У него нет времени предаваться эротическим фантазиям. У него масса работы. Он должен работать. Прямо сейчас. Калеб потянулся за своими записями по проекту стоянки у торгового центра. Прежде чем они закончат в полдень, ему нужно успеть сделать предварительные планы.
Несмотря на свои намерения и усилия, Калеб все еще не был готов, когда – Джулия приоткрыла дверь его кабинета после полудня и сказала:
– Пора идти.
– Сейчас закончу, – отозвался Калеб, начиная собирать бумаги, чтобы взять их домой.
– Я отослала всю корреспонденцию, – Джулия наблюдала, как он укладывал в портфель папку за папкой. Не собирается ли он сделать все это за сегодняшний вечер? – обеспокоенно думала она. Он что, не намерен ночью ложиться спать?
– Этого, пожалуй, хватит, – наконец остановился Калеб. Набросил пиджак, подхватил портфель и направился к ожидающей его Джулии. Сейчас на душе у него было легко. Он идет домой к своему сыну в обществе очаровательной женщины.
– Ты наконец-то получила машину из мастерской?
– Вчера вечером. Они заменили несколько проводов и какие-то штуки.
Калеб критически оглядел машину.
– Ну, теперь она бегает как новенькая?
Джулия засмеялась, и звуки ее смеха вызвали у него в душе радость.
– Вряд ли как новенькая. Паладину было уже десять лет, когда я его купила.
– Я буду сопровождать тебя до твоего дома, – предложил Калеб.
– Не беспокойся, все будет в порядке.
Но она оказалась плохим пророком. Не доезжая до дома, ее машина затрещала и, остановившись посреди интенсивного потока, дважды кашлянула и заглохла.
Джулия пыталась завести ее, а сзади гудели десятки автомашин.
– Идиоты, – бормотала она в раздражении. – Они думают, что я задерживаю всех ради развлечения?
– Они ни о чем не думают, – раздался в открытое водительское окно голос Калеба и сразу ее успокоил. Калеб был здесь, чтобы помочь ей. – Дай я попробую, – предложил он и открыл дверцу.
Джулия пересела на пассажирское сиденье, а он сел на ее место.
Она сконцентрировала свое внимание на его длинных пальцах, а не на мучительных звуках, издаваемых двигателем. Калеб интересовал ее куда больше, нежели автомобиль.
– Убери наконец с перекрестка свою чертову машину! – раздался откуда-то сзади раздраженный голос.
– Сказано грубо, но совет, кажется, дельный, – заметил Калеб. – Знаешь, поставь свой автомобиль на нейтралку, – велел он ей, засучив рукава рубашки. – Я откачу его на обочину.
– Ты один не сможешь это сделать, – запротестовала Джулия. – Заработаешь себе… грыжу!
– Не оставаться же здесь среди потока машин, – спокойно ответил Калеб. – Это опасно.
– Он прав, мисс, – вмешался стоявший сзади дородный мужчина.
– Конечно, – поддержал его спутник. – Кто-нибудь из этих дураков может задеть вас, объезжая.
– Мысль здравая, – согласилась Джулия. – Но я должна тебе помочь.
– Нужно, чтобы кто-то был за рулем, а я буду толкать, – сказал Калеб. – Вы, кажется, достаточно сильны, чтобы мне помочь, – обратился он к подошедшим мужчинам.
– Нельзя сказать, что вы лишены силы, – с неуклюжей галантностью ответил толстяк, – но лучше все же садитесь за руль.
При помощи двух добрых самаритян Калебу потребовалось всего пара минут, чтобы отогнать автомобиль на обочину.
Когда они благополучно его припарковали, Джулия взяла кошелек и спортивную сумку с одеждой с заднего сиденья и вылезла из машины.
– Благодарю вас за помощь, – сказала она добровольным помощникам. – Вы нам очень помогли.
– С удовольствием, – ответил толстяк, а его товарищ прибавил: – Будьте осторожны, мисс.
– Буду, и еще раз спасибо.
Джулия проследила, как они возвращаются к своему грузовику, а потом повернулась к Калебу, который не сводил с нее глаз.
– Что-нибудь не так? – поинтересовалась она, смущенная его взглядом.
– Нет. – Он невозмутимо открыл перед ней дверцу своего автомобиля, думая о том, как она поблагодарила этих мужчин. В ее словах и жестах не было даже намека на флирт. Только искренняя благодарность. Не так, как у его бывшей жены, которая привносила сексуальность в любые, даже самые мимолетные контакты с мужчинами.
Джулия подождала, пока он сядет в машину, а потом сказала:
– Ты словно отсутствуешь, Калеб… – Она взяла его за руку, когда он попытался завести мотор. – Ты надорвался? Что-то растянул?
Забота в ее голосе вызвала у него неожиданные ощущения. На секунду он почувствовал себя нежно любимым. Будто его здоровье для нее действительно очень важно. Но тут он с треском вернулся на землю: оно так же важно, как здоровье пятидесяти или ста ее учеников.
– Да нет, все в порядке, – сказал он. – Я просто подумал, что тебе пора оставить в покое эту мертвую лошадь и купить себе новую машину.
– Какие омерзительные аналогии, – отозвалась она.
– Может быть, зато точные. Между прочим, по дороге домой мы проезжаем мимо автомобильного дилера. Почему бы не остановиться и не посмотреть, что у них там имеется?
– Нет, спасибо. Я уж как-нибудь старой обойдусь.
– Ты уже попробовала. Не получилось.
Джулия закусила губу, решая, что сказать, и наконец выбрала правду.
– Я не в состоянии сейчас купить машину. Каждый сэкономленный цент я выплачиваю за дом, купленный только в апреле. Деньги, которые я получила этим летом за два выпускных класса, пошли на очередной взнос.
– Я куплю тебе машину, – инстинктивно предложил Калеб.
– Нет, – мягко отказалась Джулия. Сейчас отношения у них равноправные, но, если она примет от него такой дорогой подарок, все тут же переменится. И не к лучшему.
– Но… – начал Калеб и замолчал, увидев выражение ее лица.
Черт! Он, не желая того, смутил ее. А ведь новая машина необходима для ее же безопасности. И между прочим, для его спокойствия. Одна мысль о том, что Джулия будет ездить на ненадежном автомобиле, который может сломаться в любую минуту, сводила его с ума. Но сейчас не время говорить об этом. Вечером он придумает лучший способ, чтобы она позволила ему купить ей машину. А сейчас она просто едет с ним. Эта мысль сразу его успокоила.
Глава седьмая
– Я слышу, это подъехал почтовый грузовик, – возвестил Уилл.
– А это твоя математика, малыш, – Джулия указала на груду красных шашек, лежащих на столике в патио, которые Уилл использовал как наглядное пособие.
– Но мне нужно получить почту! – Уилл посмотрел на нее широко распахнутыми невинными глазами. – Я думаю, что это сообщение от полиции.
Джулия рассмеялась:
– Подумай еще раз.
Уилл, кажется, воспринял ее слова всерьез. Он наморщил личико, выражая таким образом усиленную концентрацию мысли, и наконец сказал:
– Может быть, в письме сообщается о похищении. Может, папу похитили и теперь прислали письмо с требованием выкупа, и если мы сейчас это письмо не получим, с ним может случиться что-то ужасное.
Джулия удивленно подняла брови:
– Его похитили по пути в продуктовый магазин?
– Это я виноват: я съел весь хлеб, и ему пришлось пойти, чтобы купить еще. Если мы что-нибудь не сделаем, то я всю жизнь буду чувствовать себя виноватым.
Джулия засмеялась:
– Если тебе так нужен перерыв, то пойди и получи почту. И не трать время попусту, – крикнула она ему вслед, так как он уже бежал к почтовому ящику около парадной двери.
Джулия улыбнулась, когда он скрылся. У Уилла было такое живое воображение! Но она бы хотела, чтобы оно питалось не теми ужасными фильмами, которые ему разрешали смотреть. Через несколько минут он прибежал назад и остановился перед ней как вкопанный.
– Смотри, Джулия. Я получил пакет! – Он протянул ей плоский пакет, размером с лист бумаги.
Джулия отодвинула его подальше от глаз, чтобы прочесть.
– Да, действительно. – Она положила пакет на стол. – От кого это?
– О! – Уилл посмотрел на адрес отправителя. – Это от мамы. Интересно, зачем она его прислала?
– Наверно, скучает без тебя, – предположила Джулия, хотя сама в это не верила ни секунды. Женщина, способная отправить своего сына отцу, которого ребенок никогда прежде не видел, вряд ли будет скучать без ребенка. Впрочем, это не имеет значения. Уиллу лучше верить, что мать любит его.
– Мама? – Он удивленно посмотрел на Джулию. – Не-а! Она не скучает без меня. Я – ребенок, а у детей и взрослых – разные жизни. – Уилл повторил то, что ему приходилось слышать много раз.
– Что там? – спросила Джулия, когда Уилл распечатал пакет.
– Фото, – Уилл положил его на стол напротив Джулии, – от моей мамы. Видишь? – Он взял вложенную записку и прочел ее. – Мама пишет, что это для меня, чтобы я повесил около кровати.
– Понятно, – медленно произнесла Джулия, рассматривая фотографию. На нее глядело лицо изысканной, необычайно красивой женщины. Да, она красива, вынуждена была признать Джулия. Потрясающая, но мертвенно-холодная красота. Внешностью с ней вряд ли кто может сравниться, уныло решила для себя Джулия. – А в жизни она тоже так выглядит? – не смогла удержаться она.
Уилл прикусил нижнюю губу, обдумывая вопрос.
– Нет, – наконец ответил он, – не совсем. Здесь она улыбается, а обычно она редко улыбается.
– А, – пробормотала Джулия, не зная, что бы еще сказать, а потому решила промолчать. – Вернемся к твоей математике, Уилл, – предложила она.
– Она не моя, – возразил малыш, – и вообще математика – глупая.
– А ты, к счастью, нет.
Продолжая ныть, Уилл взобрался было на стул, но внезапно вскочил, увидев подъезжающего Калеба.
– Это папа!
– Да, – сказала Джулия, испытывая не меньшее удовольствие, чем Уилл, оттого, что Калеб вернулся.
Она одобрительно смотрела, как Калеб, переложив сумку с продуктами из правой руки в левую, нежно потрепал сына по шелковистым волосам.
– Догадайся, что я нашел. – Калеб улыбнулся Джулии, и эта улыбка запечатлелась в ее душе.
Она улыбнулась в ответ:
– И что же это такое?
– Апельсиновый сок с увеличенным содержанием кальция! – Он извлек из сумки яркий пакет и поставил его на стол, случайно рассыпав шашки Уилла.
Джулия бегло взглянула на них и решила, что это сейчас не важно.
– Говорят, – продолжал Калеб, – что стакан сока содержит столько же кальция, сколько стакан молока.
– Я люблю апельсиновый сок, – сообщил Уилл. – Он вытекает из апельсинов. Я думаю, нам нужно сделать перерыв в этих занятиях и чего-нибудь выпить, – Уилл хитро взглянул на Джулию. – Я много занимался, и у меня устали мозги.
Джулия засмеялась.
– Мозгам было бы легче, если бы ты не тратил столько времени на изобретение всяких выдуманных причин, чтобы не заниматься. Отнеси продукты в кухню, Уилл, и убери их. А потом у тебя будет пятнадцатиминутный перерыв.
– Я не уверен, что за это время мои мозги восстановятся, – начал препираться Уилл.
– Если короткий перерыв не поможет, тогда, может, вообще не стоит его устраивать? – вмешался Калеб.
– Я согласен, – быстро сдался Уилл, – но пятнадцать минут начнутся, когда я уберу продукты.
– Явный потомок судьи, – пробормотал Калеб, наблюдая, как сын побежал в дом.
– Я уже начинаю жалеть, что не знала судью, – насмешливо заметила Джулия.
– Он бы тебе понравился. И ты бы ему – тоже. Он всегда говорил, что учителя – основа любого свободного общества.
– Восприимчивый человек. Да, была почта. – Джулия протянула ему письма, которые принес Уилл.
Калеб бросил на них беглый взгляд и засунул в задний карман джинсов.
– А это что? – Он жестом указал на фото, которое Уилл оставил на столе.
– Уилл получил подарок от матери. – Джулия протянула Калебу портрет.
Она исподтишка наблюдала, как Калеб рассматривает его. По его лицу ничего нельзя было прочесть. Ничегошеньки. Словно перед ним чистый лист бумаги, а не фото великолепной женщины, на которой он некогда был женат. В чем причина такого безразличия? В том, что вид бывшей жены теперь так мало для него значит? Или в том, что он часто думает о ней и не отваживается проявить свои чувства?
Это тревожило Джулию, хотя она не могла объяснить, почему. Эмоции Калеба не имеют к ней никакого отношения. Хотя… его поцелуй все переменил. У нее не было особого опыта отношений с мужчинами, но он и не требовался, чтобы понять, что человек может поцеловать женщину или даже предаться с нею любви, не испытывая к ней глубоких чувств.
– Здесь большое сходство? – вопреки здравому смыслу поинтересовалась Джулия.
Калеб немного нахмурился, задумавшись, а потом сказал:
– Да, пожалуй.
– Она очень красива, одна из самых красивых женщин, которых мне доводилось видеть, – с трудом искренне признала Джулия.
– Да, но ее красота как смертоносный цветок, который привлекает насекомых, чтобы их отравить, – бесстрастно произнес он.
– Что?
– Может, это звучит резко, но это так. Наша культура приучила нас верить, что если человек красив, то он обладает и другими достоинствами. Эти твои сказки – тому яркий пример, – сказал он, глядя на скептическое выражение ее лица. – Героини всегда бывают красавицами. Золушка, Красная Шапочка, Белоснежка. Потому наши дети вырастают с уверенностью, что если человек внешне красив, то он красив и внутренне. – Он поморщился. – Я тоже был в этом уверен. Стоило мне только взглянуть на Мерну, как я тут же наделил ее всеми достоинствами, известными человечеству.
– Ну ты же был очень молод, – сказала Джулия, гадая, означают ли его слова, что он настроен против всех красивых женщин, или он теперь намерен сначала узнать, что таится за красивой наружностью женщины, прежде чем влюбляться в нее.
Она вздохнула. Чем ближе она узнавала Калеба, тем больше вопросов возникало. Но по крайней мере один важный факт она выяснила, попыталась успокоить себя Джулия. Калеб уже не любит свою жену.
Очень молод. Замечание Джулии болезненно отдалось в душе Калеба. Его неудавшийся брак продолжал сидеть в душе занозой, и похоже на то, что она всегда будет царапать ему душу. А тут еще слова Джулии о том, что это, мол, была ошибка молодости, а теперь он уже взрослый.
Может, она права? Может, он придает слишком большое значение этой ошибке и теперь, будучи уже зрелым человеком, способен принимать более продуманные решения, касающиеся женщин? Таких женщин, как…
– У меня есть еще одна минута!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16