Дворец показался сегодня еще более убогим, в свете первых утренних лучей он приобрел кроваво-красный оттенок, стал будто меньше размером и еще более неопрятным.
Веста крепко спала, свернувшись клубком, так что непонятно было, где хвост, а где морда. Ваня сел рядышком с ней, погладил, еще раз изумился, какая же мягкая у нее шерсть. Странное дело, но Иван все больше и больше привязывался к волчице, с тоской думая о том, что ему рано или поздно придется с ней расстаться. Он был уверен, что она никогда не предаст, не бросит, всегда выручит, и сам был готов отплатить тем же, без раздумий он пошел бы за ней на край света. И дело было не в том, что Иван считал себя ее должником – дело было в чем-то другом. А в чем – Ваня пока не знал.
– Доброе утро!
– Доброе, – очнулся Иван от размышлений, открыл глаза и тут же зажмурился: солнце уже поднялось и. светило прямо в лицо. – Как спалось?
– Хорошо, – потянулась Веста, – даже очень славно. А тебе?
– Замечательно.
– А где Пересвет? – поинтересовалась волчица без особого интереса.
Ваня пожал плечами:
– Не знаю, я ушел, он еще спал.
– Как же, спал он, – усмехнулась Веста, – поди, раньше тебя поднялся и пошел город осматривать.
– Не знаю, – честно признался Ваня, – я не слышал, чтобы он уходил.
– Конечно, не слышал! Ты же спишь как убитый!
Иван хотел возразить, но тут как раз показался Пересвет, чисто умытый, свежий и с мокрыми волосами. На нем были надеты только штаны и белая рубаха, железные же доспехи висели у седла Хранимира, которого Пересвет вел в поводу.
– Доброе утро!
– Здравствуй, – пробурчала Веста. Видимо, сегодня она была не в духе. – Где был?
– Где был, там уже нет, – таинственно проговорил Пересвет и поднес палец к губам, – тсс!
Веста возмущенно фыркнула, и Ваня поспешил переменить тему:
– К лошадкам пора.
– Пора, – быстро кивнул Пересвет и подмигнул Ивану: молодец, мол, не растерялся.
Волчица, ворча что-то под нос, тоже пошла в конюшню. Отодвинули засов; кобылицы уже били копытами, слыша шаги. Только Ваня и успел, что дверь открыть – вылетели царские лошадки, как ветер, помчались, задрав хвосты, на вольные луга.
– И теперь что? – поинтересовался Пересвет. – Давай, зови свою девчонку.
Ваня развел руками и с надеждой взглянул на Весту. Та только хмыкнула:
– А чего ты на меня смотришь? Я второй раз лесовицу кликать не буду, она мне за дерево свое уши оборвет. На первый раз простила, на второй – и думать не моги.
– Что же делать? – испугался Иван, – Как нам поймать их? Ведь последний день остался! Веста, милая, как быть?
– Как быть, как быть, – раздраженно протянула волчица, – а я почем знаю? Мне-то их точно нипочем не догнать, а как иным, не знаю.
– Мне тоже не догнать, – признался Пересвет. – Хранимир мой быстр, но не чета им.
– Так что же делать? – совсем запаниковал Иван.
– Не суетись, – поморщилась волчица, – дважды повезло – повезет и в третий раз. Кроме того, я тебе говорила, что пора самому действовать, а не на других надеяться.
– Да я… – начал Ваня, но оборвал на полуслове, поняв, что Веста права. – Пора.
– А раз пора, чего зря время терять? – весело сказал Пересвет. – В путь, друзья мои, и да поможет нам небо!
– В том смысле, что опять на авось понадеемся? – подозрительно спросила волчица.
Пересвет рассмеялся:
– А то!
– Эх вы, – покачала Веста головой, впрочем, уже беззлобно. Кивнула Ване: – Садись уж, богатырь великий!
Ваня сел. Поехали. Уже далеко за золотыми воротами Ване пришла в голову идея, которой он поспешил поделиться:
– А что если приманить их чем-нибудь?
– Примани, – равнодушно сказала Веста, – только чем?
– А что, хорошая идея! – подхватил Пересвет. – Зачем их все время ловить? И правда, проще приманить, а там уже и брать голыми руками. В беге-то с ними мало кто сравнится, а вот в хитрости поди не чета им.
– Ну, может, – неохотно согласилась волчица, – но как?
– Как… – Пересвет задумался и обратился к Ивану, – а правда, как?
– Я не зна… – совсем поник Иван, но вдруг спохватился и воскликнул, – солью! Лошади ведь любят соль, так?
Он вопросительно посмотрел на Пересвета. Тот кивнул:
– Любят, как не любить. Мой Хранимир за горстью соли не то что в конюшню пойдет самую захудалую, под седло к чужаку станет. Ну, с седлом, – он виновато похлопал коня, – это, пожалуй, я погорячился, а в общем, – очень любит.
– Так решено! – обрадовался Ваня. – Значит, соль?
– Значит, соль, – кивнул Пересвет. – Тогда возвращаемся?
– Возвращаемся, – твердо сказал Иван и наклонился к Весте. – Возвращаемся, да?
– Ну, если ты решил все-таки испробовать собственные силы и методы, – хмыкнула волчица, – то, конечно, надо вернуться. В лесу да в поле соли днем с огнем не сыскать.
Она еще некоторое время дулась непонятно на кого, но Ваня по ее тону понял, что Веста уже не сердится, а, похоже, гордится тем, что он наконец решил действовать самостоятельно. Ваня даже покраснел слегка, но виду не подал.
Веста и Хранимир помчались обратно к золотым воротам. Стражник покосился на них с неудовольствием, еще бы, вот моду взяли: туда-сюда ежечасно шастать! Чай, не проходной двор! Он проворчал что-то, но наткнулся на такой зловещий взгляд волчицы, что предпочел оставить при себе все возражения.
В городе Веста уверенно повернула к небольшому рынку, состоящему из двух торговых рядов. В одной из тамошних лавок как раз продавали специи и соль. За прилавком стоял хмурый худющий мужичок в рваной рубахе. Пересвет купил у него два золотника соли, заплатил парой медных монет и пересыпал соль в переметную суму. Хранимир, почуяв лакомство, заворочал мордой. Пришлось и ему дать немного соли, которой Пересвет посыпал горбушку. Оказывается, не один только Ваня уносил хлеб из харчевни.
Двинулись обратно. В воротах стражник чуть не лопнул от злости, но опять сдержался и только громко чихнул.
– Кстати! – опомнился Пересвет. – Иван, а ты подумал, как мы будем коней искать? Ведь не почуют же они соль за версту!
– Э… – почесал затылок Ваня, – этого я в расчет не взял. То есть делай как хочешь, а догонять лошадок придется? Так ведь не догоним!
– Не догоним, – согласилась волчица, – я-то точно. И пробовать не хочу.
– А может, попробовать? – робко предложил Ваня. – Что, если…
– Никаких если! – грубо оборвала его Веста. – Мне пары раз во как хватило, по самое по горлышко. Больше как-то не хочется.
– Ладно, – вздохнул Иван и вдруг ясно понял, что надо делать. Опять, будто по мановению чьей-то руки, страх отступил, осталась только решительность и отвага. – Пересвет!
– Что?
– Дай мне своего Хранимира. Я попробую поймать кобылиц.
– А зачем тебе мой конь? – не понял Пересвет. – Он не быстрее Весты будет, а что до того, чтобы лошадок ловить, и вовсе не справится. Ты лучше с Вестой уговорись как-нибудь!
– Нет, только конь, – твердо сказал Ваня. – Дашь?
– Дам, конечно, мне не жалко, – улыбнулся Пересвет.
Он остановил коня, спешился и вопросительно посмотрел на Ваню. Тот слез с волчицы, погладил ее рукой, подошел к Хранимиру.
– Ну что, друг, – обратился он к коню, – со мной, что ли, поедешь?
Хранимир взбрыкнул, поглядывая на стоящего рядом Пересвета. Тот погладил его по холке:
– Терпи, брат. Чай, не на век расстаемся, на день только. Слушайся Ивана во всем, береги его да смотри не шали.
Ваня, похлопав коня, взобрался в седло. Еле усидел – до того высоким показался ему Хранимир, дух захватывало.
– Не упадешь? – с беспокойством спросила Веста. – Гляди там, поосторожней! Кобылицы, вестимо, на заповедных лугах пасутся, это к востоку отсюда. Ну, ни пуха! Пошел!
– До вечера! Ждите! – крикнул Иван и ударил Хранимира пятками.
Тот заржал и, встряхнув головой, стремглав помчался на восток.
– Осторожнее, – прошептала Веста, глядя ему вслед. – Как думаешь, Пересвет, справится?
– Справится, куда денется, – усмехнулся он, – нормальный мужик, не богатырь, конечно, но и не размазня. Он тебе друг?
Веста потупилась. Помолчала, наконец ответила неохотно:
– Друг.
Больше она не сказала ничего, и Пересвет, поняв, что лучше не лезть с расспросами, пошел по тропинке вдаль. Волчица постояла, подумала и тихонько затрусила за ним.
Тем временем Ваня мчался по ржаному полю. Ветер бил в лицо, седло казалось жестким и неудобным, Хранимир скакал так, что Ивана подбрасывало вверх.
– Полегче! – попросил он коня, но тот, будто нарочно, свернул на какую-то непроходимую тропку, где проваливался чуть ли не по колено, и то и дело норовил сбросить Ваню на землю. Иван же снова почувствовал в себе прилив непонятных сил и рявкнул, что было мочи:
– Легче!
Хранимир вскинулся, будто не веря, что это крикнул новый наездник, но понял, что с ним не шутят, и стал идти аккуратнее. Ваня же все высматривал впереди, не мелькнет ли где золотая грива, но пока ничего не видел. Вихрем промчались мимо еще одного поля, вдали за холмами замаячил зеленый луг. Хранимир быстро перемахнул через два оврага – сердце у Вани всякий раз уходило в пятки, – прошел последний холм и наконец оказался на лугу. Тут он немного сбавил шаг и почти поплыл в зеленом море. А Иван все смотрел и смотрел вперед, искал глазами золотой всполох посреди травы, пару раз видел, как камнем падал вниз выследивший добычу беркут. Прошли один луг, вышли к небольшой речушке, которую Хранимир, подгоняемый Ваней, перешел вброд, даже не замочив брюха. И снова луг, на этот раз огромный, снова Ваня, щурясь, высматривал вдали кобылиц, и тут сзади раздался стук копыт. Иван оглянулся и охнул.
Мимо него стрелой промчалась одна из царских лошадей, вся в мыле и пене, будто за ней кто-то гнался. Ваня стремглав бросился следом, не уставая угощать Хранимира ударами пяток. Некоторое время ехали вровень, потом кобылица вздыбилась и поскакала вперед быстрее ветра. Иван не знал, что и думать. В самом деле, кто или что могло так напугать бедную лошадь? И если она здесь, то где остальные кобылицы? Загадка. Ваня оглянулся, но не увидел ничего подозрительного. А когда снова стал смотреть вперед, оказалось, что все три царские лошади стоят смирно на краю обрыва, не зная, что делать дальше. Выглядели они напуганными, жались друг к другу и трясли золотыми гривами. Иван на Хранимире верхом подъехал к ним, боясь, что они разбегутся в разные стороны, но нет, кобылицы будто бы обрадовались, протягивали к нему свои длинные морды и жалобно ржали, оглядываясь назад. Ваня, не зная, чего ждать, спешился, достал из переметной сумы соль, из-за пазухи кусок хлеба, угостил всех троих. Те если с жадностью, но продолжали дрожать всем телом, смотрели доверчиво на Ивана и беспокойно стучали копытами. Ваня без труда накинул всем троим веревки на шеи, как умел, завязал узлы и привязал лошадей к седлу Хранимира. Снова сел коню на спину, и, поддерживая веревки одной рукой, поехал обратно. Страшно было столкнуться с чем-то невиданным, чего так испугались три быстроногие лошадки, но Иван надеялся на собственные силы и стал смело подстегивать коня.
Не доезжая до первого луга, он откуда-то сверху услышал страшный шум. Ваня поднял голову и обомлел: все небо было в птицах. Ястребы, беркуты, соколы, кречеты и другие птицы сбились в огромную стаю. Были здесь вороны и галки, кукушки и соловьи, даже целое полчище воробьев кружилось совсем низко над головами. Иван вздрогнул, кобылицы вовсе в панике едва ли не падали на колени. Один Хранимир был спокоен, будто бы и не видел птичье воинство. Ваня развязал кушак, хлестнул им лошадей крест-накрест, рявкнул что-то совсем уж звериным голосом и во весь опор погнал Хранимира в ближайший лес. И как раз вовремя: пара соколов уже примеривались, как бы половчее опуститься на лошадиные хребты, в кровь разодрать их острыми когтями, проклевать головы кривыми клювами. Кобылицы бежали так, что их едва сдерживали прочные веревки, высоко забирали передними ногами, ржали отчаянно и поминутно оглядывались на Ваню.
У самого леска в плечо Ивана ударил клювом огромный ворон. Хлынула кровь, Ваня взвыл, выхватил из-за пояса меч-кладенец, рубанул что есть мочи по птице. Попал по крылу, напрочь его отсек и с отвращением скинул искалеченного ворона. Кобылицы уже не ржали, а молча неслись вперед, прочь от страшных птиц. В лесу сразу стало легче, был он довольно густым, через разлапистые ели крупные птицы пробраться не могли. Правда, долго еще преследовали Ваню несколько упорных галок, но с ними Иван разобрался быстро: отломал на скаку огромную еловую ветку и размахивал ею над головой что есть сил. Отстали…
Из леса Ваня выбирался с опаской: вдруг птицы затаились где-то рядом и только и ждут, как бы напасть? Но все обошлось, и Иван, поглядев на солнце, взял прежнее направление. Кобылицы немного успокоились и шли, во всем покорные Ивану. В скором времени он уже был недалеко от того места, где расстался с Вестой и Пересветом, но, когда оказался там, никого не нашел. Ваня вздохнул, недоуменно пожал плечами и, похлопав Хранимира по холке, погнал его в сторону Золотого царства. Далеко еще было до заката, но Ивану было все равно, он страшно устал и хотел отдохнуть. А если царь откажется принимать кобылиц в конюшни до самой ночи – значит, их можно будет просто оставить у коновязи.
Вошли в городские ворота. Лошадки, почуяв дом, обрадовались. Вчера они готовы были землю есть, лишь бы не возвращаться к царю Кусману, но сегодня, после пережитого страха, кобылицы были рады и темной конюшне.
– Иван, – раздался позади недоверчивый голос Пересвета, – неужто ты привел? Всех троих?!
– Всех, всех, – устало ответил Ваня.
Пересвет восхищенно покачал головой:
– Ну, силен!
– А вы где были?
– Тебя не дождались и решили в город вернуться, – ответила Веста, улыбаясь во всю пасть. – Здравствуй, Иванушка! Я уж себя ругала, что тебя одного отпустила, поверишь ли, свидеться не чаяла! А ты вон какой молодец: и сам живой, и кобылиц привел!
– Привести-то привел, – проговорил Ваня задумчиво, – да только вот столкнулся с такой бедой-напастью – все небо заволокло, да только не тучами, а птицами всех мастей. Чуть было они нас не порешили вместе с царскими кобылицами, я вовремя Хранимира в лес повернул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45