— Моя дочь Рут.
Представшая перед Эркюлем Пуаро девушка тоже была высокая и темноволосая, хотя и совершенно иного типа. Вместо плоских мягких черт леди Чевеникс-Гор, у нее был точеный, чуть ли не орлиный нос и четкая, резко очерченная линия подбородка. Черные волосы копной тугих кудряшек были зачесаны назад. Своим алым цветом ее сияющее лицо вовсе не было обязано косметике. Эркюль Пуаро решил, что она — одна из самых красивых девушек, которых ему когда-либо доводилось видеть.
Он также признал, что она наделена не только красотой, но и умом, и сделал вывод, что она горда и своенравна.
— Это же восхитительно, — сказала она, — принимать мосье Эркюля Пуаро! Старик, похоже, приготовил нам сюрприз.
— Выходит, мадемуазель, о моем приезде вы не знали? — быстро сказал Пуаро.
— Не имела о нем ни малейшего представления. Теперь придется сходить за своим альбомом для автографов после обеда.
В коридоре раздался гонг, дворецкий открыл дверь и объявил:
— Кушать подано.
И тут, не успело еще прозвучать слово «подано», произошло нечто весьма странное. В этой претендующей на непогрешимость, привыкшей к порядку в доме фигуре на одно лишь мгновение заявило о себе в высшей степени удивленное человеческое существо.
Метаморфоза эта произошла так мгновенно, а маска хорошо вышколенного слуги столь быстро вернулась на место, что любой, если только он специально не наблюдал за дворецким, не заметил бы этой перемены. Вышло, однако, так, что Пуаро как раз смотрел на него. «Что бы это значило?» — подивился он.
Дворецкий в нерешительности задержался в дверях. Хотя лицо у него снова стало праведно-невыразительным, в фигуре, однако, чувствовалась напряженность.
Леди Чевенпкс-Гора неуверенно сказала:
— О боже, что ж это такое? Право, я... не .знаешь, что и делать.
— Весь этот ужас, — пояснила Рут, обращаясь к Пуаро, — вызван тем, что мой отец - впервые за последние двадцать лет — опаздывает к обеду.
— Что ж это такое, — повторяла леди Чевеникс-Гор. — Джервас никогда...
К ней подошел пожилой мужчина с выправкой военного. Он добродушно засмеялся.
— Добрый старина Джервас! Наконец-то опоздал. Вот, право, позабавимся мы над ним. Непослушная запонка воротничка, как вы думаете? Или у Джерваса иммунитет против наших обычных слабостей?
Но ведь Джервас никогда не опаздывает,— возразила леди Чевеникс-Гop тихим озадаченным голосом.Озабоченность, вызванная этой обычной задержкой, была смехотворной, однако Эркюлю Пуаро было не до смеха... За этой озабоченностью он уловил тревогу, пожалуй, даже страх. К тому же ему показалось странным, что Джервас Чевеннкс-Гор не появился поприветствовать гостя, которого вызвал столь загадочным образом.
Тем временем стало ясно, что никто не знает, что же делать. Возникла беспрецедентная ситуация, и никто не знал, что же делать.
Инициативу, наконец, если это можно назвать инициативой, взяла на себя леди Чевсникс-Гор.Поведение ее, безусловно было в высшей степени нерешительным. — Снелл,— сказала она, — ваш господин...?
Предложения она не закончила, лишь выжидательно посмотрела на дворецкого.
Снелл, явно привыкший к методам госпожи получать информацию, незамедлительно ответил на невыраженный вопрос:
— Сэр Джервас спустился вниз без пяти восемь, миледи, и сразу направился в кабинет.
— А, понятно... — Рот ее оставался открытым, взор блуждал где-то далеко. — Вы не думаете... я хочу сказать... он слышал гонг?
— Полагаю, что да, миледи, ведь гонг за дверью кабинета. Я, разумеется, не знал, что сэр Джервас все еще в кабинете, иначе бы я доложил ему, что обед готов. Позвольте мне сделать это сейчас, миледи?
Леди Чевеникс-Гор с явным облегчением ухватилась за это предложение.
— Ах, благодарю вас, Снелл. Да, будьте добры. Да, разумеется.
А когда дворецкий ушел, она сказала.
- Снелл — настоящее сокровище. Я абсолютно на него полагаюсь. Право, даже и не знаю, что бы я без Снелла делала.
Кто-то что-то сочувственно пробормотал. Эркюлю Пуаро, наблюдавшему за людьми в комнате с неожиданно обострившимся вниманием, показалось, что все они как-один пребывают в состоянии напряженности. Он быстро пробежал по ним взглядом, пытаясь дать каждому грубую оценку. Там было два пожилых мужчины, один солдафонского типа, тот, что только что разговаривал с леди Чевеникс-Гор, и сухощавый седовласый мужчина с плотно сжатыми губами законника. Двое молодых мужчин— совершенно непохожих друг на друга. В одном, усатом, напустившим на себя вид скромного высокомерия, Пуаро угадал племянника сэра Джерваса, того самого, что служил в Королевском конногвардейском. Другого, с гладко зачесанными назад волосами и весьма приятной внешнестью, он сразу же отнес к явно более низкому социальному классу. Там также стояли маленькая женщина средних лет в пенсне, довольно интеллигентная, и девушка с огненно-рыжими волосами.
В дверях появился Снелл. Манеры его были безупречны, но снова за внешним лоском бесстрастного дворецкого можно было разглядеть испуганного и встревоженного человечка.
— Простите, миледи, дверь кабинета заперта.
— Заперта?! — раздался голос мужчины, молодой, живой, звенящий от возбуждения. Заговорил человек приятной наружности с гладко зачесанными назад волосами. — Пойти посмотреть?.. — торопливо предложил он.
Но Эркюль Пуаро спокойно взял все в свои руки. У него это вышло столь естественно, что никто даже не посчитал странным, что этот незнакомец, который только что, прибыл, вдруг стал хозяином положения.
— Идемте, — сказал он. — Идемте в кабинет. Потом предложил, обращаясь к Снеллу:
— Ведите, пожалуйста.
Снелл повиновался. Пуаро пошел за ним, и, как стадо овец, за ними последовали остальные.Снелл миновал просторный холл, обогнул выступающую лестницу и мимо огромных, стоящих в углублении
стены часов, где находился гонг, прошел по узкому коридорчику, кончавшемуся дверью.Здесь Пуаро опередил Снелла и осторожно подергал за ручку. Та повернулась, но дверь не открылась. Пуаро тихонько постучал костяшками пальцев по филенке. Потом постучал сильнее. И вдруг, перестав стучать, опустился на колени и приложился глазом к замочной скважине.
Он неторопливо встал на ноги и огляделся. Лицо у него было суровым.
- Джентльмены! — сказал он. — Нужно немедленно взломать дверь!
Под его руководством два молодых человека, оба высокие и мощного телосложения, приналегли на дверь.1 Это оказалось нелегко. Двери в Хэмборо-Клоус были крепкие.
Замок, однако, все же поддался, послышался треск, и дверь отворилась внутрь комнаты.И тут все на мгновение замерли, сгрудившись в дверях и созерцая представшую их взорам картину. Все лампы горели. Вдоль левой стены находился большой письменный стол, массивное сооружение из красного дерева. Осевши кулем в кресле, не прямо за столом, а как-то бочком к нему, так что спина его была обращена к вошедшим, сидел крупный мужчина. Голова и туловище нависли над правым подлокотником кресла, правая рука была безвольно опущена. Прямо под ней, на полу, лежал маленький блестящий пистолет...
Строить предположения не было нужды. Картина была ясная. Сэр Джервас Чевеникс-Гор застрелился.
ГЛАВА 3
Стоявшие в дверях на мгновение застыли, Пуаро прошел вперед.И тут же Хьюго Трент решительно произнес:
— Бог мой, Старик застрелился!
Раздался долгий, протяжный стон леди Чевеникс-Гор:
— О, Джервас... Джервас!.. Пуаро резко бросил через плечо:
— Уведите леди Чевеникс-Гор. Тут она уже ничем не поможет.
Пожилой мужчина с солдатской выправкой повиновался.
— Идем, Ванда, — сказал он. — Идем, дорогая. Тут ты уже ничего не можешь сделать. Все кончено. Рут, идемте, присмотрите за своей матерью.
Но Рут Чевеникс-Гор уже протолкалась в комнату и стояла сейчас рядом с Пуаро, который склонился над распростертой в кресле ужасной фигурой — фигурой человека геркулесова телосложения с бородой викингов.
Она сказала тихим, полным напряжения голосом, удивительно сдержанным и приглушенным:
— А вы... а вы абсолютно уверены, что он.., мертвый? Пуаро поднял на нее взор.
Лицо девушки переполняло какое-то чувство — чувство, которое она всячески пыталась подавить и которое он не совсем понял. Вряд ли это было горе, скорее, возбуждение от испуга.
— Ваша мама, моя дорогая, — пробормотала маленькая женщина в пенсне, — вам не кажется?..
— Значит, — истерическим голосом выкрикнула рыжеволосая девушка, — это был не выхлоп от автомобиля и не пробка от шампанского, а выстрел!
Пуаро повернулся и окинул их взглядом.
— Кто-нибудь должен связаться с полицией, — сказал он.
— Не-е-ет! — истерически завопила Рут Чевеникс-Гор.
Пожилой мужчина с лицом законника сказал:
— Боюсь, это неизбежно. Займитесь этим, хорошо, Бэрроус? Хьюго...
— Вы Хьюго Трент? — обратился Пуаро к высокому молодому человеку с усами. — Было бы здорово, если бы все, кроме нас с вами, вышли из комнаты.
И снова его слова никто не оспорил. Адвокат выпроводил остальных, Пуаро и Хьюго Трент остались одни. Последний, уставившись на Пуаро, сказал:
— Послушайте, кто вы? Я хочу сказать, я не имею об этом ни малейшего представления. Какое у вас здесь дело?
Пуаро вытащил из кармана визитную карточку и протянул ему.
— Ах, частный детектив! — сказал Хьюго Трент, уставившись на карточку. — Разумеется, я о вас слышал... Но я по-прежнему не понимаю, какое у вас дело здесь.
— Разве вы не знали, что ваш дядя... Он ведь приходился вам дядей, нет?..
Глаза Хьюго лишь на мгновение задержались на покойнике.
— Старик?! Да, он был мой дядя, как пить дать.
— И вы не знали, что он послал за мной? Хьюго медленно покачал головой.
— Я не имею об этом представления.
В голосе его слышалось какое-то чувство, не поддающееся определению. Лицо, казалось, одеревенело и приняло глупое выражение — выражение, решил Пуаро, которое служит полезной маской во время стресса.
— Мы в Уэстшире, так ведь? — тихо сказал Пуаро.— Я очень хорошо знаю вашего начальника полиции, майора Ридла.
— Ридл живет в полумиле отсюда, — сказал Хьюго. — Он, вероятно, приедет сам.
— Было бы неплохо, — сказал Пуаро.
Он потихоньку принялся рыскать по комнате: отодвинул в сторону занавески и попробовал застекленную дверь. Ее створки оказались закрытыми.На стене за письменным столом висело круглое зеркало. Оно разбилось вдребезги. Пуаро наклонился и поднял какой-то небольшой предмет.
— Что это? — спросил Хьюго Трент.
— Пуля.
— Прошла через голову и попала в зеркало?
— Похоже на то.
Пуаро педантично положил пулю на то же место, где нашел ее. Потом подошел к письменному столу. Часть бумаг лежала аккуратными стопками. На блокноте промокательной бумаги лежал сверху отдельный листок, на котором большими кривыми буквами стояло «ПРОСТИТЕ».
— Наверное, написал, — сказал Хьюго, — прежде чем...
Пуаро задумчиво кивнул.Он снова посмотрел на разбитое зеркало, потом на покойника, сморщив, будто в недоумении, лоб. Потом прошел к перекошенной двери со сломанным замком. Он знал, что ключа в двери нет, иначе бы он не смог смотреть в замочную скважину. На полу его тоже не было видно. Пуаро склонился над покойником.
— Да, — произнес он, — ключ у него в кармане. Хьюго вытащил портсигар и закурил сигарету.
— Все кажется совершенно ясным, — с хрипотцой заговорил он. — Дядя заперся здесь, нацарапал на листке бумаги это послание, после чего застрелился.
Пуаро с задумчивым видом кивнул.
— Одного я не понимаю, - продолжал Хьюго, — почему он послал за вами? Что он такое задумал?
— Это объяснить гораздо труднее. Пока мы ждем, мистер Трент, когда власти примутся за дело, может быть, вы расскажете мне, кто именно все эти люди, которых я увидел сегодня вечером, когда прибыл?
— Кто они? — чуть ли не рассеянно ответил Хьюго. — Ах, да, разумеется. Простите. Присядем? — Он. указал на кушетку в дальнем от тела углу комнаты. — Ну, — как-то отрывисто продолжал он, — Ванда — моя тетя, вы знаете. И Рут, моя кузина. Но их вы знаете. Затем эта другая девушка, Сюзн Кардуэлл. Она просто гостит здесь. И полковник Бэри. Старый друг семьи. И мистер Форбс, он тоже старый друг, а также семейный адвокат и все такое прочее. Оба старика пылали страстью к Ванде, когда она была молода, и они по-прежнему следуют за ней, как бы выражая ей свою преданность. Смешно, но довольно трогательно. Затем есть еще Годфри Бэрроус, секретарь Старика — я хочу сказать, моего дяди — и мисс Лингард, которая здесь, чтобы помочь ему написать историю рода Чевеникс-Горов. Она подготавливает исторический материал для писателей. Все, по-моему?
Пуаро кивнул, затем спросил:
— И насколько я понимаю, вы действительно слышали выстрел, от которого умер ваш дядя?
— Да, слышали. Решили, что это пробка от шампанского — по крайней мере, я так решил. Сюзн и мисс Лингард подумали, что это выхлоп от автомобиля на улице — дорога проходит совсем рядом, вы знаете.
— Когда это было?
— Ну, минут в десять девятого. Как только прозвучал первый гонг.
— А где вы были, когда его услышали?
— В холле. Мы... мы еще посмеялись над этим — заспорили, вы знаете, о том, откуда донесся этот звук. Мне показалось, что из столовой, а Сюзн сказала, что из гостиной, мисс Лингард заявила, что сверху, а Снелл сказал, что с улицы, только, мол, он донесся через окна верхнего этажа. Потом Сюзн сказала: «Какие еще есть теории?» А я засмеялся и сказал, что, разумеется, нельзя исключать убийство. Мерзко, конечно, если посмотреть в ретроспективе.
Лицо у него нервно дергалось.
— А что сэр Джервас мог застрелиться, даже никому не пришло в голову?
— Нет, разумеется, нет.
— Вам, похоже, даже трудно себе представить, с чего бы ему стреляться?
Хьюго медленно сказал:
— Ну, не совсем так.
— У вас есть какая-нибудь догадка?
— Да... ну... это трудно объяснить. Естественно, я не ожидал, что он покончит с собой, и тем не менее не так уж я и удивлен. Видите ли, месье Пуаро, дядя был совершенно сумасшедший. Это все знали.
— И это кажется вам достаточным объяснением?
— Ну, стреляются же люди, когда они чуток не того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10