- Спихнем
остальную работу на них, а?
- Нет, дело-то поручено нам. Мы и обязаны довести его до конца. Для частного
детектива профессиональный долг превыше всего, забыла? Иначе что бы сказал про
нас Сэм Спейд? <Сэм Спейд - герой романа Д.Хэммета "Мальтийский сокол", частный
детектив.>.
- А пошел этот Сэм Спейд в голубую даль!
- А что сказал бы Филип Марло? <Филип Марло - герой серии детективных романов
Р. Чандлера.>.
- Пошел этот Филип Марло в голубую даль!
- А что скажут наши клиенты?
- Пошли эти клиенты в голубую даль!
- Радость моя, обычно посылают в другое место.
- Знаю. Но я все-таки леди.
- Это уж точно.
Полицейская машина затормозила прямо перед ними. Позади из-за угла с воем
выехала еще одна. С другого конца Майклсон-драйв неслась третья.
Джулия положила "узи" на асфальт и во избежание недоразумений подняла руки
вверх.
- Как же я рада, что ты жив, Бобби.
- Опять будешь лягаться?
- Пока не буду.
Глава 7
Уцепившись за кузов грузовика, Фрэнк Поллард проехал кварталов десять.
Водитель его не замечал. По дороге Фрэнку на глаза попался плакат: "Добро
пожаловать в Анахейм". Значит, он в Южной Калифорнии, догадался Фрэнк, но, как
ни силился, не мог вспомнить, живет он в этом городе или нет; Судя по легкому
холодку, стояла зима: по здешним меркам и такой холод - уже мороз. Фрэнк
встревожился: оказывается, он не помнит, какое сегодня число и даже какой сейчас
месяц!
Грузовик сбавил ход. Собравшись, Фрэнк спрыгнул с бампера и ступил на
дорожку, которая вела через район торговых складов. Под звездным небом,
освещенные тусклыми дежурными лампами, теснились громады из рифленого железа.
Одни были совсем недавно покрашены, на других выступала ржавчина.
Фрэнк с сумкой в руке миновал склады и вышел на улицу, на которой выстроились
обветшалые бунгало. За деревьями и кустарниками здесь, как видно, никто не
присматривал. Неухоженные пальмы свесили сухие листья, в сумраке белели
полураскрытые бутоны роз на чересчур разросшихся кустах, терновник растопырил
почти безлистые от старости ветки, бугенвиллея густо оплела крыши и ограды,
выпустила тысячи непокорных и неугомонных отростков. Кроссовки Фрэнка тихо
ступали по тротуару. Он шел мимо ряда фонарей, и его тень то ложилась перед ним,
то вырастала сзади.
На обочинах у домов стояли автомобили - большей частью старые модели.
Потрепанные, с пятнами ржавчины. Где-нибудь, глядишь, и оставлен ключ зажигания.
Впрочем, можно завести машину и без ключа.
Но стоит ли? На шлакоблочных оградах и стенах заброшенных домов-развалюх
мерцали надписи на испанском языке, выведенные светящейся краской, - работа
местного хулиганья. Угонять у таких машины себе дороже. Эти, если поймают,
полицию звать не станут: или голову прострелят, или нож в горло. А Фрэнк нынче и
так уже оказался на волосок от гибели. И он двинулся дальше.
Пройдя десяток кварталов, он обнаружил, что здесь и дома попристойнее, и
машины получше. Фрэнк стал присматриваться к автомобилям, прикидывая, какой
легче увести. Осмотрев десять машин, он остановил выбор на новеньком зеленом
"Шевроле", стоявшем под уличным фонарем. Машина была не заперта, под
водительским сиденьем обнаружился ключ.
Цель у Фрэнка была одна: убраться как можно дальше от того заброшенного
квартала, где его чуть не настиг таинственный преследователь. Он завел машину,
включил обогреватель и выехал из Анахейма. Доехав до Санта-Аны, он свернул на
юг, на Бристол-авеню, ведущую в Коста-Меса. По дороге он не переставал
удивляться: до чего знакомые улицы! Здания, торговые центры, парки - да он их
как будто уже не раз видел. Однако вид их ни о чем Фрэнку не напоминал: память
по-прежнему была окутана густой пеленой. Кто он? Где живет? Чем зарабатывает на
хлеб насущный? Какая напасть ему угрожает? Как он оказался глухой ночью в темном
переулке?
Часы в машине показывали 2.48. Но и в такое позднее время на крупной
магистрали недолго нарваться на дорожную полицию. Поэтому, проезжая через
Коста-Меса, Фрэнк старался держаться подальше от центра. Через Ньюпорт-Бич он
тоже проехал по юго-восточной окраине. Лишь в Корона-дель-Мар он выехал на
Главное Тихоокеанское шоссе и не сворачивал с него до Лагуна-Бич. Продвигаясь на
юг, машина все глубже и глубже уходила в туман.
Лагуна-Бич - живописный курортный городок, облюбованный художниками, -
расположился на склонах каньона и пологих холмах, уступами спускающихся к
океану. Город почти совсем утонул в плотном тумане. При такой видимости Фрэнку
пришлось сбросить скорость до пятнадцати миль в час, хотя на шоссе было пусто:
редко-редко попадется случайная машина.
Фрэнк поминутно зевал, глаза слезились. Наконец он свернул с шоссе и
остановил машину в переулке возле двухэтажного коттеджа с темными окнами. Такие
коттеджи с островерхими крышами строят обычно на Восточном побережье, а здесь, в
Калифорнии, он выглядел чужаком.
Фрэнк решил остановиться в мотеле. Для этого надо было проверить, есть ли у
него деньги или кредитная карточка. Заодно - впервые за эту ночь - можно
взглянуть на свое удостоверение личности. Он порылся в карманах джинсов. Пусто.
Фрэнк включил свет в машине, поставил на колени кожаную сумку и открыл ее.
Сумка была доверху набита туго перетянутыми пачками сто- и двадцатидолларовых
банкнот.
Глава 8
Липкий сизый туман постепенно редел. А ближе к побережью и сейчас, наверное,
клубится вязкая, почти комковатая муть.
Без пальто, в одном свитере в такую ночь зябко, но Бобби согревала мысль, что
он чудом избежал верной гибели. Прислонившись к полицейской машине перед зданием
"Декодайна", он наблюдал, как Джулия расхаживает взад-вперед, засунув руки в
карманы коричневой кожаной куртки. Он мог любоваться ею часами. А ведь они
женаты уже семь лет, живут, работают и проводят досуг вместе, вместе круглые
сутки, семь дней в неделю. Бобби не имел обыкновения шляться с дружками по барам
или пропадать на футболе. Да и много ли найдешь дружков его возраста - Бобби
было далеко за тридцать, - которые, как и он, увлекались бы биг-бендами,
массовым искусством тридцатых-сороковых годов, классическими диснеевскими
комиксами? Джулию тоже никогда не тянуло к подружкам. Ведь и ей было бы нелегко
найти подруг лет тридцати, разделяющих ее увлечения: биг-бенды, мультфильмы
компании "Уорнер бразерс", боевые искусства, стрельба. Но, хотя супруги ни на
миг не расставались, им вдвоем не было скучно. Бобби даже не представлял себе
подруги интереснее и соблазнительнее.
- Чего они там копаются? - возмущалась Джулия, поглядывая на сиявшие в тумане
размытые прямоугольники - освещенные окна корпуса.
- Потерпи, радость моя, - успокаивал Бобби. - Чего ты хочешь от простых
полицейских? Не всем же работать такими темпами, как агентство "Дакота и
Дакота".
На Майклсон-драйв было выставлено оцепление. Здесь собралось целых восемь
полицейских машин, в том числе автофургоны. В холодной ночи сквозь треск помех
дребезжали металлические голоса - это полицейские переговаривались по радио.
Один сидел за рулем автомобиля, двое караулили у дверей корпуса, все остальные -
не считая оцепления - искали Расмуссена в здании. Тем временем криминалисты
фотографировали место происшествия, что-то измеряли, погружали тела убитых в
машину.
- А что, если он все-таки удерет с этими дискетами? - тревожилась Джулия.
- Не удерет.
- Я понимаю, почему ты так спокоен. "Кудесник" был разработан на внутренней
компьютерной системе, у которой нет выхода за пределы "Декодайна". Но ведь у
корпорации есть и другая система, с модемами и прочими причиндалами. Вдруг
Расмуссен со своими дискетами догадается ею воспользоваться?
- Это невозможно. Внутренняя система, на которой разработан "Кудесник",
отличается от внешней.
- Расмуссен мастак.
- И потом, на ночь внешняя система блокируется.
- Расмуссен мастак, - повторила Джулия. Она по-прежнему прохаживалась
взад-вперед. Ссадина на лбу от удара о рулевое колесо больше не кровоточила, но
была еще свежей. Джулия вытерла лицо тряпкой, и все же под правым глазом и на
подбородке оставались следы крови. Кровь, ссадина... У Бобби прямо сердце
сжималось. Страшно подумать, что с ней могло случиться. И с ним тоже.
Однако ссадина и кровь, как ни странно, только подчеркивали ее прелесть:
из-за них она выглядела более хрупкой и поэтому была ему еще Дороже. Да, Джулия
действительно красавица. Может быть, только на его вкус, ну и пусть. Чужой вкус
- он и есть чужой. От влажного ночного воздуха ее пышные каштановые волосы
слегка закучерявились и все-таки сохраняли свой обычный блеск. Широко
поставленные глаза цветом напоминали полусладкий шоколад, а нежная, от природы
смуглая кожа - кофейное мороженое. И как всегда сладко целовать эти пухлые
губки! Всякий раз, как Бобби бросал на нее случайный взгляд или думал о ней в ее
отсутствие, у него в воображении непременно возникало что-нибудь съестное:
каштаны, шоколад, кофе, сливки, сахар, масло. Бобби и сам диву давался, однако
понимал, что в этом странном наборе сравнений кроется глубокий смысл: Джулия
дает ему жизненные силы, насыщает даже лучше, чем еда.
В конце обсаженной пальмами дорожки, у дверей корпуса, послышался оживленный
разговор. Джулия обернулась. Бобби тоже. Полицейский, обыскивавший здание,
что-то докладывал охранникам. Один из охранников поманил Бобби и Джулию.
- Нашли-таки этого Расмуссена, - сообщил он. - Хотите с ним повидаться и
проверить дискеты?
- Хотим, - ответил Бобби.
- Непременно, - добавила Джулия. Сейчас привычная хрипота в ее голосе звучала
не чувственно, а сурово.
Глава 9
То и дело посматривая, не показался ли поблизости ночной полицейский патруль,
Фрэнк Поллард переложил пачки денег из сумки на соседнее сиденье. Пятнадцать
пачек двадцатидолларовых купюр и одиннадцать стодолларовых. Судя по толщине, в
каждой пачке около сотни бумажек. Фрэнк прикинул: всего выходит сто сорок тысяч.
Он понятия не имел, что это за деньги, откуда они взялись.
Фрэнк расстегнул "молнию" бокового кармашка на сумке. Еще одна неожиданность.
В кармашке лежал бумажник. Ни денег, ни кредитных карточек Фрэнк в нем не
обнаружил, зато нашел документы, позволяющие установить личность владельца:
карточка социального обеспечения и водительские права, выданные в Калифорнии.
Вместе с бумажником был в кармашке и паспорт гражданина Соединенных Штатов. С
фотографий на паспорте и на водительских правах смотрел один и тот же человек:
круглолицый кареглазый шатен лет тридцати, с оттопыренными ушами, ямочками на
щеках и смущенной улыбкой. Тут Фрэнк спохватился, что забыл, как выглядит он
сам. Он повернул к себе зеркальце заднего вида. В зеркальце отражалась только
часть лица, но сомнений не оставалось: на фотографиях изображен он, Фрэнк
Поллард. Однако на документах значилось имя Джеймса Романа!
Фрэнк расстегнул второй кармашек. Еще один паспорт, еще одна карточка
социального обеспечения и водительские права, тоже калифорнийские. Снова
фотографии Фрэнка. Но документы выданы на имя... Джорджа Фарриса.
Имя Джеймса Романа ничего ему не говорило. О Джордже Фаррисе он тоже не имел
представления.
А Фрэнк Поллард, которым он себя почитает, - и вовсе загадка: человек,
начисто забывший свое прошлое.
- Ну и вляпался я в историю, - пробормотал Фрэнк. Ему хотелось услышать звук
собственного голоса, чтобы хоть так удостовериться, что он человек, а не
бесплотный дух, который, вопреки зову смерти, не желает отлетать в мир иной.
Туман окутывал машину, скрывал ночной город за окнами. Жгучее одиночество
охватило Фрэнка. Куда податься, у кого искать защиты? У человека без прошлого
нет и будущего.
Глава 10
На третьем этаже Бобби и Джулия в сопровождении полицейского по фамилии
Макгарт выйти из лифта. В коридоре на сером блестящем линолиуме, прислонившись к
стене, сидел Том Расмуссен в наручниках, которые короткой цепью соединялись с
ножными кандалами. Том нахохлился и надул губы. Подумать только! Прохвост,
который чуть не утащил программу, стоящую десятки, если не сотни миллионов,
который без зазрения совести подал из окна сигнал прикончить Бобби, - и вдруг
дуется, как мальчишка, только потому, что ему не дали улизнуть. Он сморщил свою
крысиную мордочку, выпятил нижнюю губу, а в светло-карих, до желтизны, глазах
стояли слезы, как будто он готов разреветься от первого грубого слова. Джулия
рассвирепела. Ах, как ей захотелось дать ему в челюсть, чтобы зубы повылетали.
Пусть он их проглотит и еще разок пережует свою последнюю жратву.
Найти его оказалось легче легкого: он прятался в стенном шкафу за грудой
коробок. Очевидно, когда Джулия на "Тойоте" ринулась в бой, Расмуссен,
наблюдавший за нападением из кабинета Аккройда, растерялся. Ее появление спутало
все карты. Джулия припарковала машину на стоянке "Декодайна" еще днем; из
корпуса разглядеть автомобиль, стоявший в тени лавра, было невозможно. Увидев,
как Джулия расправляется с первым автоматчиком, Расмуссен не бросился наутек,
так как побоялся, что внизу его поджидает еще кто-нибудь. Потом он услышал вой
сирен и понял, что бежать поздно. Оставалось укрыться внутри в надежде, что
полиция ограничится поверхностным осмотром и решит, что он уже удрал. Гений по
части компьютеров, Расмуссен в острых ситуациях совершенно терял голову, и
находчивость, которой он гордился, изменяла ему.
Расмуссена караулили два хорошо вооруженных полицейских. При ослепительно
ярком свете, заливающем коридор, вид у них был пренелепейший: угрюмые дюжие
молодцы в бронежилетах, поигрывая оружием, стережет дрожащего, сжавшегося в
комок человечка, который вот-вот расплачется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55