- Фермерское хозяйство с таким названием в самом деле существует.
- Диктуй, где нам его искать! - распорядилась Мариша, не скрывая своего торжества.
Закончив разговор, она отправилась на кухню, где хлопотала Юлька.
- Завтра же едем к этому дяде Федору и нотариусу Верочке! - заявила Мариша, обращаясь к подруге.
- Погоди, - остановила ее порыв Юля. - Завтра не получится. Потому что завтра Анькины похороны. Только что ее Дебора, то есть Помидора...
- - Домидора, - подсказала ей Мариша.
- Ну да, Домидора Ивановна только я то звонила и сказала, что похороны состоятся завтра в двенадцать часов. И я думаю, что на похоронах нам удастся выцепить этого Анькиного мужа и разговорить его насчет наследства.
В этот вечер подругам никто не докучал. Видимо, их кавалеры также были удручены перспективой того, что завтра им всем придется присутствовать на похоронах Аньки.
***
На следующий день подруги оказались на Южном кладбище в компании Жанны, Дениса, Ильи и Марата. Странно, но на похороны Олега никто из них не пришел. А тут все дружно выразили желание проводить Аню в последний путь. Хотя парни знали ее мало, как и девушки - Олега. А ведь смерть настигла обоих в их компании. И, по мнению милиции, от руки одного из них.
Не было на Аниных похоронах только Рустама, который все еще сидел за решеткой. Отдувался, бедняга, за всех...
Итак, было уже два часа дня. Но до сих пор ни в морге, ни в церкви на отпевании подругам не удалось поговорить с мужем Аньки - Семеном. С ним рядом постоянно стояла Домидора Ивановна и цепко держалась за руку сына, изображая вселенскую скорбь. Впрочем, выглядела она и в самом деле плохо. Под глазами залегли густые тени. А руки дрожали.
Семен, Анькин муж, подругам активно не понравился. Весь из себя уж очень упитанный и румяный.
- В самом деле, что за безобразие! - ворчала Жанна. - Нельзя же с таким румянцем и блеском в глазах присутствовать на похоронах собственной супруги. Это по меньшей мере бестактно.
- А когда над тобой висит еще и подозрение в убийстве супруги, то и вовсе глупо, - добавила Юля, и Жанна кинула на нее острый взгляд.
- Думаешь, это он ее? - прошептала она.
- Очень похоже, - отозвалась Юля. - Отношения у них были препаршивые. К тому же в последнее время у Семена появился дополнительный стимул желать смерти супруги.
- Какой? - заинтересовалась Жанна.
Но тут Мариша шикнула на них. И Юле пришлось замолчать.
Оперативники, если на похоронах и присутствовали, то остались для подруг незамеченными. К Семену они не подходили. Видимо, в самом деле уже успели выяснить у него все, что нужно.
Наконец, после того, как самая печальная часть церемонии закончилась и все направились в дом к Домидоре Ивановне, чтобы помянуть бедную Аню, у подруг появился шанс подобраться к Семену.
- Я не поеду, - неожиданно сказала Жанна. - Вы уж простите, но у меня дела.
- Нам-то что, - пожала плечами Мариша. - Анька бы не обиделась.
- Уверена, она меня поймет, - усмехнулась Жанна.
Денис выразил желание подвезти ее. И на поминках его тоже не оказалось. Зато Марат и Илья заявили, что отложили все свои дела и обязательно съедят традиционный блин с клюквенным киселем за помин души бедной Ани. Юля с Маришей этому благородному порыву своих молодых людей вовсе не обрадовались. Так как Илья и Марат все время преданно торчали возле них, мешая им вести расследование.
А ведь дома мать Семена, волей или неволей, но должна была отпустить сына, чтобы отдавать распоряжения по поминальному столу. В конце концов так и случилось. Уже после того, как Илья и Марат, выпив киселя с блинами и отведав кутьи, поспешили все же по своим делам, обрадованные подруги заметили, что Семен остался в одиночестве. Они тут же воспользовались ситуацией и подвалили к нему с двух сторон.
- Одно утешает, - произнесла Мариша после того, как они представились Семену и все положенные слова соболезнования были уже сказаны, - что Аня успела хоть и недолго, но все же попользовалась бабушкиным наследством. Пожила в свое удовольствие напоследок.
- Вы что-то путаете, - невозмутимо произнес Семен и печально усмехнулся. - Аня была сиротой. Никакой бабушки у нее не было и быть не могло. Она воспитывалась в детском доме.
- Не в обычном детском доме, а в специальном интернате, где для детей были созданы почти идеальные домашние условия! - воскликнула Мариша.
- Она была круглой сиротой, - упорствовал Семен. - Такие дети попадают в детские дома. Куда же еще?
- Но у нее был опекун или опекунша, - сказала Юля. - Она и оставила Ане наследство.
- Какое еще наследство? - возмутился Семен.
- Бабушкино! Огромное наследство!
Анька в последнее время устроилась работать на обувную фабрику обычной работницей, - сердито произнес Семен. - Как по-вашему, стала бы она там вкалывать по восемь часов пять дней в неделю, если бы получила наследство? Да ни за что! Откуда вы все взяли про какое-то наследство? Вот и менты меня задергали. Наследство! Наследство! Не было у Аньки ни шиша! Думаете, я бы ушел от бабы...
Тут Семен очень вовремя прикусил язык и поспешно ретировался. Но подруги и так его поняли. Не ушел бы ты, жирный хомяк, от бабы, у которой полно денег. Хотя опять же, Анька узнала о наследстве совсем недавно. Уже после того, как Семен слинял от нее к другой женщине. Кстати, та особа тоже была тут. И держалась почти полноправной хозяйкой, ни во что не ставя Домидору Ивановну и откровенно хамя ей при всех.
- Спорим, Домидора, если сейчас не жалеет, то потом еще двадцать раз пожалеет о том, что потеряла Аньку, - прошептала Юлька на ухо Марише, понаблюдав за женщинами.
Мариша молча кивнула, осматриваясь по сторонам в поисках новой жертвы для допроса.
Кроме мужа и свекрови Аньки, на похоронах присутствовала довольно многочисленная родня Семена. Подруги оглядели и побеседовали с некоторыми из них. И пришли к дружному выводу, что вряд ли с кем-то из них у Аньки были теплые родственные отношения. Так что этим людям она про свое наследство говорить бы не стала.
Подруги и знакомые Аньки, до которых сумела дозвониться Домидора и которые пришли на похороны, оказались почти все знакомыми по работе. И с ними у Аньки истинной дружбы тоже не было.
- Странно, - произнесла Мариша. - А где же подруги и друзья детства? Анька ведь жила в своеобразной интернатской семье. Воспитательница, выполняющая роль главы семейства, уже скончалась от старости. Но остальные «сестры-братья». Где же они? Почему не пришли почтить память близкого им человека?
С этим вопросом Мариша подошла к Домидоре Ивановне.
- Разумеется, я их пригласила, - сухо произнесла та. - Хотя никого из них я лично не знала.
- Вот как? Они разве никогда не приходили к вам в гости?
- Никогда прежде я не видела никого из этих молодых людей, - с видом оскорбленного достоинства отозвалась Домидора Ивановна. - И теперь понимаю, почему Анечка, чистая душа, стыдилась приглашать их в наш дом.
- Почему?
Домидора выразительно поджала губы и продолжила:
- Пусть и с большим трудом, но я все же нашла их имена и телефоны в записной книжке Анечки. И пригласила этих людей, четко назвав время, дату и адреса кладбища и дома. Но, как видите, они даже не соизволили появиться ни на похоронах Анечки, ни на ее поминках. А ведь выросли с ней вместе! Вот какие бывают так называемые друзья! Да и не друзья они ей вовсе! И хорошо, что не пришли!
- Итак, нам нужен нотариус, - решительно произнесла Юля. После того как они поняли, что на поминках им больше не удастся узнать ничего интересного об Анькином наследстве, они попрощались с Домидорой и Семеном и ушли.
- Ну да, нотариус, - рассеянно произнесла Мариша, разглядывающая какие-то листочки.
- Что с тобой? - удивилась Юля.
- Ничего, - тряхнула головой Мариша. - Пытаюсь найти в Анькиной записной книжке телефоны тех ребят, с которыми она вместе воспитывалась.
- Откуда у тебя Анькина записная книжка? - удивилась Юля.
- Стащила у Домидоры из сумки, - призналась Мариша. - А что? Ты что-то имеешь против?
Нет, ничего, - ответила Юля, мучаясь лишь тем, что ей самой не пришла в голову такая прекрасная мысль. - И что ты там нарыла?
- Очень странная картина получается, - ответила Мариша. - Тут есть имена и телефоны родных и знакомых, кого мы с тобой сегодня видели на поминках. Но нет ни одного имени тех детей, с кем Анька вместе воспитывалась.
- Действительно, странно, - заметила Юля. - И записная книжка совсем новая. Может быть, Анька не успела записать туда своих друзей?
- Троюродную бабку Семена, с которой она общалась раз в год, поздравляя старуху с Новым годом, Анька записала, а телефоны своих, по логике вещей, самых близких людей, нет? - возмутилась Мариша. - Этого не может быть!
- Но ты же сама видишь, их телефонов тут нет, - пожала плечами Юля.
- Вот именно, что нет, - произнесла Мариша. - Нет, а Домидора уверяла, что есть.
- Врала.
- Врала, - согласилась Мариша. - Но зачем, хотела бы я знать, ей понадобилась эта ложь? И главное, почему, черт возьми, Анька не записала в эту книжку своих ближайших друзей?
- Слушай, а может быть, она знала их телефоны наизусть? - осенило Юлю. - Я вот твой домашний знаю так четко, что, разбуди меня среди ночи и спроси, я тут же скажу. Может быть, и Анька не стала записывать то, что знает как свое имя.
- Давай-ка к ним съездим, - предложила Мариша. - Надо эту ситуацию наконец прояснить.
- Но...
- У нас есть их имена и адреса, которые дала нам милейшая Елена Валерьевна из компьютера в «Светлом детстве», - напомнила ей Мариша.
В самом деле, - согласилась Юля. - В фермерское хозяйство к бывшему нотариусу Верочке сегодня ехать уже поздно. Пока доедем, ночь наступит. Можно в самом деле двинуть по Анькиным друзьям детства.
- У них и выясним, почему они даже не явились на ее похороны.
- Думаю, что за этим стоит что-то важное, - согласилась с ней Юля.
***
По первому адресу подруг ожидала неудача. Васильков Николай, который должен был тихо и мирно проживать в своей комнатке, как оказалось, давно ее продал. И нынешние обитатели плохонькой комнатушки в довольно загаженной коммунальной квартире понятия не имели, куда делся энергичный молодой человек, продавший им свое жилье.
- Женился он! На богачке! - высказала предположение одна из коммунальных соседок - полная тетка с бумажными папильотками на голове.
- Много ты знаешь! - сердито рявкнул, появляясь из туалета, старикан в застиранной майке и тренировочных штанах той модели, которую подруги не видели с дней своей юности. - На Север парень завербовался. Шахтером! Тебе бы только сериалы смотреть, придумываешь невесть что! А правда жизни - она штука суровая!
- И ничего он не на Севере! - заявил случайно проходящий по коридору прыщавый юноша. - Я его неделю назад в центре города видал. Если хотите знать, Коля на те деньги, которые получил от продажи комнаты, начал свой бизнес. И я о таком же подумываю!
- Молчи уж! - воскликнула тетка. - Куда тебе с твоим везением! По миру себя и мать пустишь. Бомжевать на улице станете!
- И ничего подобного! У Кольки же получилось! - упорствовал парень. - У него теперь целая сеть торговых павильончиков и даже магазин. Мясом торгует. И не женился он вовсе! Очень ему надо свободу свою ограничивать.
Увы, где именно находились эти торговые павильончики, молодой прыщавый человек ничего внятного сказать не мог. Телефона своего бывший сосед ему тоже не оставил. Поэтому подругам пришлось двигаться по следующему адресу, где жила Екатерина Шерстнева.
- Уехала она! - заявила словоохотливая соседка - пугливая тетечка с лицом, больше всего напоминающим серо-голубую манную кашу, сваренную на воде. - Сменялись с мужем и уехали!
Комнатка и тут была невелика. Да и в самой квартире было всего две комнаты. Обычная типовая девятиэтажка. С шестиметровой кухней. И как такие квартиры можно пускать под коммуналки? Кому в голову пришло подвергать людей такому зверскому садизму? Да самые добрые соседи уже через месяц постоянного толкания попами на крохотной кухоньке должны для начала возненавидеть, а потом и поубивать друг друга.
- А ко мне алкоголичку подселили, - продолжала делиться своими проблемами бывшая соседка Шерстневой. - Хорошо, хоть тихая. Придет с работы, выпьет шкалик - и на боковую. И сейчас спит. И не слышно ее даже.
- Так чем же вы недовольны?
- Да все боюсь, жду, вдруг ее переклинит, - пугливо пробормотала тетечка. - Говорят, алкоголики, они такие. Вроде бы мирные, мирные, а потом вдруг бац! Я уж тихо сижу. Стараюсь ей на глаза лишний раз не показываться.
Похоже, женщина просто обожала придумывать себе несуществующие проблемы, а потом пугаться и страдать. Но подруг в данный момент интересовал не психологический портрет бывшей соседки Шерстневой, а сама Екатерина.
- И куда она уехала? - спросила у женщины Мариша. - Адрес знаете?
- Нет, зачем он мне? - удивилась соседка. - Телефончик вот оставили, если кто из знакомых звонить будет.
- Дайте! - оживившись, попросила у нее Мариша. - Дайте нам этот телефончик. Мы как раз ее знакомые.
Тетечка снова затрепыхалась.
- Как же! - фыркнула она. - Знакомые! А как докажете?
- Слушайте! - разозлилась на эту клушу Юля. - Если бы мы вам по телефону позвонили и попросили новый номер Шерстневой, вы бы нам его дали?
- Без вопросов!
- Так считайте, что мы с вами разговариваем по телефону!
После этого они наконец получили вожделенный телефон.
Но позвонили они Шерстневой уже с улицы, так как разговаривать под бдительным взглядом соседки им что-то не хотелось.
- Алло, - произнесла трубка приятным женским голосом. - Это ты, котик? Чего молчишь? Случилось чего?
- А что должно было случиться? - тут же отреагировала Мариша.
- Ой! - испугались в трубке. - Это кто?
Мариша представилась.
- Мне ваше имя ничего не говорит, - сухо сообщил тот же голос.
- Понимаю, - произнесла Мариша. - Мы незнакомы. То есть лично не знакомы. Но я много о вас слышала от одной нашей общей знакомой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43