Каришнев-Лубоцкий Михаил
Каникулы Уморушки (Волшебные каникулы - 2)
Михаил Каришнев-Лубоцкий
Каникулы Уморушки
Тетралогия "Волшебные каникулы", книга 2
сказочная повесть
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. НЕУДАЧНОЕ ПОХИЩЕНИЕ *
Глава первая,
в которой Маришка становится принцессой
и получает загадочное письмо
Маришка стала принцессой после третьего класса. А случилось это вот как. Однажды на самом-самом последнем уроке, когда учебный год уже заканчивался и начинались летние каникулы, в третий "Б" кто-то тихонько постучался.
- Войдите, - сказала Маришкина учительница Ирина Петровна.
И в класс вошел Игорь Игоревич Башмаков - преподаватель русского языка и литературы. Извинившись за вторжение, он поздоровался и попросил Ирину Петровну разрешить ему сделать небольшое объявление.
- Пожалуйста, Игорь Игоревич, объявляйте, - милостиво разрешила учительница.
И тогда Башмаков повернулся к классу и...
...С этого-то и началась наша история.
- Вы знаете, ребята, - сказал Игорь Игоревич, - что скоро состоится смотр школьных драмкружков. А у нас ЧП: исполнители главных ролей Саша и Даша Сундуковы переехали в другой город на новое местожительство! Мы сделали декорации, сшили костюмы, выучили свои роли назубок, - а главных артистов нет! Может быть, в вашем классе они найдутся?
И Игорь Игоревич со жгучей надеждой посмотрел на третий "Б".
- У нас все артисты! - сказала Ирина Петровна с гордостью за свой класс. - Выбирайте любых!!
Сраженный такой щедростью, Игорь Игоревич на мгновение растерялся, но потом опомнился и бросился выискивать из сорока мастеров сцены двух подходящих для спектакля. Выбор его остановился в конце концов на Маришке Королевой и Пете Брыклине.
- Вот... - сказал он нерешительно, все еще боясь ошибиться. - Эти двое подходят... - И уже с опозданием спросил Маришку и Петю:
- А вы хотите в спектакле участвовать?
- Конечно, хочу! - не раздумывая, ответила Маришка.
А Брыклин сказал:
- Смотря кого играть...
- Ты - Кота в сапогах, а девочка - принцессу. Костюмы уже готовы и словно на вас сшиты. Ну что: согласны?
- А можно я буду не в сапогах, а в кроссовках? - снова полюбопытствовал Брыклин. - В кроссовках бегать удобнее.
- Бегать тебе не придется, у нас маленькая сцена, - ответил Игорь Игоревич. - И, потом, где ты читал про Кота в кроссовках? В мировой литературе такого образа нет. Это твое свежее прочтение классики?
Не дождавшись ответа от Пети, Башмаков объявил:
- Смотр школьных театральных коллективов начнется первого июня и продлится десять дней. У нас мало времени и уйма работы! До встречи, ребята!
И Игорь Игоревич, поблагодарив Ирину Петровну и еще раз перед ней извинившись, ушел. А Ирина Петровна, усмирив лишь одним взглядом из-под черных бровей расшумевшийся класс, сказала:
- Надеюсь, что Маришка и Петя не посрамят третий "Б" и выступят в спектакле достойно. Удачи вам, Брыклин и Королева! После смотра можете разъезжаться по дедушкам, бабушкам и лагерям отдыха, а сейчас - за работу!
И тут прозвенел звонок: последний звонок в этом учебном году.
- Счастливо вам отдохнуть, ребята! - улыбнулась Ирина Петровна. - Все свободны! До встречи в сентябре!
Бывший третий "Б" дружно сорвался с мест и вытек шумящим ручьем на улицу.
А на улице была весна: радуясь теплу и синему небу, кричали, как первоклассники на перемене, воробьи на деревьях, тополиный пух белой метелью кружил по пыльным улочкам Светлогорска, небольшие пестрые компании здешних собачонок деловито перебегали центральную площадь города и пропадали в густых зарослях горпаркового чертополоха, на крышах домов и государственных учреждений коты и кошки принимали солнечные ванны, лениво подставляя целительным лучам свои спины, бока и мохнатые брюшки, где могла, из земли, из-под асфальта лезла трава, тянулись вслед за ней неприхотливые одуванчики. Лето стучалось в ворота Светлогорска - триста семьдесят шестое лето в его жизни.
Маришке хотелось гулять и гулять по тополиной пороше, вспугивая очумевших от майской теплыни воробышков, но нужно было идти домой радовать родителей своими успехами. Папа и мама обещали вырваться к обеду на часок к дочке, но почему-то не вырвались, и квартира была без них тиха, как остановившиеся часы. Тогда Маришка решила позвонить родителям на работу.
- Это ты, Маришка? - спросил в трубке папин-мамин коллега Гейзеровский. - Как дела?
- Отлично, - ответила Маришка.
- А в дневнике?
- Тоже отлично. Дядя Гоша, где родители?
- Порадовать хочешь? - Гейзеровский тяжело вздохнул. - Сейчас не получится: они оба в морозильнике сидят. Срочно потребовалось испытание нового снегообразователя.
- А когда они оттуда вылезут?
- Кто его знает... К ужину будут дома. А ты, Маришка, обедай самостоятельно и здорово не скучай.
И дядя Гоша положил трубку.
Обедать не хотелось, тем более в одиночестве.
- Мало ли чего тебе не хочется! - сказала сама себе Маришка, поставила греться на плиту кастрюлю со щами и отправилась доставать газеты и журналы из почтового ящика.
Кроме обычной корреспонденции она обнаружила в ящике странный конверт, без марки, с какими-то каракулями. Вот такой:
-------------------------
Маришке Каралевай
в Свитлагорск
на улицу Гогаля
от У.М.
----------------------------
" Странно, - подумала Маришка, - марки нет, адрес кое-как написан, а письмо дошло... Чудеса! "
И она побежала обратно в квартиру, на ходу разрывая конверт и гадая, от кого бы могло быть это послание.
С первых же строчек Маришке стало ясно, кто скрывался за этими загадочными "У.М.". Ну, конечно же, Уморушка! Маришка выключила газовую плиту и погрузилась в чтение. И вот что она прочла:
"Здравствуй мая падрушка Мариша! Горячий привет тибе, Мите и
Иван Иванычу от миня, Шустрика и деда Калины и всех-всех! И всем-всем! Во первых страках своево писма саабчаю тибе што я кончила первый клас и пиришла во второй. Чиво и тибе жалаю! У нас все харашо, все живы и здоровы и никто Чащу не рубит и пусть папробует. Я соскучилась по тибе и вам. А ты соскучилась? Я приеду к тибе пагастить на нидельку обязательно. Можно я приеду? До горада я дабирусь сама а там встричай за околицей где чугунка кончаица и люди вылазят. Буду скоро в перву ночь как народитца месяц. Не проспи! От миня, Шустрика, деда Калины и всех-всех горячий привет тибе и все-всем! Астаюсь твая вечная падрушка Умора Муромская.
Цалую и обнимаю крепка-крепка".
Весь текст Уморушкиного письма был разукрашен красным карандашом Калины Калиныча, а в самом низу письма была сделана приписка: "Ай-ай-ай... Стыдно, Уморушка! Перепиши!"
Под этой припиской синела другая: "Извините за ошипки. Пириписывать некада. У.М.".
Маришка так обрадовалась, что сразу же захотела поделиться своей радостью с кем-нибудь из близких. Но папа и мама еще сидели в морозильнике, Митя находился за много километров от Светлогорска и единственный человек, с которым можно было бы поделиться здесь ТАКОЙ новостью, был, конечно, Иван Иванович Гвоздиков.
- Иван Иванович! - закричала Маришка в трубку, как только старый учитель подошел к телефону. - Уморушка приезжает!
- Здравствуйте, Мария Васильевна, - сказал Гвоздиков, - докладывайте по порядку.
- Ой, простите, здравствуйте... - Маришка помолчала секунды две и снова сообщила: - Уморушка приезжает. Одна. На недельку. Когда месяц народится. Встречать за околицей, где чугунка кончается.
- Очень приятно, я рад, - донесся потеплевший голос Гвоздикова. - А то, признаться, что-то я заскучал...
- Уморушка вас развеселит! - бодро выкрикнула Маришка.
- В этом я не сомневаюсь, - охотно согласился Иван Иванович. - Теперь, главное, не проворонить гостью: не очень точно она определила место встречи и дату приезда.
- А правда, - удивилась Маришка, - где у нас околица? А где чугунка? А когда месяц народится?
Маришка ахнула, ойкнула и затараторила в телефонную трубку: - Иван Иванович, провороним! Чугунку не знаем, околицы нет, с
месяцем тоже ничего не ясно! Провороним, Иван Иванович!
- Погоди, Мария Васильевна, успокойся. Ты что: письмо получила или телеграмму?
- Письмо!
- Обратный адрес есть? Хотя какой так обратный... - Иван Иванович помолчал немного и снова спросил:
- Про деда Калину пишет?
- Пишет! Калина Калиныч приветы шлет!
- Приветы... Спасибо, конечно... А провожатых?
- Ничего про них не написано!
Гвоздков помолчал еще полминуты. Маришка, собрав всю свою волю в кулак, молчала тоже. Наконец Иван Иванович произнес нерешительно:
- Ну что ж, займусь рассчетами. Ночь рождения месяца узнать для нас, Мария Васильевна, пустяки. Околица, как я полагаю, находится там, где чугунка кончается. А кончается она для лешаков там, где для нас начинается. Понятно?
- Почти, - честно призналась Маришка. - А где эта чугунка кончается и где начинается?
- Я так понимаю, - самодовольно хмыкнул в трубку Иван Иванович, гордясь своей сообразительностью, - что начинается и кончается она у вокзала. Ведь чугунка - это железная дорога!
- Правильно, Иван Иванович, правильно! - радостно прокричала в ответ Маришка. - Как я только сама не догадалась!
- Еще успеешь Уморушкины загадки поотгадывать, - успокоил ее Гвоздиков. - У нашей лесовички этого добра впрок заготовлено. Давай лучше подумаем, на каком поезде она приедет. На утреннем или вечернем?
- А мы оба встретим!
- Ну что ж, Александр Македонский вряд ли смог бы лучше тебя ответить на этот вопрос. Встретим оба, - Иван Иванович подумал немного о чем-то и добавил:
- Вот что, Мария Васильевна, пусть твои родители мне вечером позвонят. Мы с ними посоветуемся, как лучше гостью принять.
- Хорошо, - ответила Маришка и, попрощавшись с Гвоздиковым, положила трубку на место.
Глава вторая,
в которой Маришку оставляют на попечение
А вечером Маришка узнала еще одну новость: ее родители едут в срочную командировку! Новая модель снегообразователя, над которой бился весь папин-мамин коллектив целый год, удалась наславу. Но работал он пока только в морозильнике: в теплом помещении из него текла вода, а снег почему-то не лез.
- Опробуем снегообразователь в Заполярье и вернемся, - сказал папа Маришке. - А ты у дедушки с бабушкой погостишь.
- Стране нужен хлеб, а хлебу нужен снег, - сказала мама.
- Я понимаю... - Маришка, и правда, все понимала. - И к дедушке с бабушкой я хочу...
- Так в чем же дело? - удивился папа.
- Сегодня и поедешь, - заявила мама. - Дорога знакомая, не первый раз едешь.
- Я куда хочешь доеду, - скромно призналась Маришка, - дороги я не боюсь. Но у нас в школе смотр драмкружка. Городской смотр! А я участвую.
Папа сел на диван и задумался. Положение было безвыходным: самолет в Заполярье улетал на рассвете, дочку оставлять одну было нельзя ни под каким видом, срывать участие в смотре тоже получалось как-то непорядочно.
- А я еще письмо получила... - подлила масла в огонь Маришка. - Ко мне подружка в гости едет.
И она достала странный конверт и показала его родителям.
- Это еще от кого? - удивилась мама. - Боже, какие каракули!
- Она в первом классе пока. Правда, уже закончила...
- Кто же это такая? - папа повертел конверт в руках. - "У.М." Ульяна? Урсула?
- Уморушка! - улыбнулась Маришка. - Помните, я вам про нее рассказывала?
- Сказку твою мы помним, но верить в такие фантазии отказываемся, ты уж извини, - Мама присела к папе на диван и усадила рядом дочку. - Леших не бывает, это - фольклор, народные предания и легенды.
- А это? - Маришка снова показала родителям кривобокий конверт.
- А это глупые шутки твоих подружек, - мама упорно стояла на своем. Тебя разыграли, а ты поверила. Обыкновенная первоапрельская шутка.
- Май на дворе, без пяти минут июнь, - папа снова взял в руки конверт, снова повертел его перед глазами и, немного смущаясь, спросил:
- Почитать можно?
- Секретов нет, читайте.
Папа и мама склонились над письмом. Минуты три в комнате было тихо. Наконец, кончив читать, мама сказала:
- Конечно, это розыгрыш. Хорошо продуманный оригинальный розыгрыш. Слова-то какие употребляют: "околица", "чугунка"... Нынешние дети таких слов и не слыхали, наверно.
- В книгах зато читали, - папа почему-то не спорил с мамой, скорее, поддакивал. - А вот написали как ловко! Нарочно так не напишешь.
- Ловко это написано или не ловко - для Маришки не имеет уже никакого значения. Вечерним поездом она едет в Апалиху. - Мама поднялась с дивана, готовая к решительным действиям. - В школе найдут замену нашей артистке.
- Смотр через десять дней! Я - принцесса! Все роли уже распределены! Маришка готова была заплакать, но, конечно, плакать не стала. - Через десять дней - пожалуйста! - поеду в Апалиху.
- Десять дней одна в городской квартире? С цветным телевизором, газовой плитой и с английским замком? Ну уж нет!
Мама достала Маришкин чемодан и стала укладывать вещи.
- Может быть, соседи посмотрят? - робко вмешался папа. - Всего-то десять дней...
- А ты их видел когда-нибудь - наших соседей? Ты помнишь, как их зовут?
Папа напряг свою тренированную память ученого, но вспомнить соседей по этажу не смог.
- Вот и познакомимся... Три года рядом живем, а друг дружку не знаем.
- У нас в Заполярье самолет улетает, а ты знакомиться с соседями решил! Поздно спохватился.
- Лучше поздно, чем никогда... - Папа тоже поднялся с дивана, положил конверт на стол и тяжело вздохнул:
- Приедет гостья, а у нас никого нет... Не по-людски это.
- Какая гостья? - ахнула мама и посмотрела на папу так, как будто впервые его увидела. Ты что, Вась?.. Какая гостья?..
- Может, и никакой... А может... - папа махнул рукой и не стал договаривать.
Но мама и Маришка его хорошо поняли.
- А еще ученый человек!.. Кандидат наук!.. В леших верит!
Маришка испугалась, что родители могут впервые в жизни серьезно поссориться, и поспешила вмешаться:
- Ну хорошо-хорошо! Леших нет, а подружка все-таки приезжает! Хоть у Ивана Ивановича спросите!
- У какого Ивана Ивановича? - удивилась мама. - У дедушкиного приятеля?
- Ну да, у него!
- Он тоже хороший фантазер, тебе не уступит, - мама закрыла чемодан, отложила его в сторону. - Ты помнишь, что он наговорил нам тогда? обратилась она к папе.
- Ничего сверх того, что рассказала Маришка.
1 2 3