Так нет же, черт возьми!
Ван Рийн некоторое время сидел неподвижно. Чего-чего, а уж этого он не ожидал. Его взгляд был обращен к прозрачной стене, и он видел узкую полосу моря и плывущую яхту с изящным корпусом и великолепными белоснежными парусами. В самом деле, не худо бы побольше времени уделять самому себе. Деньги ничто. Разве нет? Ведь это не такое уж плохое местечко
— Земля, даже для того, кого уже поразили старость и ожирение. Она полна цветов и красного бургундского, свежих ветров и прекрасных женщин, музыки Моцарта и чудесных книг. Хотя, без сомнения, воспоминания о былых днях в космосе слегка окрашены ностальгией…
Он принял решение и повернулся лицом к стоящему у него за спиной человеку.
— Начальник отделения может принять участие в подобной экспедиции, не объявляя подчиненным о своем решении, — сказал он. — Законы Братства предоставляют вам свободу действий. Как вы думаете, удастся вам найти еще двоих вроде вас, а?
— Я уже объяснял вам, фримен, что не желаю больше говорить на эту тему.
— Даже если шкипером буду я сам?

На первый взгляд «Меркурий» ничем не отличался от обычных кораблей даже после того, как завершилась его доводка. Груз его был тоже вполне обычным: корица, имбирь, перец, гвоздика, чай, виски, джин. Раз уж корабль направлялся к Антаресу, Ван Рийн не собирался попусту жечь горючее. Правда, вина он все же не взял, поскольку сомневался, сохранят ли они свои качества в такой бурной экспедиции, какой обещала стать эта.
Все изменения были внутренними: дополнительная броня корпуса и новый, чудовищно мощный двигатель. Компьютеры оценили стоимость такого оборудования в размере утроенной суммы общей прибыли от всех экспедиций, которые мог совершить корабль за средний срок своей службы. Ван Рийн поморщился, но отдал верфи приказ приступить к работе. Фактически его выгода была умело замаскирована, и он ставил на эту карту больше, чем мог позволить себе потерять. Однако если правитель Борту Коссалют располагает своим штатом ученых, которые могут предположить, что возникла такая идея…
Что ж, если Николас Ван Рийн не погибнет в сражении, тогда его либо ликвидируют как слишком старого и ни к чему не пригодного, либо сделают рабом с обработанным мозгом, либо будут держать, надеясь получить гигантский выкуп. Любой из этих вариантов казался одинаково малоприятным.
Ван Рийн водворился в капитанской каюте вместе с черноволосой стройной красоткой Доркас Герардини, с изрядным запасом бренди, табака и выдержанного сыра. Он вовсе не собирался отказывать себе в комфорте. В качестве помощника с ним летел Торранс, а в качестве инженеров — капитан Петрович и Сейиши.
«Меркурий» стартовал из космопорта Квито без опознавательных огней, скромно дождался на орбите своей очереди для разрешения на выход и, включив антигравитоны, начал набирать скорость, удаляясь от Солнца. На положенной дистанции он перешел в режим гиперлета, и вскоре уже его скорость превысила скорость света.
Ван Рийн праздно сидел на мостике и курил кальян.
— До Антареса сейчас месяц полета, — задумчиво проговорил он и благочестиво добавил: — Милосердный Святой Диомас, помоги нам.
— Лично я предпочитаю Святого Николаса, покровителя путешественников,
— сказал Торранс. — Несмотря на то, что он ваш тезка.
Ван Рийн сделал вид, что обижен:
— Черт побери, вы что, даже не берете на себя труд уважать мою нравственность?
Торранс пожал плечами:
— Вообще-то я восхищаюсь вашим мужеством, трусом вас не назовешь… — Ван Рийн пристально посмотрел на него, — …и уж если кто и может выиграть это дело, так только вы. С пиратом легче всего справиться такому же пирату.
— У вас, молодых, хорошо подвешен язык, зато нет даже намека на воспитание. — Торговец остервенело пускал зловонные клубы дыма. — В наши дни капитану было принято говорить «сэр» даже тогда, когда экипажи бунтовали.
— Меня до сих пор беспокоит одна деталь, — примирительно сказал Торранс. У него были дела поважнее, чем рассуждения о прошлом и настоящем, главной его заботой была выработка стратегии. — Мне думается, можно со стопроцентной уверенностью утверждать, что противник еще не знает о запрете, наложенном Братством на полеты через их зону. Тем не менее то, что в последнее время там не появлялись корабли, должно было заставить их призадуматься. Кроме того, наш курс проходит так близко от известной нам бортудианской базы, что не заметить нас они не могут. Допустим, у них возникнут какие-то подозрения и они пошлют на перехват нашего корабля полдюжины своих, что тогда?
— Вероятность этого довольно мала, поскольку Коссалют заставляет свои проклятые патрульные корабли курсировать на большом расстоянии друг от друга, чтобы максимально увеличить возможность обнаружить добычу. Я сильно сомневаюсь, что он будет осторожничать, уж очень лакомый мы кусочек.
Ван Рийн легко поднял свою тушу. Космический полет в этом плане был чертовски приятен: можно поставить генератор гравитации на минимум и снова, как в далекой молодости, почувствовать себя почти невесомым и проворным.
— Вы, мой друг, в своем молочном возрасте не совсем понимаете одну вещь, а именно: вряд ли существует на свете то, в чем можно быть уверенным до конца. Нам всегда приходится иметь дело с вероятностями. Секрет успеха заключается в умении сделать правильную ставку, и сделать это в нужное время. Тогда можно быть уверенным, что в конце концов ты вырвешься вперед. Сейчас ваша очередь нести вахту, и я рекомендую вам освежить ваши теоретические знания — так будет легче убить время. В информационном отсеке есть отличная библиотека. Ну а я должен провести рандеву с фриледи Герардини.
— Мне чертовски хотелось бы научиться управлять своим экипажем так же, как это делаете вы, — мрачно проговорил Торранс.
Ван Рийн помахал огромной ручищей:
— А почему бы и нет, мой мальчик, почему бы и нет? Ты делаешь деньги и не доставляешь неприятностей компании, поэтому компания и не заглядывает тебе через плечо. Главная беда таких, как ты, самонадеянных мальчишек — это отсутствие инициативы. Когда ты станешь таким же бедным, немощным, ожиревшим стариком, как я, ты оглянешься назад и пожалеешь о том, что упустил свою возможность.
Каким бы слабым ни было гравиполе, а палуба стонала под ним, когда он уходил.

На экранах обзора переливался серебряный поток Млечного Пути, рубиново искрился Антарес, и изгибающийся край туманности, словно нимбом, окружала сиянием запутавшаяся в ней звезда. Ярче всех была Борту, желтая, словно червонное золото.
Корабль все так же летел вперед, как и последние две недели, посылая импульсы во всех четырех направлениях с частотой тысячи сигналов в секунду, и внутренняя атмосфера была насыщена таким напряжением, что, казалось, вот-вот может произойти взрыв.
Сидя на диване в кают-компании, Доркас картинно вытянула стройные ноги и приподняла подбородок движением, настолько отработанным, что для нее оно, очевидно, давно стало бессознательной привычкой. Она не могла оторвать взгляд от экрана.
— Какая прелесть, — сказала она высоким голосом. — От этого становится вдвое страшнее.
Ван Рийн растянулся возле нее, нацелив свой величественный нос куда-то вверх.
— Что там такого ужасного, моя маленькая синусоида? — спросил он.
— Они… ждут минуты, чтобы наброситься на нас и… Боже мой, и зачем я согласилась лететь?
— Если память мне не изменяет, ты что-то говорила о тайгроновой шубе и серьгах из пылающего камня.
— Ну, а если они все же схватят нас? — Ее холодные пальцы вцепились в его руку. — Что тогда будет со мной?
— Я уже объяснял тебе, что на всякий случай позаботился о том, чтобы обеспечить твой выкуп. Я также говорил, что, возможно, они не захотят его получить или, что еще более вероятно, после сражения от нас останутся рожки да ножки. Чтоб эти бортудианцы провалились ко всем чертям! Успокойся, прошу тебя.
Внезапно заработал интерком, и послышался встревоженный голос Торранса:
— В кильватере — корабль с мощным двигателем. Идет наперехват.
— Все по местам! — взревел Ван Рийн.
Доркас вскрикнула. Сунув ее под мышку, он бросился в свою каюту, на бегу заработав несколько царапин, швырнул фриледи на койку и велел ей пристегнуться. Затем, отдуваясь, он прибыл на мостик и, включив экраны внутренней связи, увидел Петровича и Сейиши в машинном отделении, в скафандрах, с лицами, блестевшими от пота. Торранс сидел, кусая губу, и дрожащей рукой настраивал приборы.
— О'кей, — сказал Ван Рийн, — это то, за чем мы сюда летели. Надеюсь, каждый из вас помнит, что должен делать, поскольку мы уже не на репетиции, где я мог бы вежливо указать на ваши идиотские ошибки.
Втиснув свой огромный зад в главное контрольное кресло, Ван Рийн включил защитное поле. Его пальцы едва коснулись консоли, отдавая приказ компьютерам и двигательным схемам, но он тут же почувствовал, как разом отозвался весь этот огромный организм, называемый кораблем. До сих пор «Меркурий» не использовал всю свою мощность — генератор энергии работал лишь с половинной отдачей. Приятно было сознавать, что в нем еще уйма нерастраченных сил.
Странное судно вошло в пределы зоны коммуникации, и тут же последовало ощутимое столкновение двух силовых полей. Как обычно, оба пилота «на ощупь» корректировали положение кораблей, подбирая одинаковые фазу и частоту колебаний, радиоволна могла пройти между ними, и ее можно было принять.
На капитанском мостике «Меркурия» заработал коммутатор внешней связи. Торранс нажал клавишу приема, и экран ожил, на нем появилось изображение бортудианского офицера. Черная униформа плотно облегала гибкую, как у кошки, фигуру. Лицо напоминало человеческое, хотя на голове не было волос, кожа имела голубоватый оттенок, желтые глаза, словно тлеющие угли, сверкали под узким лбом. За его спиной виднелись капитанский мостик, где еще один бортудианец сидел перед терминалом контроля огневых установок, и традиционный шестирукий базальтовый идол.
— Эй, на корабле! — заверещал он на довольно сносном английском, но с сильным акцентом, обусловленным особенностями гортани и рта. — Я Рентарик, капитан фрегата «Ганток» флота Коссалюта. Именем священного закона Коссалюта Борту, вы обвиняетесь в нарушении границ владений Его Высочества. Приготовьтесь к абордажу.
— Ах ты, паршивый самоуверенный слизняк, чтоб тебя запихали под то же мокрое бревно, из-под которого ты выполз! — Ван Рийн побагровел, словно индюк. — Недурно, однако: ты совершаешь бандитские налеты на моих людей и транспорты с их дорогостоящими грузами и при этом еще имеешь наглость заявлять, что делаешь это на законном основании!
Рентарик потрогал висевший на шее маленький обрядовый кинжал.
— Старик, власть Коссалюта распространяется на всю эту зону. Советую тебе добровольно сдаться в руки правосудия и тем самым избавить себя от дополнительного наказания — обработки нервной системы.
— Цивилизованные расы считают, что межзвездное пространство должно быть открытым для любого безобидного полета.
Рентарик улыбнулся, обнажив ярко-зеленые зубы иной, чем у людей, формы:
— Здесь у нас свои законы, капитан.
— Да! — гаркнул торговец по-немецки. — Но, черт возьми, на сей раз вы пытаетесь применить силу к Ван Рийну. Неплохой сюрприз для этой трясущейся задницы, которую вы зовете своей планетой.
Рентарик что-то сказал в интерком.
— Я сейчас отдал распоряжение приписать вас после кондиционирования к рейсу на Ильян. Органические соединения той атмосферы вызывают болезненные аллергические реакции, хотя и не настолько губительные, чтобы мы сочли необходимым снабжать вас скафандрами. И пусть остальные члены вашей команды примут к сведению мое заявление.
Лицо Ван Рийна внезапно оживилось.
— Послушайте, если б вы честно нанимали астронавтов, вместо того чтобы порабощать их, у нас нашлось бы множество противоаллергических препаратов. Я был бы рад поставлять их вам на вполне разумных условиях.
— Хватит болтать. Сейчас мы приблизимся и перейдем к вам на корабль. Пленные получат дополнительное наказание соответственно степени их сопротивления.
Изображение Рентарика погасло.
Торранс облизнул запекшиеся губы и, повернув ручку увеличителя на обзорном экране, навел его на бортудианский фрегат, похожий на черную акулу. Он весил вдвое меньше пузатого «купца», но на фоне далеких звездных облаков четко вырисовывались его орудийные башни. Описав плавную дугу, «акула» с привычной грацией уравняла свою скорость со скоростью жертвы и начала двигаться параллельно ей на расстоянии нескольких километров.
Вновь раздался сигнал интеркома. Ван Рийн чертыхнулся, увидев Доркас, которая отстегнулась от койки и теперь металась по его каюте в крайней истерике. Да ведь эдак она, пожалуй, разольет весь оставшийся ликер, а до Антареса еще целых одиннадцать дней пути!
По корпусу корабля прошло неприятное резкое дребезжание, отозвавшееся во всем теле торговца. Это «Ганток» выкинул буксировочный трос и зацепился за «Меркурий».
— Торранс, — сказал Ван Рийн, — будь наготове, малыш, и если со мной что случится, примешь командование. Если игра зайдет слишком далеко, мне может понадобиться твоя помощь. Петрович, Сейиши, быстро к излучателям, и пусть хоть настанет конец света, они должны работать. О`кей? Пошли!
«Ганток» подходил все ближе. Петрович включил защиту на полную мощность. Мгновенно вспыхнули голубые дуги, запахло озоном, словно перед грозой, и воздух наполнился ревом. Затем равновесие восстановилось, и только низкое гудение говорило о вступивших в действие немыслимых силах.
Вербовщик тут же «лягнул» «Меркурий» пучком своих лучей и получил в ответ невидимый, но чудовищный удар, в пять раз сильнее собственного.
1 2 3 4 5 6