- А вот и не угадала! - в один голос крикнули Лассе, Буссе и Улле.
Но ах, до чего же они испугались! Им сразу расхотелось играть в шарики.
- Давай, Буссе, пойдем поглядим на твою коллекцию птичьих яиц, - предложил Лассе.
Поглядеть на коллекцию! Он думал, что нас так легко обмануть! Мы поняли, что они отправились спасать Шкатулку мудрецов.
- На коллекцию яиц? - удивился недогадливый Буссе. - Да вы уже видели ее много раз. Но тут Лассе с такой злостью поглядел на него, что он наконец понял.
- Ну что ж, ясное дело, можно поглядеть на птичьи яйца, - согласился Буссе, состроив хитрую рожицу. И мальчики пошли. Медленно, чтобы мы не догадались ни о чем. Но мы даром времени не теряли.
Мы помчались к маме Улле и сказали, что нам надо кое-что взять у Улле в комнате. А сами перелезли по веткам липы в комнату Буссе и Лассе, оттуда шмыгнули на чердак и спрятались за одеждой. Мы
успели как раз вовремя. Мальчики, топая, поднимались по чердачной лестнице.
.- Как ты думаешь, почему Анна сказала про чердачный пол? - спросил Буссе.
- Шшшш... - шикнул на него Лассе. - Это она ляпнула наугад. Но все-таки лучше перепрятать
Шкатулку мудрецов в другое место.
Лассе поднял доску, но нам ничего не было видно, потому что мальчишки загораживали шкатулку.
- Открой-ка ее, я хочу взглянуть на свой зуб, - попросил Улле.
- А я на свой, - добавил Буссе.
- Слушайте, мудрецы, - сказал Лассе, - неверные никогда не увидят то, что спрятано в этой шкатулке. Это можем видеть только мы.
Тут мальчики замолчали, и мы поняли, что они открыли крышку. Потом они, наверно, увидели зубы Агды, потому что раздался громкий вой. А мы выскочили из-за одежды и засмеялись во все горло. А я сказала:
- Видно, вы набрались такой тайной силы, что вам хватит ее на целый год!
Тогда Лассе бросил зубы Агды на пол и сказал, что лучше бы девчонок не было на свете, раз они всё только портят. А Анна попросила:
- Милый Лассе, сделай, пожалуйста, хоть маленькое чудо с сигарным ящичком.
- Никак вы на взбучку напрашиваетесь, а? - рявкнул Лассе.
Но потом Лассе, Буссе и Улле побросали свои зубы, и мы все пошли играть в лапту.
ЛАССЕ ЛОВИТ ЗУБРОВ
Кое в чем я завидую Бритте и Анне. Во-первых, из-за дедушки. Правда, дедушка говорит, что, если у нас, в Буллербю, было еще больше детей, он всем им был бы дедушкой. Но тогда Анна добавляет:
- Да, может, так и было бы. Но по-правдашнему, по-правдашнему-то ты только мне дедушка. Ну и, ясное дело, Бритте тоже!
И, когда мы приходим к дедушке читать газету, Анна всегда сидит у него на коленях и он все время называет ее "мой дружочек". Не пойму, как он может отличать Анну от нас остальных, ведь он почти слепой. Но он может. Ведь Анна не волосатая, как Исав17. Папе Исава было легко различать своих
детей, ведь один из них был волосатый, а другой нет. Но дедушка, по-моему, в самом деле молодец, ведь Анна ни капельки не волосатая. Вообще-то он добр ко всем нам. Так что пусть себе называет Анну своим "дружочком".
17 Персонаж из Библии, сын Исаака и Ревекки, брат Иакова. На древнееврейском "Исав" означает "волосатый, лохматый".
У Бритты и Анны есть еще и озеро. Этому я тоже завидую. Стоит только пробежать через коровий выгон, как попадаешь к Норргорденскому озеру. Летом мы там купаемся. Там очень хороший песчаный берег. Один раз, когда мы поссорились, Анна сказала, что не позволяет мне купаться в их озере. А мама Анны разрешила мне там купаться сколько угодно. Она сказала, что так написано в законе и что Анна не может мне запретить купаться, как бы мы ни ссорились. Между прочим, мы почти всегда не ссоримся.
На другом берегу озера нет пляжа. Там крутая гора. Мне, по крайней мере, кажется, что она крутая. Хотя Лассе говорит, что ее не сравнить со Скалистыми горами. Понарошку мы называем высокий берег Норргорденского озера Скалистыми горами. Иногда мы берем норргорденскую лодку и гребем к этому берегу.
Лассе говорит, что скалы и валуны в Скалистых горах набросал когда-то великан. Это было очень давно, когда на свете еще не было людей. И Буллербю не было. Я рада, что меня тогда не было на свете. Когда не было Буллербю. Потому что тогда нам негде было бы жить. Лассе говорит, что тогда мы бы жили в пещере в наших Скалистых горах. Там и в самом деле есть хорошая пещера под двумя большими скалами.
У нас есть сосна, к которой мы всегда привязываем лодку, когда причаливаем к тому берегу. Потом мы карабкаемся по горе. Но не где попало. У нас есть особенные места, где есть за что ухватиться, когда поднимаешься. И там карабкаться вовсе не так уж трудно. Там есть ущелье, ну такая щель, мы называем ее Царапиной на носу. Потому что она такая узкая, что, когда лезешь по ней, обязательно оцарапаешь нос. Но через нее нужно пролезть обязательно, потому что это единственный путь. А еще нужно пролезть по скале с очень узеньким выступом. Эту скалу мы называем Соплеломом. Лассе говорит, что когда Буссе один раз свалился с нее, то сломал себе сопли. Буссе обещает за это вранье вздуть Лассе и говорит, что он чуть не сломал руку. Но скалу мы все равно зовем Соплеломом. А самое опасное место у нас называется Рука Мертвеца. Лассе говорит, что если с нее сверзишься, то поедешь домой на тачке. А если пройдешь все эти опасные места, попадаешь на самую вершину. А если потом пройти немножко в сторону леса, придешь к пещере. Мы называем ее Громовой пещерой.
Нынче весной, в воскресенье, незадолго до каникул, мы отправились на экскурсию в Скалистые горы. Мы пошли на целый день и взяли с собой еду.
Лассе, как всегда, привязал лодку к нашей сосне. И мы начали подъем. По дороге мы болтали о том, что интереснее: лазать по деревьям или по горам. И решили, что все-таки чуть-чуть приятнее лазать по горам. Мы нашли еще новое место и назвали его Подожми Живот. Потому что, пролезая через него, нужно поджимать живот. Правда, не то чтобы это место было новое. Мы здесь и раньше пролезали. Но тогда не знали, что оно называется Подожми Живот.
Когда мы полезли по Руке Мертвеца, у меня по коже побежали мурашки, было чуть страшновато. Хорошо, что мама не видела Руки Мертвеца, а не то она ни за что не позволила бы нам лазать по Скалистым горам. Лассе посмотрел вниз и сказал:
- Кто собирается свалиться здесь, пусть поднимет руку или ногу!
Но никто из нас не мог поднять ни руку, ни ногу. Руки и ноги нам нужны были, чтобы цепляться за скалу и двигаться вперед. Но никто не свалился, и скоро мы очутились в Громовой пещере.
Рядом с Громовой пещерой была красивая полянка. Мы уселись на ней и разложили свою еду. На дальних прогулках всегда хочется есть. Мы проголодались быстро и решили подкрепиться. У нас были с собой оладьи с вареньем. Мне кажется, штук сто, не меньше. А еще молоко, сок и печенье. Улле
прихватил с собой пальты18. Целых шесть штук, по пальту на каждого. Но холодные пальты нам есть не хотелось, ведь у нас было так много оладьев. У Анны с Бриттой остался только один кренделек. И его съел Буссе, ведь ему страшно хотелось съесть его. Он у нас большой сладкоежка.
Улле немножко рассердился из-за того, что никто не хотел есть его пальты. Бритте стало жаль его, и она сказала:
- Я тебе дам кренделек, Буссе. Но сначала ты должен съесть пальты Улле.
Буссе был уже сыт, но все же стал жевать пальт. Потому что ему очень хотелось, чтобы последний кренделек достался ему. Первый пальт он слопал быстро. Второй тоже уплел с легкостью. Хотя немножко медленнее. Принимаясь за третий, он вздохнул. Но Бритта держала кренделек у него перед носом, и он третий пальт все-таки умял. Потом взял четвертый, надкусил его и сказал:
- Четверое уже не лезет!
- Эх ты, чучело! - засмеялся Лассе. - Не "четверое", а четвертый.
- Я так объелся, что забыл все слова на свете, - ответил Буссе. Анна запрыгала вокруг Буссе на одной ноге и закричала:
Раз, два, три, пали, на четыре говори,
а на пять жди опять,
а на шесть дело есть!
- Мне кажется, дело у меня сейчас будет, вот-вот обделаюсь, - сказал Буссе и отказался доедать пальты.

18 Национальная шведская еда, кровяной хлебец (сорт колбасы).
- Но кренделек я тебе все равно дам, - решила Бритта.
Но Буссе ответил, что он никогда не будет есть крендельки и уж ни за что на свете не возьмет в рот пальт.
Потом мы пошли в пещеру. Лассе сказал, что в каменном веке здесь жили люди. Ух, до чего же здесь было холодно зимой этим беднягам! Между скалами были большие щели, куда ветер наметал снег.
Бритта придумала игру, будто мы - люди каменного века. Лассе сказал, что это хорошая мысль, что он, Буссе и Улле будут ловить зубров и приручать их. А Бритта, Анна и я будем сидеть дома, в пещере, и
варить еду. Вот еще выдумал! Во что бы мы ни играли, мальчишкам всегда выпадает делать что-нибудь
интересное, а мы должны только обед варить и всякое такое. Но Бритта сказала, что мы можем наломать веток, подмести пол в пещере, воткнуть в щели березовые веточки, сделать там поуютнее.
А Лассе сказал:
- Делайте что хотите! Всякую там ерунду! Пошли, ребята, ловить зубров!
Но Буссе до того объелся пальтами, что был не в силах ловить никаких зубров.
- Тогда оставайся дома, в пещере, лупи женщин и детей, - велел ему Лассе. - Главное, займись каким-нибудь делом.
- Пусть только попробует нас тронуть! - сказала Бритта.
Но Буссе так наелся, что улегся на траву у входа в пещеру и лежал все время, покуда Лассе и Улле охотились на зубров, а мы с Анной и Бриттой подметали пещеру. Потом вернулись Лассе и Улле. Они примчались с диким воем. Лассе объяснил, что это значит: охота была удачная. Лассе вообще у нас любит поорать. Но такого дикого воя и рева я от него еще не слышала. Он сказал, что это первобытный вой. Что в каменном веке первобытные люди так выли во время охоты на зубров. Он принялся бессовестно хвастаться, какая опасная была охота и как много зубров он поймал. Хотя мы не увидели ни одного.
Тут пошел дождь, и мы уселись в пещере. Там было очень здорово. Небо сильно потемнело, и мы думали, что в этот день оно уже не прояснится. Но вдруг из-за тучи выглянуло солнце. Мы вышли из пещеры на берег озера и поглядели на красивый остров, который лежит посреди Норргорденского озера. Солнце освещало скалу на нашем пляже, где мы так часто загораем. И Лассе сказал:
- А что, если поплыть туда и искупаться?
Всего три дня назад мы спросили маму, скоро ли нам можно будет купаться.
- Нет, купаться еще слишком рано. Придется вам немного подождать!
- Ведь мы уже немного подождали, - решил Лассе.
Мы сели в лодку и поплыли к острову, потом разделись на нашем пляже и побежали наперегонки купаться. Первым в воду вошел Буссе. Пальты уже улеглись у него в желудке.
Вода была ужасно холодная, и мы все быстренько выскочили обратно на берег. И тут, на берегу, нас встретил злой норргорденский баран. Он стоял, нагнув свои страшенные большие рога. Норргорденского барана нельзя выпускать на выгон вместе со всеми овцами. Он перепрыгивает че рез изгороди и бодает всех, кто попадется ему на пути. Весной он пасется один на острове. Везти его туда очень трудно. Дядя Эрик, папа и дядя Нильс вместе связывают ему ноги веревкой, кладут его в норргорденскую лодку, дядя Эрик плывет на остров и выпускает барана.
Баран стоял на берегу и таращил на нас глаза. Мы очень удивились, потому что забыли про него. Барана этого зовут Ульрик.
- Ой, надо же! - крикнула Анна. - Я совсем забыла про Ульрика!
Мне думается, Ульрику очень обидно, что его связывают и кладут в лодку на виду у всех его жен и ягнят. Может, поэтому он такой злой. И к тому же, наверно, скучно ходить по острову совсем одному.
Сейчас он, видно, был злее, чем всегда. Он нагнул голову и, мотая ею во все стороны, пошел на нас. Сначала он бросился на Улле и боднул его, сбив с ног. Улле вскочил и помчался во всю прыть. И мы все тоже пустились наутек. Буссе, Анна и Бритта забрались на высокий камень, Улле и я вскарабкались на дерево, а Лассе спрятался за кустом.
Я крикнула Лассе:
- Ты у нас мастер ловить зубров! Вот тебе один почти что зубр. Покажи, как ты его ловишь! Но Лассе не посмел ответить. Он стоял за кустом и молчал, чтобы Ульрик не нашел его.
Ульрик разозлился, что ему не удалось хорошенько забодать нас. Он стоял под деревом, на котором мы с Улле сидели, и бодал кору так, что крошки летели во все стороны. Когда это не помогло, он подошел к камню, на который забрались Буссе, Бритта и Анна. Баран встал у камня и злобно уставился на них.
- Чего пялишься? - спросила Анна.
Тут мы стали думать, как нам оттуда выбраться. Похоже было, что Ульрику не надоест караулить нас.
- Жаль, что у нас нет при себе пальта! - сожалел Буссе.
Оставшиеся пальты мы спрятали в Громовой пещере и забыли взять их с собой. А теперь, когда
Буссе вспомнил про пальты, мы все почувствовали, что проголодались.
- Ты что, заснул там, за кустом? - крикнул Улле.
Тогда Лассе высунул из-за куста голову и огляделся. Он решил прокрасться к камню, на котором сидели Буссе, Анна и Бритта. Лучше бы он этого не делал. Потому что Ульрик прямо-таки подпрыгнул от радости и помчался за Лассе. Лассе с криком побежал. Страшно было смотреть, как Лассе бегает вокруг можжевелового куста, а за ним скачет Ульрик.

- Беги, Лассе, беги! - крикнула Анна.
- А я что делаю? - крикнул в ответ Лассе.
Один раз Ульрик сбил Лассе с ног, и тогда мы все завопили не хуже первобытных людей. Ульрик немного испугался нашего крика. Лассе вскочил и побежал дальше. Ульрик пустился его догонять. Мы заорали еще громче, но это не помогло.
На острове есть старый сеновал. Крыша у него дырявая, и сена там больше нет. Дверь сеновала была распахнута. Лассе вбежал туда, Ульрик за ним. Я заплакала и сказала:
- Теперь Ульрик забодает Лассе до смерти в этом сарае.
Но тут мы увидели Лассе. Он вылез в дыру на крышу, спрыгнул вниз, подбежал к двери, запер ее и крикнул:
- Зубр пойман!
И только тогда мы осмелились спуститься с камня. Потом мы все залезли на крышу сарая и поглядели в дыру на Ульрика. Лассе плюнул на него и сказал:
- Тьфу на тебя, страшила! А я добавила:
- Хоть бы только мой Понтус никогда не превратился в такого старого злого барана!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21