От резкого звонка у самого уха Михаил вздрогнул. Оказывается он задремал, положив голову на стол.
Звонили из роддома:
– Папаша! Это вы? Поздравляю вас с дочкой! Вы меня слышите?
– Да… Да! Спасибо! Бегу…
– Куда?! Три часа ночи…
– Как жена?
– Все хорошо! Здоровая деревенская девушка… Будет у вас еще и сын. – Утешила медсестра, не поверив в безоговорочное счастье отца.
Михаил вылетел на улицу, разбудил водителя, мирно дремавшего под музыку “Маяка”, голову на руках, сплетенных на баранке.
– Я на полчаса в роддом…
Бежать он не мог – затекла нога. На стоянке у роддома разыскал “Жигули” тестя. Тот спал, откинув спинки передних сидений. Стекла были опущены.
– Дедушка! Просыпайтесь! Поздравляю с внучкой!
– Начнем новую жизнь! – Такими словами водитель Саня встретил Михаила, когда приехал за ним утром в первый рабочий день после окончания отпуска, прерванного на несколько дней неудавшимся путчем. Он имел в виду именно арест членов ГКЧП.
Для Михаила эти слова имели и чисто личный смысл. С рождением дочери у него действительно началась новая жизнь.
С тех пор прошло более трех недель. Анастасия была уже дома. Женщины почти не подпускали Михаила к дочке под предлогом, что он ходит на улицу и общается со многими людьми. “Карантин” не помешал однажды Михаилу налюбоваться маленьким чудом во время вечернего купания.
По дороге Саня продолжил политическую тему. Непрерывное прослушивание “Маяка” по автомобильному приемнику предопределяло тематику разговоров Сани с пассажирами – это политика и спорт.
– Кстати, Саня, ответь мне на один вопрос. Что самое главное для процветания страны, то есть ее основное богатство? – спросил Михаил.
– Ну, земля, ископаемые…
– Типичный ответ советского человека. Нет, Саня, люди! Их здоровье, нравственность, профессиональная подготовка, короче говоря, культура. Поэтому Германия и Япония страны богатые, несмотря на сокрушительное поражение, а мы бедные, несмотря на победу и наши просторы.
– Так Германии и Японии помогали американцы…
– Американцы помогали многим, у которых от этой помощи кроме долгов ничего не осталось, а Германия вернула все кредиты. Япония сейчас обладает свободным капиталом почти в сто миллиардов долларов. Дадут нам японцы кредит… Ну и что? Проедят и разворуют чиновники. Мы, или, скорее, наши дети, будем расплачиваться.
– Ну и мрачную картину вы рисуете!
– В розовых тонах не получается, хотя очень бы хотелось ошибиться… Посмотри за окно.
Справа колхозное поле краснело через высокий бурьян перезрелыми помидорами, которые никогда уже не станут томатным соком и тем более не попадут в банку запасливой городской хозяйки.
– В этот году горожан на уборке почти не было. Не знаю, что они собираются есть зимой?!
– И их приезд, и их отсутствие – пустая растрата ресурсов. Нужна другая система хозяйствования.
– Капитализм?
– Если бы я знал ответ! И если бы меня захотели слушать и слушаться! Ты посмотри, что получается. В семнадцатом году начали революцию под благородными лозунгами. А чем все это закончилось?! Людоедский царский режим, слегка облагороженный западным образованием правящей верхушки, сменился откровенным людоедством новой власти. Причем людоедство было обосновано идеологически и “юридически”.
– Ну это вы слишком…
– По-твоему людоедство – это когда буквально съедают человека. Было и такое в нашем веке и не раз. Доведенные до отчаяния и свихнувшиеся от истощения люди. А, по-моему, людоедство, когда убивают, лишают имущества или свободы по политическим, национальным или классовым признакам. Когда человека загоняют в угол и нагло эксплуатируют. Так что настоящие людоеды всегда при власти и деньгах.
– Классовую борьбу никто не отменял…
– Да, ты прав. Противоречия в обществе всегда были и будут. Иногда братья ярые враги. Противоречия выливаются в людоедство, когда в обществе нет цивилизованных, другими словами человеческих способов и законов их разрешения. Новое общество без реформ не создать, но, боюсь, в наших условиях реформы сведутся к тому, что к власти придут другие или даже те же самые людоеды только в других масках, в масках “рыночников” и “демократов”. Более жестокие и откровенные. Уже в Москве поговаривают о свободных ценах, “шоковой терапии”. У нас это будет похуже, чем в Польше…
– Вы тоже власть, значит тоже людоед?
– Вообще-то государство и я как его представитель должны защищать человека от людоедства в любой его форме, например, от преступности. Но, к сожалению, почти все государства созданы людоедами и для людоедов. Людоед-чиновник борется с людоедом-преступником. Конечно, это необходимо, так как чиновник все-таки лучше преступника. Социальный прогресс сводится к тому, что “людоедство” становится все более “гуманным”. Так можно сказать о западных странах, которые ратифицировали декларацию прав человека и гордятся тем, что у них обеспечены равные возможности для каждого стать людоедом.
– Да… Умеете вы “поднять” настроение… У вас целая теория “людоедства”.
– Ну, что ты, что ты, Саня?! Жизнь прекрасна! Не воспринимай буквально мои слова. Это шутка…
– В которой доля шутки, а остальное правда. Теперь и я буду делить всех на “людоедов” и людей.
– Не знал, что ты такой впечатлительный… Принцип классификации людей по “людоедству” неплохой, но, к сожалению, в жизни все гораздо сложнее. Бывает человека “едят” на работе, а он дома “заедает” жену и детей. Или наоборот. Приходится вводить степени, категории, классы, … разряды людоедства и человечности. Например, людоед первого ранга, или Человек с большой буквы…
– Кто, по-вашему, Ленин?
– К сожалению, людоед.
– Почему, к сожалению?
– Жаль образа, внушенного с детства. Он, по-видимому, мучился этим в последний год жизни. Жаль еще потому, что в истории человечества после Иисуса Христа мало было настоящих людей, тем более у власти.
– Так то был Бог.
– Человек, который до конца преодолел в себе зверя и есть Бог. Других богов нет.
– Да! С вами не скучно. Только есть слух, что вас направляют в город.
– Почему? Зачем? Кто тебе сказал?!
– Через пять минут узнаете…
– Командировка в мои планы не входит. Впрочем, приказ есть приказ! Был бы смысл…
Санин источник информации оказался надежным. Михаила сразу вызвал к себе Сафонов и показал предписание областной прокуратуры направить следователя Гречку М.Е. в распоряжение городской прокуратуры на время выполнения спецзадания. “В распоряжение Сумченко“, – подумал Михаил. – “Интересно, что за спецзадание он придумал”.
Сафонов несколько рассеял неопределенность:
– Что-то связанное с твоей практикой…
– Нельзя ли уточнить?
– Для этого нужно звонить Сумченко… Уверен, что он по телефону точнее не скажет. Ты должен был уехать три дня назад. Учитывая твои семейные дела, я не стал еще раз срывать отпуск. Оформляй документы и завтра утром первым рейсом отправляйся в город.
С автостанции Михаил сразу же поехал в городскую поликлинику. Его пропустили без осложнений по предъявлению служебного удостоверения, выдав сильно помятый халат, едва доходивший ему до пояса.
Манюня лежал в отдельной палате внутри сложного агрегата из полок, ограждений, блоков и растяжек с гирями. Вокруг него хлопотала женщина в белоснежном халате и такой же косынке. Потом Михаил узнал в ней одну из родственниц Елены, жены Манюни. Сам пострадавший выглядел довольно свежим. Он заметно поправился. Возможно, это была отечность из-за неподвижности – черты его лица стали мягче.
– Не узнаешь?! Разъелся я тут. Подвесили и кормят как гуся перед рождеством. Ха-ха-ха! Здравствуй, здравствуй! Проходи. Возьми табурет.
– Здравствуйте, Николай Петрович! Как вы себя чувствуете?
– Как на курорте. Ем, сплю, читаю, потом опять сплю… Вот только доктора мешают. Делают иногда больно. Кроме шуток, никогда в жизни не имел столько времени читать и думать, думать и читать. Еще бы действовать…
– Совсем забыл! Анастасия передала вам яблоки, виноград, творог…
– Спасибо, спасибо! Меня тут родственники и сослуживцы закармливают. Холодильник трещит. Если бы я все съедал, то меня пришлось бы вырезать автогеном из этой кровати, как из машины. Хорошо, ходячие соседи помогают. Да, я все о себе. С кем вас поздравить?
– С дочкой.
– Поздравляю, поздравляю! Это хорошо, что дочка первая. Будет кому нянчить младшего брата. Рад буду познакомиться с Анастасией и просить извинения, что оторвал тебя от семьи в такое время. Это по моей просьбе…
В палату заглянула медсестра.
– Извини, Миша! Скоро обход, потом процедуры… Ты еще не был в прокуратуре и Управлении?
– Нет, я сразу сюда.
– Оформляй документы, устраивайся в гостиницу и приходи часа в три-четыре. В это время здесь тихо. Никто не помешает. Разговор будет долгий… Да, если буду спать – буди, не стесняйся. Иногда днем высплюсь, потом всю ночь смотрю в потолок… Дежурной передам, чтобы впустили.
– Тогда до встречи! У меня тоже много вопросов.
– До встречи!
Михаил побывал в городской прокуратуре, отметил командировку и получил направление в ведомственную гостиницу. Попросил доложить о своем прибытии Сумченко, но тот его не принял. Передал через помощника, чтобы встретился с Манюней и начал работать. Михаил оставил вещи в гостинице. Она была в трех кварталах от Управления. Зашел в Управление пообедать. Потом заглянул к Тамаре Борисовне. Та искренне обрадовалась и долго расспрашивала о семье и работе.
Михаил терпеливо ждал, когда наступит возможность задать вопросы об автокатастрофе. Те вопросы, которые не совсем удобно задавать пострадавшему, так как их можно выяснить в документах. Тамара Борисовна дала ему ознакомиться с копиями документов. Машина была застрахована, и для Госстраха было подготовлено обстоятельное заключение ГАИ.
Разбитые наручные часы совершенно точно зафиксировали момент столкновения – 8:43. В понедельник Манюня возвращался из Христофоровки на работу. На его счастье семья осталась в селе. Грузовой автомобиль (по следам колес, скорее всего, ЗИЛ) выехал на трассу неожиданно, судя по тормозному следу “Москвича”, из-за лесополосы, где проходила полевая грунтовая дорога, используемая для сельскохозяйственных нужд. По мнению инспектора ГАИ, водитель грузовика не заметил справа легковой машины, выезжая на ту же полосу движения и в том же направлении с пересечением трассы. По правилам дорожного движения он обязан был пропустить “Москвича”.
Легковой автомобиль на скорости 70– 80 километров в час столкнулся с грузовиком под острым углом, был отброшен вправо, перевернулся и врезался в лесополосу. Кузов был сильно деформирован, двери заклинило. Манюня был привязан поясом безопасности и благодаря этому остался живой. Для извлечения пострадавшего одну из дверей пришлось вырезать автогеном. Манюне повезло. Мимо проезжал автомобиль технической помощи близлежащего совхоза, в котором имелся компактный газосварочный аппарат.
Виновник аварии скрылся по той же проселочной дороге. Имелись фотографии следов и отпечатки протекторов всех четырех колес. Плохо было то, что свидетелей собственно столкновения не было. Трасса в том месте делает несколько изгибов в объезд оврагов и плохо просматривается.
– Тамара Борисовна, занимается кто-либо из отдела проверкой версии об умышленном столкновении.
– Такой версии просто нет.
– В каком состоянии поиск виновника катастрофы?
– Этим вопросом занимается ГАИ, но пока безрезультатно. Могу дать телефон инспектора, у которого это дело.
– Спасибо, обязательно дайте. Кто замещает Манюню?
– Фесенко. Вы его должны помнить. Крупный мужчина…
– Анатолий Иванович! Конечно, помню. Он у себя?
– Его сейчас нет, но он знает о вашем приезде, сам добивался вызова, и хочет встретиться.
– Передайте, пожалуйста, – завтра в девять утра. Сегодня буду у Николая Петровича. Он просил…

Глава 2 Поиски вчерашнего дня

Манюня спал, свесив правую руку в лубке. Это была единственная конечность, которой он мог двигать. Трещина в предплечье уже почти заросла. Гипс обещали снять в конце недели. На полу лежала книга, которую Манюня читал перед сном. Михаил ее поднял. “Над пропастью во ржи” Сэлинджера. Положил на тумбочку. Там была еще стопка книг: Тургенев, Хэмингуэй, Тур Хэйердал, Василий Песков… Охота, путешествия, приключения, столкновение с дикой природой – как раз то, чего не хватает человеку, прикованному к постели.
В палате было сумрачно. За открытым окном накрапывал еще теплый сентябрьский дождик. Ветка клена нахально лезла в комнату. По ней дождевая вода стекала на подоконник, а затем на пол. Михаил закрыл внешнюю раму. Ее скрип разбудил спящего.
– Ты уже здесь?! Читал и заснул…
– Не хотел будить. Спасал вас от потопа…
– Я вызову санитарку. Мне нужно минут десять для подготовки… – он нажал кнопку на пульте рядом с кроватью.
– Я подожду в холле.
– Извини, сам понимаешь мое положение…
Пожилая санитарка, улыбаясь, позвала:
– Николай Петрович ждет вас!
Окно было опять открыто, лужа вытерта, а ветка отодвинута от окна подпоркой из потемневшей от долгой службы сосновой рейки. “Штатное приспособление, чтобы не ломать”, – мысленно отреагировал Михаил на этот ничтожный факт.
– Она хотела обломать, но я не разрешил, – словно Манюня прочитал мысль Михаила.
– Наверное, такие совпадения и породили гипотезу о телепатии, –

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3