— Флэндри отключился, хотя ее лицо все еще заполняло экран. Он повернулся к Ровиану. — Мы выйдем примерно на стомильную орбиту, пока не свяжемся с базой, а затем уравняем нашу скорость с планетарной.Помощник взмахнул своим защищенным броней хвостом:— Сэр, это означает, что мятежный корабль обнаружит нас чуть ли не на верхней границе атмосферы…— Тогда как нам лучше бы находиться вне гравитационного поля планеты. Но разве ты не говорил мне, что тот корабль идет со слишком большой скоростью, так что сможет выйти лишь на гиперболическую орбиту?— Да, сэр, разве что он способен тормозить куда резче нас.— Капитан корабля, видно, здорово нервничает. Он, должно быть, намеревается пролететь над Дидоной с большой скоростью, чтобы мы не смогли атаковать его. Я бы и сам боялся вражеских эсминцев, если б сидел в переделанном торгаше или в чем-то подобном. Когда он увидит, что мы миролюбивы, он перейдет на орбиту, а мы — при удаче — к этому времени уже будем разговаривать с ученой публикой где-то в десяти — пятнадцати тысячах километров от него.— Есть, сэр. Не разрешит ли капитан включить защитные поля на полную мощность?— Только после того, как мы свяжемся с Порт-Фредериксеном. Они помешают работе приборов. Но на остальных постах и в детекторной группе — полная боевая готовность, разумеется.«А прав ли я? Ведь если ошибаюсь, то…» Командирское одиночество навалилось на плечи Флэндри. Чтобы хоть немного избавиться от него, он занялся расчетами маневров при подходе к планете.Теперь «Азиенна» свободно падала на Дидону. Прекращение рева двигателей и вибрации было похоже на наступление полной глухоты. Планета полностью заняла экран по правому борту. Ее дневное полушарие излучало ослепительный свет, но когда корабль сделал полоборота, Флэндри увидел лишь тьму, где только молнии плели свою пряжу да слегка светились слабые отблески зари. Эта штормовая атмосфера сильно затрудняла навигацию. Молодой человек обнаружил, что сидит в пилотском кресле, так крепко вцепившись в подлокотники, что кончики пальцев совершенно побелели.— Теперь, сэр, если бы не этот диск, мы могли бы с помощью самой простой оптики увидеть корабль, идущий нам навстречу.— Возможно, — отозвался Флэндри. Тревога старшего помощника начала передаваться и ему.Голос по интеркому произнес:— Мне кажется, мы их обнаружили, сэр. Широта подходящая, изображение в инфракрасном диапазоне показывает сушу к востоку и океан к западу, радар выявил строения, и, по-видимому, мы обнаружили вспышки нейтрино от работающей атомной станции. Хотя, конечно, возможность ошибок велика из-за этой высокой отражательной способности проклятущей атмосферы. Повторить наблюдения на следующем витке, сэр?— Не надо, — ответил Флэндри, обнаружив, что говорит слишком громко и взволнованно. Усилием воли он вернул голосу прежний спокойный тон. — Пилот, начиная с этой точки идите по лучу, одновременно производя постепенное снижение. Мы синхронизируем орбиты и тогда засечем новые координаты. — Я хочу сохранить скорость к тому моменту, когда этот клоун, продолжая прикидываться глухонемым, прибудет к планете. И… ах да… Защитное поле установите на предельную мощность, гражданин Терры Ровиан.Радость офицера была очевидна, когда он прошипел приказ в интерком. Корабль ожил. Изменившийся характер гравитационных полей поднял его по кривой, которая походила скорее на прямую, нежели на спираль.Полумесяц планеты, полыхающий бурями, стал уменьшаться.— Дайте мне сразу же изображение идущего на сближение корабля, как только он окажется в пределах видимости, — сказал Флэндри. (Я почувствую себя куда лучше, когда увижу его своими глазами.) Он заставил себя спокойно откинуться на спинку кресла и стал ждать.Неожиданно на экране возникло изображение. Кто-то вскрикнул. Ровиан громко зашипел.Тот стройный корпус, который с ревом преодолевал последние километры, никогда не предназначался для мирного использования. Просто они обманулись, ибо корабль не имел никакого отношения к имперскому военному Флоту. Вооружение его было столь же мощным, как у «Азиенны», и точно так же не нарушало обтекаемость корпуса. Похожий на иглу нос и небольшие закрылки говорили, что этот тип кораблей пронзал атмосферу планет куда чаще, чем соответствующий тип терранских… Ну, например, при нападении на города, отданные на разграбление.«Варвары! — мелькнуло в голове Флэндри. — Из каких-нибудь диких стран на далеких диких планетах, где еще сто лет назад воевали с помощью закаленных клинков, пока кто-то не счел возможным — по политическим или экономическим соображениям — обучить их принципам космической навигации, дать им машины и кое-какое образование… Неудивительно, что они нам не ответили! Наверняка на борту нет никого, знающего англик».— Белую ракету! — рявкнул он. — И непрерывно радировать «рах» — должны же они знать сигнал мира! Хью Мак-Кормак не мог бы нанять их, поскольку ясно, что это дело его рук, не находись они в контакте с цивилизацией Энея.Приказ бы выполнен немедленно.Наемник метнул в них бело-голубой поток энергии. Вслед за ним появились ракеты. Флэндри услышал скрежет рвущегося металла. Он нажал кнопку боевой тревоги. Ответ «Азиенны» был мгновенен. И новая атака чужого корабля — такой же. На таких близких расстояниях человеческая плоть не могла уследить за последовательностью событий, не говоря уж о том, чтобы реагировать с соответствующей быстротой. Бластерные пушки дали залп. Ракеты-перехватчики вырвались наружу, чтобы встретить то, что уже было послано против корабля. Секундой позже открылись дюзы, чтобы спустить на противника «птичек» крупного калибра.Безумствовали ядерные взрывы. Электромагнитные защитные поля могли преградить путь потокам ионов, но не спасали от тепловой радиации, от икс-излучения, ударов энергетических таранов и тупого давления металла торпед. Мегагравитационные силы могли замедлить продвижение последних, но остановить не могли. Это было делом ракет-перехватчиков, если у них хватало времени.У варваров было преимущество в скорости и в высоте над планетой. К их кораблю было труднее подобраться для точного прицела, труднее поразить в случае попадания в цель.Тем не менее многолетний опыт Ровиана принес свои плоды. Внезапно огненная пелена заволокла корабль варваров. Раскаленные добела обломки шрапнелью полетели во все стороны от того места, где только что был могучий броневой лист. Разорванные, скрученные, обожженные, наполовину расплавленные обломки, превращенные в комету, обогнули планету и унеслись в глубины космоса.Но и терранскому кораблю не дано было уйти целым и невредимым. Знатоки тактики боя определили бы возможную продолжительность жизни корабля, попавшего в такую ситуацию, не больше чем в три минуты. Огненные лучи нащупали и разорвали внутренности «Азиенны». И хотя ни одна боеголовка не попала непосредственно в эсминец, чтобы уничтожить его на месте, три взрыва произошли так близко от него, что острые обломки снарядов врезались в корпус, разрывая, сжигая, ломая машины, будто это был хрупкий фарфор, расшвыривая людей, отрывая у них руки и ноги, как у окровавленных тряпичных кукол.Флэндри увидел, как вскрывается, точно консервная банка, стена рубки. Кусок зазубренной стали прошел сквозь Ровиана подобно циркулярной пиле, надвое кромсающей ствол дерева. Кровь хлынула потоком под влиянием невесомости, вызванной внезапным падением давления, тут же превратившись в туман из мельчайших капелек. Туман тут же исчез, оставив лишь несколько сухих кровавых пятен. Оглушенный, почти теряющий сознание, захлебывающийся собственной кровью, Доминик еле успел опустить защитный щиток шлема и натянуть рукавицы, прежде чем последний воздух с воем вырвался наружу.А потом пришла тишина. Эсминец с мертвыми двигателями, достигнув максимальной высоты, куда вознесла его былая скорость, падал к поверхности планеты. Глава 8 Не осталось ни одной исправной шлюпки. Там, где разрушения не были полными, в негодность пришли важнейшие системы. Времени на ремонт или на замену одних агрегатов механизмами из других не оставалось. Только одна из четырех схем еще подавала слабую надежду. Хотя индуктор не работал, но аккумуляторы могли дать достаточно энергии для двух сопел, казавшихся неповрежденными. Приборы и система управления тоже вроде были в порядке. В общем, аэродинамическая посадка выглядела вполне возможной. Все пилоты были или убиты, или ранены, но Флэндри доводилось водить боевые машины, прежде чем уйти в разведку.Инженеры еле-еле успели разобраться с этим, как возникла экстренная необходимость покинуть корабль. Вскоре он должен был войти в атмосферу, что закономерно довершило бы разрушение корпуса. Продираясь по лишенным воздуха темным проходам, где царила невесомость, космонавты тащили раненых товарищей в отсек для шлюпок. Для всех этих тел в шлюпке не хватило бы места, останься они в бронированных скафандрах Флэндри наполнял их кислородом из баллонов, а после того, как каждого члена экипажа протаскивали через воздушный шлюз в шлюпку, с него сдирали громоздкое снаряжение, а скафандры выбрасывали через люк наружу. Капитану все же удалось найти место для трех скафандров, включая свой, хотя он тут же вспомнил, что не может надеть его, раз его люди не защищены. Он взял эти скафандры только ради встроенных индивидуальных антигравов.Наиболее сильно пострадавших поместили в кресла, снабженные ремнями безопасности. Жизнь остальных, битком набившихся в проход между креслами, зависела только от работы гравитационного поля. Флэндри увидел, что Кэтрин заняла место среди них. Ему страстно хотелось посадить ее в кресло второго пилота — ведь цепи, формирующие поле, вполне могли не выдержать под воздействием тех перегрузок, которые им еще предстояло вынести. Но мичман Хэвлок проходил тренировку примерно в сходных ситуациях. Его помощь могла быть тем решающим фактором, который спас бы Кэтрин и остальных.Дрожь прошла по шлюпке и телам экипажа — результат первого соприкосновения со стратосферой Дидоны. Флэндри вышвырнул шлюпку в пространство.Дальнейшее описанию не поддается. Превращение в раскаленный добела метеорит. Дикая тряска. Рвущий уши гром. Штормовой ветер. Ночь. Торы и пропасти облачного покрова. Дождь, автоматными очередями стучащий по бортам. Безумные пируэты и наклоны. И все время оглушительный шум, рев, вибрации, сотрясающие мозг, дьявольская пляска тревожных огней на панели управления.Каким-то чудом Флэндри и Хэвлоку удавалось удерживать подобие контроля над движением шлюпки. Они сумели погасить опасную скорость еще до того, как шлюпка достигла уровня, где ускорение могло стать причиной их верной гибели. Они не завертелись беспомощно при переходе через тропопаузу, не покатились кубарем, гонимые могучими воздушными потоками, когда попали в нижние слои атмосферы. Им удалось избежать столкновения с вершинами гор, жадно тянущими к ним свои острые скалы, чтобы погубить. Они ушли от чудовищного тайфуна, не сравнимого с самыми страшными тайфунами Терры, который мог подхватить их лодку как пушинку и унести ее в океан. И, сгибаясь над приборами и дисплеями, нажимая дрожащими пальцами на клавиши управления на приборной доске, с бешенством вжимая ногами педали, вслушиваясь в свирепую какофонию звуков, задыхаясь от жары и дрожа, они думали об одном — сохранить заданное направление полета.Теперь единственной их целью было добраться до Порт-Фредериксена. А долгий спуск мотал их чуть ли не по всему северному полушарию. Определив, где должен был находиться самый крупный континент, они яростно сражались за то, чтобы сохранить курс на те широты, которые были им нужны, и не терять западного направления.Возможно, им бы и удалось добраться до цели, или во всяком случае подойти к ней поближе, если б начальный импульс послал их в нужном направлении. Последняя инструментальная разведка проводилась перед переходом «Азиенны» на посадочную орбиту — с движением с востока на запад. Теперь вращение планеты работало против них, заставляя расходовать уйму энергии на ранних стадиях торможения. К тому времени, когда шлюпка уже почти достигла порога безопасности, аккумуляторы оказались истощенными. Перегруженность шлюпки не давала никаких шансов совершить пологий планирующий спуск с выключенными двигателями. Другого выхода не было — приходилось тратить последний резерв джоулей на почти вертикальную посадку.Хвостовые дюзы тоже помочь не могли. Люди без поясов безопасности были бы с силой брошены на своих товарищей в случае отказа гравитационных компенсаторов. Флэндри выбрал для посадки открытое пространство, со всех сторон окруженное лесом. Между кочками и кустами осоки посверкивала вода. Уж лучше болото, нежели вершины деревьев. Килевые полозья громко зашипели, соприкоснувшись с болотной жижей одновременно с последним выхлопом двигателя. Шлюпку бросало из стороны в сторону, опасно кренило, крутило вокруг своей оси, и наконец она замерла, наклонившись под опасным углом. Тысячи летучих существ, шелестя крыльями, взметнулись вверх. И наступила тишина. На мгновение сознание Флэндри погрузилось куда-то во тьму. Под еле слышные ему крики радости он с трудом стряхнул ее с себя.— Вс-с-се целы? — заикаясь, еле выдавил он. Его пальцы тряслись, пока он расстегивал ремни безопасности.— Новых раненых нет, — отозвался кто-то.— Новых, может, и нет, — проворчал другой, — а вот О'Брайен отдал концы при посадке.Флэндри зажмурился. «Это был мой подчиненный, — пронзила его мысль. — Мои люди. Мой корабль. Сколько их осталось? Я считал… Двадцать три легкораненых плюс Кэтрин и я. Семнадцать, нет, теперь шестнадцать тяжелых. А остальные… Те, жизни которых я держал в руках…»Хэвлок сказал нерешительно:— Наше радио вышло из строя. На помощь позвать нельзя. Каковы будут распоряжения капитана?«Ровиан, это мне полагалось получить тот железный обломок, а не тебе. И теперь эти жизни снова находятся в моих слабых, но смертоносных руках».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27