– Очень интересно, – сказала Алиса.
– Тогда идем, – приказала Королева, – он сам все расскажет.
Уходя, Алиса успела услышать, как Король тихонько сказал, обращаясь ко всему обществу сразу:
– Вы помилованы.
«Ну вот, это совсем другое дело!» – радостно подумала она. Все эти бесчисленные приговоры сильно ее огорчали.
Вскоре они с Королевой наткнулись на Грифона, крепко спавшего на самом солнцепеке.
– Вставай, ленивая тварь, – сказала Королева, – и отведи юную леди к Деликатесу! Пусть он ей расскажет свою историю. А мне надо вернуться и присмотреть за домашними делами. Я там распорядилась кое-кого казнить.
Она ушла, и Алиса осталась наедине с Грифоном. Хотя наружность чудовища не слишком пришлась Алисе по душе, она подумала, что его общество ничуть не опаснее, чем общество кровожадной Королевы. И она решила подождать.
Грифон приподнялся, сел и протер глаза; он долго смотрел вслед Королеве, а когда она окончательно скрылась из виду, фыркнул.
– Комедия! – сказал он, то ли про себя, то ли обращаясь к Алисе.
– Где комедия? – спросила Алиса.
– Да вон пошла! – сказал Грифон. – Все ведь одна комедия! У нас тут никто никого не казнит, не волнуйся. Пошли!
«Только и слышишь: „Пошли! Пошли!“ – думала Алиса, неохотно следуя за Грифоном. – Все кому не лень командуют! Прямо загоняли меня тут».
Они прошли совсем немного, и вот уже в отдалении показалась поникшая фигура Деликатеса. Он в грустном одиночестве сидел на обломке прибрежной скалы, и далеко разносились его душераздирающие стенания и вздохи. Алисе стало его ужасно жалко.
– У него какое-то большое горе? – спросила она Грифона. – Кто его обидел?
Грифон отвечал ей почти теми же самыми словами, что и раньше:
– Какое там горе! Одна комедия! Никто его не обидит, не волнуйся! Пошли!
И они подошли к Деликатесу, который только посмотрен), на них большими, полными слез глазами, но ничего не сказал.
– Слушай, старик, – сказал Грифон, – тут вот молодая леди хочет узнать твою историю. До зарезу.
– Я все поведаю, не тая, – сказал Деликатес протяжно и уныло. – Садитесь оба, и молчите оба, пока я не окончу свой рассказ.
Гости сели, и несколько минут никто не произносил ни слова. «Не понимаю, как он может когда-нибудь окончить, раз он и не собирается начинать», – успела подумать Алиса, но продолжала терпеливо ждать.
– Был некогда я рыбой, – сказал наконец Деликатес с глубоким вздохом, – настоящей…
За сим последовало долгое-долгое молчание – его нарушали лишь редкие восклицания Грифона (приблизительно: «Гжхкррх!»), а также беспрерывные вздохи и стоны Деликатеса.
Алиса уже не раз хотела встать и сказать: «Большое спасибо за ваш интересный рассказ», но она все-таки немножко надеялась, что продолжение следует, и крепилась: сидела смирно и молчала.
– Когда мы были маленькими, – заговорил Деликатес менее патетическим тоном (хотя время от времени возвращался к прежним стенаниям), – мы ходили в школу в море. Учителем был сущий Змей Морской. В душе – Удав! Между собой его мы называли Питоном.
– А почему вы его так называли, раз он был Удав, а не Питон? – заинтересовалась Алиса.
– Он был Питон! Ведь мы – его питонцы! – с негодованием ответил Деликатес. – Боюсь, дитя, ты умственно отстала!
– Стыдно, лапочка, не понимать таких простых вещей! – подлил масла в огонь Грифон, и оба чудища молча уставились на бедную Алису, которой хотелось только одного: поскорее еще раз провалиться сквозь землю.
Наконец Грифон сказал Деликатесу:
– Ну ладно, старик, давай! Поехали! Нельзя же весь день толочь воду в ступе.
И Деликатес продолжал:
– Да, посещали мы морскую школу… хоть, кажется, ты этому не веришь…
– Я не говорила «не верю»! – перебила Алиса.
– А вот и сказала! – сказал Деликатес.
– Помолчала бы лучше, барышня, – добавил Грифон, прежде чем Алиса успела сказать, что нехорошо придираться к словам.
– Уж у нас школа была – первый сорт! – продолжал Деликатес. – Ты, может, и этому не поверишь, но даю честное слово: у нас занятия были каждый день!
– Я, если хотите знать, тоже ходила в школу каждый день, – сказала Алиса. – Что тут особенного! Нечего так уж хвалиться! Деликатес встревожился.
– Каждый день? – повторял он в раздумье. – Да-а, интересно, на каком же уровне твоя шкода?
– Простите, я не понимаю, – сказала Алиса, – что значит на каком уровне?
– На каком уровне она стоит! – пояснил Деликатес. – Ну от поверхности моря, поняла?
– Там моря нет, – сообщила Алиса. – Она стоит в городе. Но я думаю, все-таки выше моря, конечно, над водой!
– Выше! Над водой? – переспросил Деликатес. – Ты серьезно?
Алиса молча кивнула.
– Ну, тогда это не серьезно! – с облегчением сказал Деликатес. – Какое же тогда может быть сравнение с нашей школой! Это… это верхоглядство, а не образование, вот что это такое.
Грифон фыркнул.
– Да уж, воображаю, какие вы там получаете поверхностные знания! – сказал он. – У нас мальков – и тех учат гораздо глубже! А уж кто хочет по-настоящему углубиться в науку, тот должен добраться до самого дна! Вот это и называется Законченное Низшее Образование! Но, конечно, – покачал он головой, – это не каждому дано!..
– Мне вот так и не удалось по-настоящему углупиться! Не хватило меня на это, – сказал Деликатес со вздохом. – Так я и остался при высшем образовании…
– А что же вы учили? – спросила Алиса.
Деликатес неожиданно оживился.
– Кучу всяких наук! – начал он. – Ну, первым делом, учились Чихать и Пихать. Потом арифметика, вся насквозь: Почитание, Давление, Уважение и Искажение.
– Почитание – понимаю. Уважение – понимаю. Давление – понимаю, а вот «Искажение»? Что это такое? – сказала Алиса.
Грифон с деланным удивлением всплеснул лапами.
– Не знаешь «искажения»? И чему вас там только учат! – ужаснулся он. – Ну, хоть такое простое слово «реставрировать» слыхала?
– Ну как же, – не слишком уверенно начала Алиса. – Это… это… по-моему, это – делать, как было раньше.
– Вот именно! А уж если ты после этого не понимаешь, что такое «искажение», – значит, ты девица-тупица! – победоносно объявил Грифон, после чего Алисе совершенно расхотелось задавать вопросы на эту тему. Она вновь переключилась на Деликатеса.
– А какие у вас еще были предметы? – спросила она.
– Ну, конечно, Истерия, – отвечал Деликатес, загибая лучи на своих плавниках. – Истерия, древняя и новейшая, с Биографией. Потом… раз в неделю приходила старая Мурена. Считалось, что она нас учит Рисковать Угрем и прочей муре – ну, там, Лживопись, Натюр-Морды, Верчение Тушею…
– Как-как? – спросила Алиса.
– Ну, я лично не могу тебе показать как, – сказал Деликатес, – старею, суставы не гнутся. А Грифон этого не проходил, кажется.
– Времени не хватило, – сказал Грифон. – Я увлекался Литературой, изучал классиков. Помнишь нашего словесника? Порядочный был Жук, ничего не скажешь!
– Ну как же! Я его не слушал, и то он мне все уши прожужжал! – со вздохом сказал Деликатес. – Древний Грим, Древняя Грация, эта – Или Ада, Или Рая, или как ее там звали… Смех – и Грехческий язык, Нимфология и так далее… Все – от Арфы до Омеги!
– Да, было время, было время! – в свою очередь, вздыхая, подтвердил Грифон, и оба чудища умолкли и закрыли лапами лица.
– А сколько у вас в день было уроков? – спросила Алиса: ей хотелось поскорее отвлечь собеседников от печальных мыслей.
– Как обычно: в первый день десять уроков, – сказал Деликатес, – на Следующий – девять, потом восемь и так далее.
– Какое смешное расписание! – воскликнула Алиса, быть может, не без зависти.
– А с нашими учителями иначе не получалось, – сказал Грифон. – Текучий состав: каждый день кто-нибудь пропадал. Поэтому их и называют пропадаватели, кстати.
Алиса слушала его краем уха: ее весьма заинтересовала сама мысль о том, чтобы каждый день заниматься на час меньше.
– Так, выходит, на одиннадцатый день у вас уже были каникулы? – спросила она, закончив подсчеты.
– Само собой! – ответил Деликатес.
– А как же потом? – с еще большим интересом спросила Алиса.
– Вот что: хватит про науки! – решительно прервал Грифон. – Ты расскажи ей, старик, как мы в наше время веселились.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,
в которой танцуют Раковую Кадриль
Деликатес глубоко вздохнул и смахнул плавником слезу. Обернувшись к Алисе, он попытался заговорить, но голос его прервался: беднягу душили рыдания, и душили они его добрых минуты две.
– Похоже, что ему кость не в то горло попала, – деловито предположил Грифон и принялся трясти своего друга и похлопывать его по спине.
Наконец Деликатес кое-как справился с собой и, хотя слезы по-прежнему струились по его щекам, заговорил:
– Быть может, вы никогда не живали подолгу на морской глубине…
– Не жила, – вставила Алиса.
– …и, быть может, вы никогда не встречались с Морскими Раками – например, с Омарами…
Алиса было начала:
– Я один раз попробо… – но тут же осеклась и поправилась: – Нет, никогда!
– …так что вы и представить себе не можете всю прелесть Раковой Кадрили.
– Даже не слыхала! – сказала Алиса. – А что же это за танец?
– Слушай меня! – сказал Грифон. – Сначала вы выстраиваетесь в линию на пляже, у самого прибоя…
– Да что ты говоришь, любезный друг! – перебил его Деликатес. – В две линии! – всхлипнул он. – Ведь там черепахи, лососи, тюлени и мало ли кто еще! Потом, предварительно расчистив в море приличную площадку от медуз…
– Это обычно отнимает порядочно времени, – вставил Грифон.
– …делаете два шага вперед – авансе! – продолжал Деликатес.
– За кавалеров у всех Морские Раки, чаще всего Омары! – крикнул Грифон.
– Это само собой понятно! – перехватил Деликатес. – Под руку с Омаром два шага вперед – поворот к визави.
– Смена кава… Омаров – и два шага назад в прежнюю позицию! – не уступал Грифон.
– Ну, а затем, – опять начал Деликатес, – вы бросаете…
– Омара! – завопил Грифон, изо всех сил подпрыгнув. – …в море! Главное, как можно дальше! – пискнул Деликатес. – Сами кидаетесь за ним вплавь! – крикнул Грифон.
– Делаете в воде сальто-мортале! – еще громче крикнул Деликатес и сам прошелся колесом.
– Опять меняетесь партне… Омарами! – во всю мочь завопил Грифон. – Возвращаетесь на берег, и на этом первая фигура кончается, – неожиданно упавшим голосом закончил Деликатес.
И оба чудака, которые только что прыгали и вопили как безумные, уселись и затихли, печально глядя на Алису.
– Наверно, это очень хороший танец, – нерешительно сказала Алиса.
– Тебе хочется самой на него посмотреть, да? – с надеждой в голосе спросил Деликатес.
– Конечно, – вежливо сказала Алиса, – очень хочется.
– Ну что, любезный друг, покажем ей первую фигуру? – сказал Деликатес Грифону. – Обойдемся и без Омаров, правда? Только вот кто подпоет?
– Пой уж ты, – сказал Грифон. – Я слов не помню.
И два старых друга с важным и торжественным видом пустились в пляс вокруг Алисы, поминутно наступая ей на ноги и размахивая передними конечностями в такт мелодии, которую медленно и грустно пел Рыбный Деликатес:
Барабанит в дверь Сардинка:
– Эй, Улита, выходи!
Мы с тобой и так отстали
– Даже раки впереди!
Долго ждать тебя не буду –
Слышишь, мой Конек заржал?
Он мне хвост еще отдавит
– Так спешит на бал!
Ты-то что же? Ты же тоже
Побежишь на бал!
Ты же тоже, ты же тоже
Побежишь на бал!

– Ты представь себе, Улитка,
Как шумит-звенит прибой,
Как тебя Морские Раки
Увлекают за собой! –
Но Улитка отвечала: –
Слишком уж далекий путь!
Нет, спасибо! Я не выйду!
Я уж как-нибудь!
Вот уж нет уж! Вот уж нет уж!
Я уж как-нибудь!

– Что значит «слишком далеко»,
О чем тут рассуждать?
Где далеко от Лондона –
Париж рукой подать!
Уплыл от этих берегов –
Глядишь, к другим попал!
Словом, хватит ныть, Улитка,
И пошли на бал!
Ты же тоже, ты же тоже
Побежишь на бал!
Ты же тоже, ты же тоже
Побежишь на бал!
– Спасибо, очень приятно было посмотреть на ваш интересный танец, – сказала Алиса (по правде говоря, ей всего приятнее было то, что танец наконец кончился). – А как мне понравилась эта забавная песенка про сардинок!
– Да, кстати о сардинках, – сказал Деликатес – они… ты их видала, конечно?
– Да, на таре… – начала было Алиса, запнулась и поправилась: – В банке!
– В банке? Странно, – удивился Деликатес, – в мое время у них, помнится, не водилось лишних денег! Хотя все может быть, много воды утекло… Но если ты их, как говоришь, часто видела, то ты, конечно, знаешь, как они выглядят?
– Ну да, – Алиса теперь взвешивала каждое свое слово, – они все в масле… И все почему-то безголовые.
– Боюсь, дитя, насчет масла ты что-то путаешь, – сказал Деликатес. – Сардинки народ чистоплотный, потом море, сама понимаешь, какое уж тут масло… Но вот что они безголовые – это факт, а причина в том… – И тут Деликатес неожиданно зевнул и закрыл глаза. – Расскажи ей, любезный друг, про причину и тому подобное, – сказал он Грифону.
– Причина в том, – сказал Грифон, – что они уж больно любят танцевать с Морскими Раками. Ну, Раки и увлекают их в море. Ну, они и увлекаются. Ну, раз увлекаются, значит, теряют голову. Ну, а потом не могут ее найти! Вот тебе и все.
– Спасибо, – сказала Алиса, – мне было очень интересно. Я никогда не слыхала так много про сардинок.
– Если тебя так интересуют сардинки, я могу еще много о них порассказать, – сказал Грифон. – Ты, например, знаешь, почему они называются «сардинки»?
– Никогда об этом не задумывалась, – сказала Алиса. – А почему?
– Очень музыкальны, вот почему, – сказал Грифон весьма серьезно.
Алиса ничего не понимала.
– Музыкальны? – повторила она в изумлении.
– Ну да! – сказал Грифон. – Тебе когда-нибудь приходилось играть на скрипке в комнате, где люди спят?
– Никогда! – уверенно сказала Алиса. – Меня учат играть только на пианино, к счас… к сожалению, – добавила она.
– И все-таки запомни, чтобы не дать маху, в таких случаях играют всегда под сардинку.
– А не под сурдинку? – спросила Алиса. – Кажется, я слышала такое слово.
– Не знаю, что ты там слышала, но у нас играть под сардинку! – внушительно произнес Грифон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12