сантехника для ванной
— И, конечно, прежде всего он отправится в Голландию и соберет там немало сторонников…
— Я думал об этом, и сомневаюсь, что он так поступит, — сказал Шелгрейв. — Конечно, он может заехать туда за деньгами, хотя двор его матушки давно доведен до нищеты, после многих лет изгнания… Он может даже потратить некоторое время, пытаясь тайно собрать войска. Но все же я уверен, что следует отправить за ним небольшой, но решительный отряд.
Баркер нервно вздохнул:
— Чувствую, вы намерены просить именно меня возглавить такой отряд, Мэлэчи.
— Вы не ошиблись. Меня слишком хорошо знают, да у меня и слишком много дел, мое отсутствие будет скоро замечено. И мне еще потому нельзя уезжать, что я должен скрывать побег Руперта. Если из Лондона пришлют за ним раньше, чем мы его вновь поймаем, я смогу написать им, что принц болен и не в состоянии выехать. Ведь если в армию просочится весть о его побеге, это будет слишком сильным потрясением.
— А Парламент будет недоволен вами, — хитро заметил Баркер.
— Что ж, там действительно есть злопыхатели, которым страстно хочется свалить меня. Но им это не удастся; Господь поддержит меня. Кроме того, Дженифер… я хочу дать ей шанс искупить грех. Ведь если о ее злодеянии просочится слух в то время, как Руперт еще на свободе, мне, боюсь, не спасти ее от повешения… И потому, Нобах, я подумал о вас. Для вас это неплохая возможность.
Шелгрейв вперил пылающий взор в собеседника и продолжил напряженным голосом:
— Вы благочестивы, и силам ада не сбить вас с пути, и вы разбираетесь в темных путях ведовства, вас не одурачить чарами. Более того, вы мне как сын — сын, которым не благословил меня Господь; или… впрочем, оставим это. Если вы победите, для вас откроются все пути. И не исключено, что ваши проповеди покорят Европу.
Баркер облизнул губы.
— Но путешествие через всю страну, с вашей племянницей, — он откашлялся, — чтобы в конце концов встретиться… не просто с дьяволом, а — с ним!
— Вы же отправитесь не один, вас будут сопровождать восемь надежных стражей, — пообещал Шелгрейв. — Вы их знаете, это преданные и смелые люди. Это Райтус Джерсон и его младший брат, Свардлард; это Джабилах Браун, Гофорвард Микер, Инкриз Ватерман, Урия Прикетт, Нехемия Скуддер, Зераб Трокмортон — все надежные люди. Они схватят принца Руперта и доставят его назад, или же привезут к воротам Лондона его злобную голову. — После этих слов тусклые глаза Баркера вспыхнули. А Шелгрейв выкрикнул: — И подумайте, Нобах, какая слава достанется вам!
Глава 14
РЫБОЛОВНОЕ СУДНО
И небо, и вода отливали стальной серостью. Над головой плыли тяжелые синевато-черные облака, грозящие дождем. Холод, туман, пронзительный ветер… Суденышко то взлетало на гребни волны, то падало вниз. Один человек стоял у румпеля, другой — у поручней, неподалеку от Уилла и Руперта, сидевших на скамье возле входа в каюту. Оба они были одеты в потрепанные шерстяные пуловеры, причем пуловер принца отчаянно натягивался на груди и на плечах; но они остались в своих кавалерийских башмаках, не сменив их на рыбацкие суконные ступни.
Лавируя, суденышко продвигалось вперед, сопровождаемое скрипом снастей, гулом ветра, глухими ударами хлопающего паруса. В какой-то момент Уилл чуть не свалился со скамьи, но удержался и выругался:
— Чтоб тебе затонуть, кривобокая кляча! Ты что, хочешь выбросить меня за борт?
— Эй, не говори так! — предостерег его Руперт. — Ты что, в самом деле утонуть захотел? Пора бы знать, что с морем следует быть осторожным!
— Чем меньше я знаю о море, тем лучше я себя чувствую. Оно плюется, как бешеный пес! Надоела мне эта соленая пена!
Крепкий рыжеволосый человек, стоявший поодаль, усмехнулся:
— Радуйся, что не свалился от морской болезни, сержант! От нее, конечно, не умирают, но и лучше себя не чувствуют.
— Ох, но я и без того болен, капитан Прис!
— Ап-Рис, с вашего позволения. Оуэн Ап-Рис.
— Извините… Я и забыл, какие вы придирчивые, уэльсцы. Долго нам еще тут болтаться?
— Ну, остров Скилл мы уже миновали, так что если ветер продержится и погода не испортится, то — еще денек.
Руперт нахмурился.
— А тем временем нас может догнать военный корабль, — сказал он. — А военный флот принадлежит Круглоголовым…
— Об этом не беспокойтесь, ваше высочество, — успокоил его Ап-Рис. — Мой народ занимался контрабандой уже в те времена, когда Ной едва нашел гавань. Даже если нас накроют — ну и что? У нас двойное дно, и там найдется комнатка для вас и вашего парня, и никто вас не найдет.
— Ага, и будем мы там лежать, как селедка в сети, — пробормотал Уилл. — А потом еще и вонять будем рыбой.
Руперт не обратил внимания на его слова.
— Хочу еще раз напомнить вам, шкипер, — сказал он, — что я весьма признателен и благодарен вам и вашему сыну за то, что вы рискуете из-за нас — хотя я и предупреждал, что у изгнанников нет ничего, кроме родословной.
— Но я делаю это для короля, сэр; я даже думаю, что, когда он вернется на трон, ваше высочество напомнит ему о честных рыбаках, которые так мало зарабатывают и которым совсем не будет лишним разрешение торговать с заграницей…
— Разумеется, я это сделаю. А вам бы хотелось, чтобы вам снизили налоги, а то и совсем избавили вас от них?
Ап-Рис испуганно уставился на принца:
— Охрани нас святой Давид, нет, сэр, нет! Что будет с торговлей без налогов? Нет, пусть нам назначат любые налоги, пусть даже очень высокие, пусть… эй, что там такое?
— Судно впереди по курсу! — ответил второй рыбак.
Это был небольшой трехмачтовый корабль, идущий под двумя парусами. Полированный корпус судна украшала резьба. Над кормой развевалось яркое знамя.
— Это не военное, — сказал Ап-Рис. — Двухпалубный катер, иностранный.
Руперт кивнул.
— Серебряный щит, лазурный лев, стоящий на задних лапах… — сказал он. — Это флаг Туниса.
Уилл нервно вздохнул и попытался схватить принца за рукав, но не успел, потому что суденышко сильно качнуло, и Уилл шлепнулся на палубу. С трудом поднявшись, он заорал:
— Твое кольцо, Руперт! Све-ветится!
— Lieve hemel, — прошептал принц, взглянув на огненную радугу. — Должно быть, ты… это на пользу нашему делу… наверное, тот корабль направляется в нужные нам воды… Поворачивай! — взревел он. — Перехвати его!
— С бешеными датчанами лучше не спорить, — в испуге пробормотал Ап-Рис. — Слушаюсь, сэр!
Его сын повернул румпель. Суденышко легло на борт. Уилл с грохотом покатился через палубу, и его накрыло волной.
— Неужели нас еще мало вымочило? — жалобно проскулил он. — Чертово море, как ты мне надоело!
НА БОРТУ ТУНИССКОГО СУДНА
По веревочной лестнице Руперт поднялся на борт и перевалился через поручень. Уилл медленно полз следом, нагруженный ржавым оружием, ругаясь и проклиная все на свете. Рыбачья лодка, поймав ветер, рванулась на северо-запад. Руперт махнул вслед ей рукой и крикнул:
— Удачи, друзья! Доброго пути! Когда я вернусь, я сделаю все, чтобы у вас снова был король!
После этого он повернулся и огляделся. Матросы, бросив работу, столпились неподалеку и переговаривались на незнакомом языке. Это были смуглые бородатые люди, в свободных блузах до колен, подпоясанных кушаками, с засунутыми за них кривыми ножами. Европейцы-офицеры, одетые на сходный манер, носили длинные волосы, бороды и небольшие усы; у большинства на шее висели распятия. Среди них принц увидел и римского священника в черной рясе.
Руперт поклонился мужчине и женщине, стоявшим почти рядом с ним.
— Ваши милости оказали мне немалую любезность, — сказал он, — предоставив возможность добраться до ваших земель.
— Это самое малое, что мы могли сделать, и мы очень обрадовались, узнав ваше высочество, — ответила женщина, улыбаясь. Она была молода, и дорожный плащ не скрывал красоты ее фигуры и элегантности платья. На высокой прическе из эбеново-черных волос драгоценными булавками приколота кружевная мантилья, глаза тоже черные и блестящие, кожа оливкового оттенка. Девушка, стоявшая чуть поодаль, была тоже хороша собой, но ее затмевала красавица хозяйка.
Мужчина, стоявший слева от дамы, являл немалый контраст с ней. Одет он был богато, маленького роста, седой; казалось, его тонкие ноги едва держат туловище. Лицо с крючковатым носом позеленело — мужчина явно чувствовал себя очень плохо.
— Да, это большой сюрприз, — сказал он. В его речи акцент ощущался куда сильнее, чем в речи дамы.
— К сожалению, ваша милость, сейчас я совсем не в том положении, в каком был, когда мы с вами встречались в Оксфорде, — грустно произнес принц.
— Ну, по крайней мере, скоро вас оденут в соответствии с вашим саном, — пообещала дама и указала на девушку: — Моя горничная, Нина, прекрасно владеет иглой… Santa Maria! Que?
Руперт оглянулся. Через поручень перебирался Уилл. Принц рассмеялся.
— Это Уилл Фарвелл; он, конечно, бывает порой похож на кентавра — но он отнюдь не водяной, — и добавил серьезно: — Это он руководил моим спасением и ни разу не отступил перед трудностями.
— Ага, пока мы не попали в ту мокрую качалку, — проворчал драгун. Увидя, что он стоит перед знатными людьми, он стащил с головы шлем и вытер лоб. — Извините…
— Нам повезло, Уилл, — сказал Руперт, бросая украдкой взгляд на свое кольцо — но оно имело уже обычный вид. — Этот корабль везет домой посла его величества в Тунисе — герцога Картаджа, дона Германа Фердинанде Селестиана дель Монте де Кавиланес у Паломас…
— Уф-ф-ф! — выдохнул Уилл.
— И его прекрасную супругу, дону Белинду, — закончил Руперт.
— Ваше высочество, это наш капитан, дон Алонсо Мена, — сказала герцогиня, указывая на дородного человека, тут же отдавшего принцу морской салют.
Герцог, все это время боровшийся с тошнотой, прижал ладонь ко рту.
— Извините меня, — пробормотал он, — дела, неотложные дела, сэр… — и торопливо скрылся за дверью, ведущей в каюту.
Белинда вздохнула:
— Бедняга, он еще худший моряк, чем вы.
— Но почему вы пустились в плаванье в такую плохую погоду? — спросил Руперт. Женщина вздернула брови.
— Да разве в северных морях бывает хорошая погода? — Но тут же она стала серьезной. — Дело в том, что нам просто пришлось поторопиться. Мой лорд, предвидя подобную ситуацию, обратился в министерство и попросил прислать корабль, чтобы тот стоял наготове в доке и был в нашем распоряжении. И очень хорошо, что он так сделал, — женщина передернула плечами. — О, я, конечно, не могу сказать, что нашим жизням всерьез что-то угрожало, но… После того как бунтовщики выгнали короля Карла из Оксфорда и принялись гоняться за остатками его армии по всем окрестным землям — ну, посольство такой далекой страны, да еще и католической, стало предметом ненависти этих прокисших еретиков… Нам лучше было уехать и доложить дома, что происходит… Ox! — Взглянув в лицо Руперта, она схватила принца за руки и тревожно спросила: — Что с вами, ваше высочество? Вы нездоровы?
— Да… — хрипло ответил он. — Мой король… он разбит… неужели окончательно?
— Вы этого не знали?
— Я был в плену в последнее время, — напомнил он. — А сбежав, пробирался сквозь леса… туда не доходят новости.
— Думаю, это и есть настоящая причина, — горячо произнесла герцогиня. — Без руководства принца Руперта дело короля очутилось в слабых руках… Не следует ли нам повернуть назад? Мы можем доставить вас…
Он отрицательно покачал головой:
— Нет, благодарю, леди, но у меня есть очень важное дело, и мне просто необходимо оказаться в тех водах, куда вы направляетесь.
Герцогиня просияла.
— В таком случае — добро пожаловать на наш корабль, Руперт! — И тут же мягко добавила: — Могу ли я называть вас Рупертом, и не захотите ли вы звать меня просто Белиндой?
Принц никогда не отличался особой учтивостью. Покраснев, он ответил:
— Вы очень добры. Мне повезло.
— Нет, это мне повезло — ведь море принесло нам в дар такого замечательного спутника, о каком мы не смели и мечтать. Вы и не догадываетесь, наверное, как все мы, придворные дамы, завидовали Мэри Вилльерс, к которой вы были благосклонны… но так целомудренно благосклонны, ха! — Она укоряюще глянула на принца, затрепетав ресницами и томно улыбнувшись. — Но теперь вы принадлежите мне, на все время нашего путешествия! Идемте, я покажу вам вашу каюту. А позже… о, нам найдется о чем поговорить!
Ошеломленный принц отправился следом за герцогиней. Горничная шагнула было за ними, но донна Белинда едва заметно нахмурила брови и качнула головой. Девушка кивнула в ответ, отошла к поручням и встала там, глядя на воду.
Уилл Фарвелл бочком подобрался к ней. Капитан что-то скомандовал офицерам и матросам, и они разошлись.
Уилл откашлялся.
— Эгей! — начал он. — Знали бы вы, как мне надоел этот проклятый морской воздух, и одни только волны перед глазами… — Он окинул девушку восхищенным взглядом. Несмотря на скромное платье и темный плащ, пухленькая девушка производила очень приятное впечатление. — Ну, может, и не стоило бы плохо отзываться о море, пока плывешь по нему, да только куда приятнее смотреть на эдакую фигуристую фигурку, с которой можно прогуляться по палубе… Меня зовут…
— Я слышала ваше имя, сэр, — сказала она. — Вы — солдат, сопровождающий храброго принца.
— Ну, вы слыхали только самое начало… а?
— Меня зовут Нина Вальдес, я прислуга герцогини.
Они искоса глянули друг на друга и обменялись улыбками.
— Вы испанка, верно? Ну, я человек без предрассудков. Мужчина — это мужчина, а женщина — это женщина, и слава Богу за это.
— Но я не испанка, сэр. Я туниска.
Уилл запустил пальцы в сивые космы.
— Вот как? Ну, мне-то все равно, только я слыхал, будто в Тунисе живут мавры… А, ладно, чего там об этом думать? Лучше я вам расскажу кое-что о том, как мы с Рупертом… ну, я-то его зову просто Рупертом, конечно, не при посторонних, так вот, я вам расскажу, как мы стали почти что братьями… А что, в Тунисе все одеваются так вот, как ваша команда — не по-христиански?
— О сэр, ведь Тунис не так уж давно завоеван доном Хуаном из Австрии; он основал там королевство. Многие жители и до сих пор остаются язычниками-мусульманами, но у нас христианские законы, испанского происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Я думал об этом, и сомневаюсь, что он так поступит, — сказал Шелгрейв. — Конечно, он может заехать туда за деньгами, хотя двор его матушки давно доведен до нищеты, после многих лет изгнания… Он может даже потратить некоторое время, пытаясь тайно собрать войска. Но все же я уверен, что следует отправить за ним небольшой, но решительный отряд.
Баркер нервно вздохнул:
— Чувствую, вы намерены просить именно меня возглавить такой отряд, Мэлэчи.
— Вы не ошиблись. Меня слишком хорошо знают, да у меня и слишком много дел, мое отсутствие будет скоро замечено. И мне еще потому нельзя уезжать, что я должен скрывать побег Руперта. Если из Лондона пришлют за ним раньше, чем мы его вновь поймаем, я смогу написать им, что принц болен и не в состоянии выехать. Ведь если в армию просочится весть о его побеге, это будет слишком сильным потрясением.
— А Парламент будет недоволен вами, — хитро заметил Баркер.
— Что ж, там действительно есть злопыхатели, которым страстно хочется свалить меня. Но им это не удастся; Господь поддержит меня. Кроме того, Дженифер… я хочу дать ей шанс искупить грех. Ведь если о ее злодеянии просочится слух в то время, как Руперт еще на свободе, мне, боюсь, не спасти ее от повешения… И потому, Нобах, я подумал о вас. Для вас это неплохая возможность.
Шелгрейв вперил пылающий взор в собеседника и продолжил напряженным голосом:
— Вы благочестивы, и силам ада не сбить вас с пути, и вы разбираетесь в темных путях ведовства, вас не одурачить чарами. Более того, вы мне как сын — сын, которым не благословил меня Господь; или… впрочем, оставим это. Если вы победите, для вас откроются все пути. И не исключено, что ваши проповеди покорят Европу.
Баркер облизнул губы.
— Но путешествие через всю страну, с вашей племянницей, — он откашлялся, — чтобы в конце концов встретиться… не просто с дьяволом, а — с ним!
— Вы же отправитесь не один, вас будут сопровождать восемь надежных стражей, — пообещал Шелгрейв. — Вы их знаете, это преданные и смелые люди. Это Райтус Джерсон и его младший брат, Свардлард; это Джабилах Браун, Гофорвард Микер, Инкриз Ватерман, Урия Прикетт, Нехемия Скуддер, Зераб Трокмортон — все надежные люди. Они схватят принца Руперта и доставят его назад, или же привезут к воротам Лондона его злобную голову. — После этих слов тусклые глаза Баркера вспыхнули. А Шелгрейв выкрикнул: — И подумайте, Нобах, какая слава достанется вам!
Глава 14
РЫБОЛОВНОЕ СУДНО
И небо, и вода отливали стальной серостью. Над головой плыли тяжелые синевато-черные облака, грозящие дождем. Холод, туман, пронзительный ветер… Суденышко то взлетало на гребни волны, то падало вниз. Один человек стоял у румпеля, другой — у поручней, неподалеку от Уилла и Руперта, сидевших на скамье возле входа в каюту. Оба они были одеты в потрепанные шерстяные пуловеры, причем пуловер принца отчаянно натягивался на груди и на плечах; но они остались в своих кавалерийских башмаках, не сменив их на рыбацкие суконные ступни.
Лавируя, суденышко продвигалось вперед, сопровождаемое скрипом снастей, гулом ветра, глухими ударами хлопающего паруса. В какой-то момент Уилл чуть не свалился со скамьи, но удержался и выругался:
— Чтоб тебе затонуть, кривобокая кляча! Ты что, хочешь выбросить меня за борт?
— Эй, не говори так! — предостерег его Руперт. — Ты что, в самом деле утонуть захотел? Пора бы знать, что с морем следует быть осторожным!
— Чем меньше я знаю о море, тем лучше я себя чувствую. Оно плюется, как бешеный пес! Надоела мне эта соленая пена!
Крепкий рыжеволосый человек, стоявший поодаль, усмехнулся:
— Радуйся, что не свалился от морской болезни, сержант! От нее, конечно, не умирают, но и лучше себя не чувствуют.
— Ох, но я и без того болен, капитан Прис!
— Ап-Рис, с вашего позволения. Оуэн Ап-Рис.
— Извините… Я и забыл, какие вы придирчивые, уэльсцы. Долго нам еще тут болтаться?
— Ну, остров Скилл мы уже миновали, так что если ветер продержится и погода не испортится, то — еще денек.
Руперт нахмурился.
— А тем временем нас может догнать военный корабль, — сказал он. — А военный флот принадлежит Круглоголовым…
— Об этом не беспокойтесь, ваше высочество, — успокоил его Ап-Рис. — Мой народ занимался контрабандой уже в те времена, когда Ной едва нашел гавань. Даже если нас накроют — ну и что? У нас двойное дно, и там найдется комнатка для вас и вашего парня, и никто вас не найдет.
— Ага, и будем мы там лежать, как селедка в сети, — пробормотал Уилл. — А потом еще и вонять будем рыбой.
Руперт не обратил внимания на его слова.
— Хочу еще раз напомнить вам, шкипер, — сказал он, — что я весьма признателен и благодарен вам и вашему сыну за то, что вы рискуете из-за нас — хотя я и предупреждал, что у изгнанников нет ничего, кроме родословной.
— Но я делаю это для короля, сэр; я даже думаю, что, когда он вернется на трон, ваше высочество напомнит ему о честных рыбаках, которые так мало зарабатывают и которым совсем не будет лишним разрешение торговать с заграницей…
— Разумеется, я это сделаю. А вам бы хотелось, чтобы вам снизили налоги, а то и совсем избавили вас от них?
Ап-Рис испуганно уставился на принца:
— Охрани нас святой Давид, нет, сэр, нет! Что будет с торговлей без налогов? Нет, пусть нам назначат любые налоги, пусть даже очень высокие, пусть… эй, что там такое?
— Судно впереди по курсу! — ответил второй рыбак.
Это был небольшой трехмачтовый корабль, идущий под двумя парусами. Полированный корпус судна украшала резьба. Над кормой развевалось яркое знамя.
— Это не военное, — сказал Ап-Рис. — Двухпалубный катер, иностранный.
Руперт кивнул.
— Серебряный щит, лазурный лев, стоящий на задних лапах… — сказал он. — Это флаг Туниса.
Уилл нервно вздохнул и попытался схватить принца за рукав, но не успел, потому что суденышко сильно качнуло, и Уилл шлепнулся на палубу. С трудом поднявшись, он заорал:
— Твое кольцо, Руперт! Све-ветится!
— Lieve hemel, — прошептал принц, взглянув на огненную радугу. — Должно быть, ты… это на пользу нашему делу… наверное, тот корабль направляется в нужные нам воды… Поворачивай! — взревел он. — Перехвати его!
— С бешеными датчанами лучше не спорить, — в испуге пробормотал Ап-Рис. — Слушаюсь, сэр!
Его сын повернул румпель. Суденышко легло на борт. Уилл с грохотом покатился через палубу, и его накрыло волной.
— Неужели нас еще мало вымочило? — жалобно проскулил он. — Чертово море, как ты мне надоело!
НА БОРТУ ТУНИССКОГО СУДНА
По веревочной лестнице Руперт поднялся на борт и перевалился через поручень. Уилл медленно полз следом, нагруженный ржавым оружием, ругаясь и проклиная все на свете. Рыбачья лодка, поймав ветер, рванулась на северо-запад. Руперт махнул вслед ей рукой и крикнул:
— Удачи, друзья! Доброго пути! Когда я вернусь, я сделаю все, чтобы у вас снова был король!
После этого он повернулся и огляделся. Матросы, бросив работу, столпились неподалеку и переговаривались на незнакомом языке. Это были смуглые бородатые люди, в свободных блузах до колен, подпоясанных кушаками, с засунутыми за них кривыми ножами. Европейцы-офицеры, одетые на сходный манер, носили длинные волосы, бороды и небольшие усы; у большинства на шее висели распятия. Среди них принц увидел и римского священника в черной рясе.
Руперт поклонился мужчине и женщине, стоявшим почти рядом с ним.
— Ваши милости оказали мне немалую любезность, — сказал он, — предоставив возможность добраться до ваших земель.
— Это самое малое, что мы могли сделать, и мы очень обрадовались, узнав ваше высочество, — ответила женщина, улыбаясь. Она была молода, и дорожный плащ не скрывал красоты ее фигуры и элегантности платья. На высокой прическе из эбеново-черных волос драгоценными булавками приколота кружевная мантилья, глаза тоже черные и блестящие, кожа оливкового оттенка. Девушка, стоявшая чуть поодаль, была тоже хороша собой, но ее затмевала красавица хозяйка.
Мужчина, стоявший слева от дамы, являл немалый контраст с ней. Одет он был богато, маленького роста, седой; казалось, его тонкие ноги едва держат туловище. Лицо с крючковатым носом позеленело — мужчина явно чувствовал себя очень плохо.
— Да, это большой сюрприз, — сказал он. В его речи акцент ощущался куда сильнее, чем в речи дамы.
— К сожалению, ваша милость, сейчас я совсем не в том положении, в каком был, когда мы с вами встречались в Оксфорде, — грустно произнес принц.
— Ну, по крайней мере, скоро вас оденут в соответствии с вашим саном, — пообещала дама и указала на девушку: — Моя горничная, Нина, прекрасно владеет иглой… Santa Maria! Que?
Руперт оглянулся. Через поручень перебирался Уилл. Принц рассмеялся.
— Это Уилл Фарвелл; он, конечно, бывает порой похож на кентавра — но он отнюдь не водяной, — и добавил серьезно: — Это он руководил моим спасением и ни разу не отступил перед трудностями.
— Ага, пока мы не попали в ту мокрую качалку, — проворчал драгун. Увидя, что он стоит перед знатными людьми, он стащил с головы шлем и вытер лоб. — Извините…
— Нам повезло, Уилл, — сказал Руперт, бросая украдкой взгляд на свое кольцо — но оно имело уже обычный вид. — Этот корабль везет домой посла его величества в Тунисе — герцога Картаджа, дона Германа Фердинанде Селестиана дель Монте де Кавиланес у Паломас…
— Уф-ф-ф! — выдохнул Уилл.
— И его прекрасную супругу, дону Белинду, — закончил Руперт.
— Ваше высочество, это наш капитан, дон Алонсо Мена, — сказала герцогиня, указывая на дородного человека, тут же отдавшего принцу морской салют.
Герцог, все это время боровшийся с тошнотой, прижал ладонь ко рту.
— Извините меня, — пробормотал он, — дела, неотложные дела, сэр… — и торопливо скрылся за дверью, ведущей в каюту.
Белинда вздохнула:
— Бедняга, он еще худший моряк, чем вы.
— Но почему вы пустились в плаванье в такую плохую погоду? — спросил Руперт. Женщина вздернула брови.
— Да разве в северных морях бывает хорошая погода? — Но тут же она стала серьезной. — Дело в том, что нам просто пришлось поторопиться. Мой лорд, предвидя подобную ситуацию, обратился в министерство и попросил прислать корабль, чтобы тот стоял наготове в доке и был в нашем распоряжении. И очень хорошо, что он так сделал, — женщина передернула плечами. — О, я, конечно, не могу сказать, что нашим жизням всерьез что-то угрожало, но… После того как бунтовщики выгнали короля Карла из Оксфорда и принялись гоняться за остатками его армии по всем окрестным землям — ну, посольство такой далекой страны, да еще и католической, стало предметом ненависти этих прокисших еретиков… Нам лучше было уехать и доложить дома, что происходит… Ox! — Взглянув в лицо Руперта, она схватила принца за руки и тревожно спросила: — Что с вами, ваше высочество? Вы нездоровы?
— Да… — хрипло ответил он. — Мой король… он разбит… неужели окончательно?
— Вы этого не знали?
— Я был в плену в последнее время, — напомнил он. — А сбежав, пробирался сквозь леса… туда не доходят новости.
— Думаю, это и есть настоящая причина, — горячо произнесла герцогиня. — Без руководства принца Руперта дело короля очутилось в слабых руках… Не следует ли нам повернуть назад? Мы можем доставить вас…
Он отрицательно покачал головой:
— Нет, благодарю, леди, но у меня есть очень важное дело, и мне просто необходимо оказаться в тех водах, куда вы направляетесь.
Герцогиня просияла.
— В таком случае — добро пожаловать на наш корабль, Руперт! — И тут же мягко добавила: — Могу ли я называть вас Рупертом, и не захотите ли вы звать меня просто Белиндой?
Принц никогда не отличался особой учтивостью. Покраснев, он ответил:
— Вы очень добры. Мне повезло.
— Нет, это мне повезло — ведь море принесло нам в дар такого замечательного спутника, о каком мы не смели и мечтать. Вы и не догадываетесь, наверное, как все мы, придворные дамы, завидовали Мэри Вилльерс, к которой вы были благосклонны… но так целомудренно благосклонны, ха! — Она укоряюще глянула на принца, затрепетав ресницами и томно улыбнувшись. — Но теперь вы принадлежите мне, на все время нашего путешествия! Идемте, я покажу вам вашу каюту. А позже… о, нам найдется о чем поговорить!
Ошеломленный принц отправился следом за герцогиней. Горничная шагнула было за ними, но донна Белинда едва заметно нахмурила брови и качнула головой. Девушка кивнула в ответ, отошла к поручням и встала там, глядя на воду.
Уилл Фарвелл бочком подобрался к ней. Капитан что-то скомандовал офицерам и матросам, и они разошлись.
Уилл откашлялся.
— Эгей! — начал он. — Знали бы вы, как мне надоел этот проклятый морской воздух, и одни только волны перед глазами… — Он окинул девушку восхищенным взглядом. Несмотря на скромное платье и темный плащ, пухленькая девушка производила очень приятное впечатление. — Ну, может, и не стоило бы плохо отзываться о море, пока плывешь по нему, да только куда приятнее смотреть на эдакую фигуристую фигурку, с которой можно прогуляться по палубе… Меня зовут…
— Я слышала ваше имя, сэр, — сказала она. — Вы — солдат, сопровождающий храброго принца.
— Ну, вы слыхали только самое начало… а?
— Меня зовут Нина Вальдес, я прислуга герцогини.
Они искоса глянули друг на друга и обменялись улыбками.
— Вы испанка, верно? Ну, я человек без предрассудков. Мужчина — это мужчина, а женщина — это женщина, и слава Богу за это.
— Но я не испанка, сэр. Я туниска.
Уилл запустил пальцы в сивые космы.
— Вот как? Ну, мне-то все равно, только я слыхал, будто в Тунисе живут мавры… А, ладно, чего там об этом думать? Лучше я вам расскажу кое-что о том, как мы с Рупертом… ну, я-то его зову просто Рупертом, конечно, не при посторонних, так вот, я вам расскажу, как мы стали почти что братьями… А что, в Тунисе все одеваются так вот, как ваша команда — не по-христиански?
— О сэр, ведь Тунис не так уж давно завоеван доном Хуаном из Австрии; он основал там королевство. Многие жители и до сих пор остаются язычниками-мусульманами, но у нас христианские законы, испанского происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31