его обладателя, которая так поразила ее с самого начала. Ей это вовсе не понравилось. Она не любила поддаваться первому впечатлению. В это время раздался голос Лэма:
– Это мне удалось оторвать ее от книг. Единственная женщина, которой не надо заниматься зубрежкой, и то впала в панику. – Он довольно фамильярно похлопал Дорис по мягкому месту и добавил: – Дорогая, учти, что результат мозговой деятельности откладывается именно здесь.
Дорис быстро повернула голову и показала Лэму язык. Оба молодых человека не могли не улыбнуться при виде забавной гримасы. Но в быстром взгляде более старшего мужчины молодая женщина уловила совершенно непонятное ей осуждение, а может, даже и презрение.
Что она, собственно, такого сделала, чтобы вызвать подобное отношение к себе? – быстро промелькнуло в ее голове. Она решила проигнорировать эту явную наглость, хотя неудержимая злость разгоралась в глубине ее души.
– Позволь мне самой заботиться о размерах собственных бедер. – Голос Дорис прозвучал подчеркнуто сухо. Фамильярность Лэма легко объяснялась их давним знакомством, однако все равно была неприятна. Кроме того, Патрик дал ему команду «не спускать глаз с Дорис». Она терпела подобную ситуацию, поскольку в целом находила Лэма приятным компаньоном, во всяком случае, временами. А то и полезным, когда кто-либо из посторонних мужчин начинал оказывать ей слишком откровенные знаки внимания.
– Кстати, Патрик, ты не представил мне этого джентльмена. – Глаза Дорис требовательно уставились на пасынка.
– Я думал… Прости, дорогая. Это Брюс Кейпшоу, – произнес Патрик. – А это Дорис Ленокс.
– Пригласи Брюса в дом, Дорис, а я пока организую чай.
Дорис поняла, что Патрик не оценил неловкости ситуации. Она разочарованно посмотрела вслед его удаляющейся спине и с недовольным видом направилась к дому.
В Блэквуде никогда не было огромных комнат. А сейчас и вообще осталась только половина переживших время помещений прежнего особняка – центра большого поместья. Та часть дома, куда направлялась Дорис, относилась ко времени королевы Елизаветы и была великолепна. Обрамленные орнаментом из камня, схваченные свинцовыми решетками окна были распахнуты. Все запахи прелестного садика врывались в эти окна, наполняя дом неповторимым букетом ароматов, который только может создать природа. Комнату, куда они вошли, Дорис старалась блюсти в первозданном виде, отдавая ей ту любовь, которая когда-то служила живительной силой всего поместья.
Она понимала, что незнакомец может поморщить свой великолепный нос при виде стилизованных под старину занавесей в сочетании с оригинальной обивкой мебели.
Холодным кивком Дорис предложила Брюсу сесть в одно из кресел.
– Прощу прощения, я должна покинуть вас, что бы переодеться.
Пальцы ее скользили по ткани купальника, а мысли крутились вокруг того выражения, которое появилось на лице гостя. В нем улавливалось некое неприятие всего, что его окружало, и ее раздражало это неизвестно откуда взявшееся у него право на подобное суждение. А может быть, ей только показалось? Тем более что он вдруг изрек, приподняв одну бровь, медленно и многозначительно:
– Не надо обо мне думать хуже, чем я есть на самом деле.
– Да уж… – неопределенно протянула женщина.
Она закусила нижнюю губу, останавливая таким образом возможный поток дальнейших критических замечаний. Этот человек нужен Патрику, напомнила она себе, Вовсе не обязательно, чтобы он нравился ей. Достаточно, чтобы просто не раздражал, хотя бы какое-то время.
Женщина вспомнила, что все еще не сняла мокрый купальник. Но тут Брюс как-то резко наклонил голову, и в этом жесте проявилось скрытое нетерпение. С какой стати он так ведет себя, что ему, собственно, надо? Дорис подумала об этом не без удивления.
– Патрик говорит о вас только хорошее… просто как влюбленный. – Это было сказано с весьма значительной долей злой иронии. – Но он никогда не упоминал того факта, что вы входите в небольшое число удачливых женщин, которые раздетыми выглядят значительно привлекательнее… Должен признать, вы очень яркая женщина.
Произнося свои достаточно сомнительные, учитывая краткость их знакомства, комплименты, Брюс абсолютно игнорировал ее явное возмущение.
Его тяжелые ресницы прикрывали непроницаемые зеленые глаза, он сидел в позе, не совсем приличествующей джентльмену в незнакомом доме: глубоко откинувшись на спинку кресла и бесцеремонно вытянув длинные ноги перед собой.
Дорис показалось, что она очутилась во власти настырного интервьюера, подвергающего ее настоящему допросу. Она чувствовала себя так, будто разговор шел уже достаточно долго, а она никак не могла собраться с мыслями и понять, о чем, собственно, речь.
Напористость этого господина, даже когда он пытался придерживаться светского тона, настораживала и сильно нервировала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24