Покосившись на меня, Витька
продолжил странное занятие - капать из пробирки бесцветной жидкостью на
пятку.
- Ты чего? - спросил я.
- Болит, - Корнеев выплеснул на ногу всю пробирку. - Нет, ты сам
посуди! Хорошая живая вода. Очень свежая. Если бы, к примеру, у меня пятка
была напрочь оторвана, то приросла бы в момент. А вот ушиб - не проходит!
- Так отрежь пятку, потом займись лечением, - ехидно посоветовал я.
Корнеев покачал головой:
- Нет, Сашка. Это выход простейший, примитивный...
- Корнеев, покажи пропуск, - попросил я.
Витька вытаращил глаза.
- Ты... чего?
- Пропуск покажи!
Видимо, тон мой был настолько серьезен, что Корнеев от растерянности
подчинился. Убедившись, что он не собирается рвать в клочки бумажку с
ненавистной печатью на фотографии, я присел рядом.
- Витька, разговор есть серьезный. Очень важный.
- Ну? - насторожился Корнеев.
- Дубли... они живые?
- Жизнь - отчеканил Корнеев, - есть форма существования белковых тел!
Бел-ко-вых! А дубли у нас - кремнийорганические, ну или германиевые...
Я разозлился.
- Витька, ты мозги не пудри! Тоже мне... Амперян...
- Сашка, да никто этого толком не знает! Лет двести уже споры идут!
Какая тебе, фиг, разница?
- Как это - какая? Если они живые, так какое право мы имеем их
эксплуатировать?
Витька едва не упал на пол.
- Привалов, очнись! Тебе чайник эксплуатировать не стыдно? Или
"Алдан" свой любимый?
- Разные вещи! - я вздохнул. И рассказал Витьке всю историю.
Корнеев явно растерялся. Минуту смотрел на меня, словно надеялся, что
я рассмеюсь и признаюсь в розыгрыше. Потом напрягся, щелкнул пальцами, и
перед нами возник дубль. Сходство с самим Витькой и грубияном из подвала
было такое разительное, что я поежился.
- Как дела? - спросил Витька дубля.
- Пятка болит, - дубль бесцеремонно вырвал у него пробирку, уселся
рядом и занялся самолечением.
- Во. Иллюзия разумного поведения, - сообщил Витька. - Поскольку
таким запрограммирован. Но все равно - дурак-дураком.
Я неуверенно кивнул.
- Побейся головой о стену! - приказал дублю Корнеев.
Дубль строптиво осведомился:
- А нафига?
- Качество штукатурки проверяем.
Дубль встал и принялся колотить лбом о стену. Монотонно, но далеко не
в полную силу, отлынивая.
- Вот, - Витька махнул рукой. - Живой пример! То есть, не живой,
материальный! Живой себя так вести не будет!
Дубль, заметив, что Витька уже на него не смотрит, снизил амплитуду
ударов до минимума.
- Понимаешь, Саша, ты человек в институте все же новенький, да и маг
неопытный, - принялся рассуждать Корнеев. - К тому, что "Алдан" может за
день такое рассчитать, на что сотне математиков месяц нужен, ты привык. А
к тому, что машина может с виду на человека походить, пререкаться, беседу
поддерживать - еще нет.
- Витька, уж больно самостоятельно они себя вели...
- Ну и что? Дубль - это продукт жизнедеятельности магов. А маги,
знаешь ли, всегда склонны к самостоятельности. Вот гляди... надо мне, к
примеру, вместо себя дубля на свидание послать.
- Ну?
- Делаю я его самопрограммируемым и самообучающимся. Дабы ни одна
девушка не заподозрила, кто ее домой из кино провожает. Если вдруг она его
пригласит домой, чаек попить и с родителями познакомить, дубль должен
проявить инициативу, вести себя так, чтобы в следующий раз меня дорогим
гостем считали.
- Что потом?
- Если я дублю велел самоликвидироваться по выполнению задания, то
все в порядке. Если нет... ну, не подумал... то выйдет он за порог, и
начнет дальше мной притворяться. Программа такая. И будет бродить, пока
энергия не кончится. День, месяц... ну, смотря на какой срок я его
зарядил.
- А три года?
- У Кристобаля Хозевича - возможно, - подумав сказал Витька. -
Помнится, был у него дубль, который ездил в годичную командировку. Что
скажешь, мастер...
Витькин дубль зевнул, привалился лбом к стене, поморгал и исчез.
- Во. Так оно и должно быть, - бодро сказал Витька. - Но бывают
промашки. Что, пойдем в подвал, с дубляками разбираться?
Я помотал головой.
- Нет, Корнеев. Не надо. Знаешь, пусть лучше сидят... колдовать
пытаются. Жалко.
- Жалко... - пробурчал Корнеев. - Я же тебе все объяснил!
И все-таки он казался изрядно смущенным и настаивать не пытался.
- Может, еще с магистрами посоветоваться? - спросил я.
- Это ты сам решай, - Витька стал обувать ушибленную ногу. - Во,
проходит помаленьку... Чего ты дома-то не усидел?
- Непривычно, - сознался я. - Решил еще поработать. Что, пойдем?
- Давай через полчасика, - Витька покосился на заставленный колбами
стол. - Я нас обоих странгрессирую, прямо в комнату. Лады?
- Лады, - я поднялся и вышел в коридор. Витька меня все же немного
успокоил. Но стоило припомнить унылое пение дублей, как по спине забегали
мурашки. Нет, не все так просто.
Было уже заполночь, и народ, похоже, начинал расползаться по домам. Я
прошел в электронный зал - моих дублей уже не было, а в воздухе пахло
озоном. Растворились... моей магической энергии никогда не хватало больше
чем на пару часов. Я подошел к "Алдану", постучал пальцем по дисплею,
потом потянулся к выключателю питания. Затарахтела пишущая машинка, скосив
глаза я прочитал:
"Только попробуй!"
Вздохнув, я убрал руку. Пускай работает. Чем бы занять полчасика...
точнее - часок, знаю я Корнеева...
В дверь деликатно постучали, и я обрадованно крикнул:
- Войдите!
Появившийся в дверях лысый старичок с выбритыми до синевы ушами был
мне знаком. Не то, чтобы часто пересекались, но все-таки однажды мне
довелось поучаствовать в его эксперименте.
- Проходите, Луи Иванович! - поднимаясь, сказал я. - Садитесь.
Луи Седловой, кашлянув, прошел в зал. Изобретатель машины для
путешествий по описываемому времени был мне очень симпатичен. Многие,
Витька например, относились к нему с иронией, считая Луи Ивановича кем-то
вроде Выбегалло. Действительно, работы Седлового грешили такой же
красивостью и показушностью, но, все-таки, были куда интереснее и
полезнее. Машиной времени, например, очень заинтересовались историки и
литературоведы, а Союз Писателей уже выступил с предложением запустить ее
в широкое производство - дабы каждый автор мог побывать в собственноручно
сотворенном мире и поглядеть на все безобразия, которые там творятся.
Нравилось мне в Седловом и то, что мужественно борясь с шерстью на
ушах, он никак не пытался скрыть ее существования. Каждый день он
появлялся с залепленными пластырем царапинами, и виновато объяснял в ответ
на иронические взгляды: "Вот... лезет, проклятая... особенно по осени, к
холодам..."
- Александр, здравствуйте, милейший... - Седловой казался изрядно
смущенным. У меня закралось легкое подозрение, что заглянул он ко мне не
случайно.
- Садитесь, Луи Иванович, - повторил я. - Может, кофе сварить?
- Нет, нет, ненадолго я... - Седловой отвел глаза. - Александр, вы уж
простите за такой вопрос... вы не в курсе, куда моя машина времени
подевалась?
- Ну... осталась где-то там, у Пантеона-Рефрижератора, рядом с
Железной Стеной, - растерянно ответил я. - Помните же, я вернулся без
нее...
- Да нет, нет, не та, новая, вторая модель, которую я для писателей
собирал...
Секунду я ничего не мог понять. Потом понял и пожалел об этом.
- Луи Иванович... - пробормотал я. - Простите, не в курсе. Не брал.
Мне стало гадко и стыдно.
Седловой протестующе замахал руками.
- Александр, да что вы, что вы! Как я мог такое предположить! Я,
знаете, крайне вам признателен, еще с тех самых пор, как вы мне с
демонстрацией помогли! Очень высокого мнения о вас! Совсем о другом
речь...
Смущаясь и временами трогая мочки ушей, Седловой принялся торопливо
объяснять. Оказывается, вот уже с неделю, как он замечал странные вещи.
Началось с того, что, зайдя утром в лабораторию, он обнаружил машину
времени передвинутой в другой угол. Значения этому Луи Иванович не придал,
списав все на бестолковых домовых. Но странности продолжались. С дивной
регулярностью машина времени меняла расположение, укрепляя Седлового в
мысли, что кто-то по ночам ей тайком пользуется. Как правило, Луи
Иванович, человек немолодой, а недавно еще и женившийся, уходил домой
рано. Сегодня, однако, он попытался подкараулить таинственного визитера.
Но стоило ему на полчаса выйти из лаборатории, как я понял - к старому
приятелю Перуну Марковичу, как машиной времени воспользовались снова. Мало
того, что воспользовались - машина оказалась забрызганной грязью, а возле
нее валялся очень странный предмет...
И Луи Иванович смущенно достал что-то из кармана и подал мне.
С минуту я разглядывал удивительный предмет. Была это маленькая
пластмассовая пластинка на пластиковом же ремешке. Пластинка была прикрыта
тонким стеклом, под которым на сером фоне четко вырисовывались черные
цифры. Сейчас они показывали "00:21". С боку пластинки были две крошечные
кнопки, нажав на одну из них я заметил, что стекло слабо подсветилось
изнутри, нажав на другую - добился смены цифр на "30:11".
- Какой-то прибор, - сказал я, с восхищением разглядывая устройство.
- Удивительное устройство дисплея... интересно, что он может измерять...
Седловой кашлянул и виновато сказал:
- Полагаю - время...
Я схватился за голову. Посмотрел на свой "Полет" - полпервого ночи.
Только и нашелся, что сказать:
- Отстают.
- Нет, Саша, я проверял, очень точно идут. Прямо-таки хронометр. Это
ваши - спешат.
- Вторая цифра, видимо, дата, - предположил я. - Великолепно. Луи
Иванович, это надо как следует исследовать!
- Да, конечно. Александр, вы не подскажете, где применяются такие
устройства?
- Я, конечно, не специалист... - признал я. - Но с подобными часами
не встречался.
- А сложно такое сделать? Вещица-то электронная, вам виднее. Я
попытался представить себе электронное устройство для измерения времени.
Самое простое, которое только можно сделать. На германиевых транзисторах,
или на микросхеме, вроде той, что недавно вмонтировали в "Алдан"...
Наручных часов никак не получалось. Будильник получался, очень
симпатичный, со светящимися циферками на электронных лампах-индикаторах и
с питанием от розетки. А наручные часы - никак.
- Луи Иванович, - признался я. - Ума не приложу, как такое сделать.
Возможно, какая-то магическая разработка?
Седловой покачал головой.
- Да я вначале так и подумал, Саша. Проверил, как мог, магии нет.
- Луи Иванович, - предложил я. - А давайте еще у кого-нибудь спросим?
У Витьки Корнеева... он по таинственным исчезновениям специалист. Сколько
раз диван из запасника вытаскивал.
- Полагаете, он? - заинтересовался Седловой.
- Нет, нет, - запротестовал я. - Ну... просто опыт какой-то...
- Пойдемте. Если вам не очень сложно...
Я замахал руками. Мне было интересно. Мне было прямо-таки крайне
интересно. Если где-то делают подобные механизмы - то... Все мои
представления об электронике летели к чертям.
Мы отправились к Витьке. Седловой суетливо бежал рядом, бдительно
поглядывая на часы в моей руке.
- Только не уроните... - попросил он.
Но я держал часы крепко, борясь с искушением нацепить их на руку. Мы
вошли к Витьке в тот момент, когда он наполнял водой из крана большое
ведро. Корнеев покосился на нас и поздоровался с Седловым.
- В живую воду будешь превращать? - спросил я.
- Нет, конечно. Пол хочу протереть, насорил за день, неудобно так
оставлять. Сейчас я...
- Витька, погляди...
Я протянул ему часы, и Луи Иванович принялся рассказывать историю их
таинственного появления. Корнеев заинтересовался.
- Хорошо сделаны, - одобрительно заявил он, покачивая часы на ладони.
- Изящно.
- Магия? - полюбопытствовал я.
- Да нет, и не пахнет... Сашка, ты их открывал?
- Нет.
Витька порылся в столе, достал тонкую отвертку. Задумчиво посмотрел
на часы, и поддел заднюю крышечку. Та, щелкнув, отвалилась.
- Осторожно-осторожно! - заволновался Луи Иванович.
Мы склонились над часами.
Внутри они были заполнены крошечными детальками, соединенными совсем
уж тонкими проводочками. Я углядел что-то, напоминающее резистор, но
больше знакомых элементов не было. Крошечная металлическая таблеточка,
занимавшая чуть ли не треть объема часов, почему-то вызвала живейшее
любопытство Корнеева. Он потрогал ее пальцем и заявил:
- Батарейка. Слабенькая. Одна десятая ампера.
Мы стали изучать часы дальше и обнаружили на крышке надпись, из
которой следовало, что сработаны они в Гонконге.
- Ничего не понимаю, - признался я. - С каких пор в Гонконге такое
делают?
- Да, это тебе не дублей пугаться, - признал Витька. - Слушай, а ведь
если на таких деталей ЭВМ собрать, так она в чемодан влезет.
- Брось. Еще шкаф для устройства памяти потребуется!
- Может быть... - Корнеев уселся на стол. - Луи Иванович... вы никому
про эту штуку не говорили?
Седловой покачал головой.
- Только Саше. Он все-таки специалист. Я-то больше по старинке...
полихордальные передачи, темпоральные фрикционы... электроникой не
балуюсь.
- А не могло ли такое случиться, - предположил Витька, - что некто,
пользуясь вашей машиной времени, добыл это устройство из мира вымышленного
будущего?
Луи Иванович потер затылок.
- Сомнительно, коллега. Крайне сомнительно. Товарищ Привалов это
будущее наблюдал собственными глазами... оно крайне разрежено и
малореально. Предметы оттуда не возьмешь, сразу дематериализуются.
- Точно?
Я покачал головой:
- Витька, ты помнишь, как меня высмеивал с попугаем? Мол, ни один
писатель не придумает такого попугая, чтобы он выжил в реальном мире!
1 2 3 4 5 6 7 8 9