– Сара, как же я скучал по тебе, – сказал он, бережно охватывая ладонями ее лицо. – Но, Сара, я писал тебе… я все еще женат.
Теперь она поцеловала его и уткнулась лицом ему в шею.
– Ты здесь, Филип. Ты здесь.
– Я должен рассказать тебе все, объяснить. Я много странствовал, и, куда бы ни ехал, повсюду со мной была ты. Мои старания жить с Элис, принять ее образ жизни ни к чему не привели. Моя душа тосковала. Все мои мысли были о тебе и об Австралии, как мне хорошо и спокойно было здесь, рядом с тобой. Я попросил ее дать мне свободу. Она сказала, что я могу уйти. Мы совсем разные. У нее есть семья, Дэниел, Англия, ее дом. Я ей не нужен. Но она сказала, что не может дать мне развод, пока не может. Сара, любовь моя, я хочу быть с тобой.
– Хорошо, Филип, – она вдруг почувствовала, что из души ушло вдруг заполнявшее ее беспокойство. Она смотрела на его губы, о которых так часто мечтала, и коснулась их, а затем поцеловала сначала нежно, затем страстно.
– Что бы ни было впереди, Филип, мы встретим будущее вместе, – сказала она. – И как-нибудь справимся со всем.
Он увлек ее на влажную траву, и высокие эвкалипты вместе с кустарником и вьюнами заслонили их от всех на свете. Меж ветвей она увидела блеск Южного Креста, прежде чем Филип накрыл ее своим крепким телом и сказал: «Ну зачем только я уехал от тебя…» И дальше слова уже были лишними.
28
Капитан Филдинг советовался с Сэмми, темнокожим проводником, нанятым ими в Калагандре. По тому, как капитан направлялся в ее сторону, Джоанна поняла, что ничего хорошего он ей не скажет. Они находились в полупустынной дикой местности, называемой малли, как и одноименные кустарниковые эвкалипты, встречавшиеся здесь достаточно часто. Этот обширный район лежал на краю Большой Пустыни Виктория. Прошло четыре недели, как они покинули Калагандру и ехали на верблюдах по пустынной безлюдной местности. Последние девять дней их маленький караван придерживался одного и того же направления. Но пока аборигены им не встречались, они не видели никаких следов стоянок, а также ничего, что можно было принять за Карра-Карра. С высоты своего верблюда Джоанна оглядывала окрестности, и ей казалось, что пустыне не будет ни конца, ни края. Унылое однообразие нарушали серо-зеленая листва акаций разновидности малга, чахлые, низкорослые эвкалипты и дубы пустыни с необычными игольчатыми листьями.
Джоанна уже успела хорошо разглядеть резкие черты сурового лица Австралии. На картах изображалась узенькая прибрежная полоса, окаймляющая континент, где быстро росли и множились города и селения, буйно зеленели густые леса и поросшие травой равнины. Но внутри этого ободка простиралось огромное пыльное сердце Австралии, и с недавних пор сюда стали завозить верблюдов, чтобы передвигаться по этим местам. Путь маленького отряда пролегал по песчаным равнинам, где росли корявые деревья, мимо маленьких соленых озер, возле которых в изобилии водились ящерицы, мухи и змеи. Очень редко им случалось видеть валлаби и эму. Но ничто не указывало на присутствие человека, на мили вокруг не было ни малейших признаков цивилизации.
Июньский день выдался жарким, а у далекого горизонта ходили, зловеще чернея, тучи. Джоанна думала о тысячелетиях, когда создавались песчаные гряды, скреплявшиеся кустарником и остролистой колючей травой спинифексом, а еще о том, какое это неприветливое место. Не верилось, что молодая аборигенка и маленькая девочка смогли пересечь эти пустынные просторы пешком. Ее теперь сопровождало четверо мужчин, в их распоряжении было восемь верблюдов, запасы воды и продовольствия, ружья, палатки, аптечка и компас. Но поход давался с большим трудом. Возможно, кто-то помогал аборигенке с ребенком.
Сэмми направился куда-то с ружьем и бумерангом, а Филдинг направился на верблюде к ней. Его лицо заслоняла широкополая шляпа, на которую он сменил свою капитанскую фуражку.
– Я отправил его поискать воду. Наши запасы требуют пополнения, – сказал он.
– Но вы, я вижу, еще чем-то обеспокоены, капитан. В чем причина?
– Очень сожалею, миссис Уэстбрук, но у меня серьезные подозрения, что мы заблудились.
– Заблудились? Но как это могло случиться?
Он протянул ей компас.
– Посмотрите, что с ним творится.
Джоанна положила компас на ладонь. Подпрыгивая, стрелка некоторое время указывала на север, но затем вдруг ни с того ни с сего метнулась вниз и уткнулась в «юг».
– Она ведет себя так уже не один день, – стал объяснять Филдинг. – Сначала было еще ничего. Мы с Сэмми рассчитывали, что сможем внести свои поправки. Но дело шло все хуже и хуже. А теперь, к сожалению, от компаса нет никакой пользы.
– Но в чем причина? – Джоанна в недоумении наблюдала, как стрелка, совершив очередной рывок, снова указывала на север.
– Ума не приложим, в чем тут дело. Я в жизни не видел, чтобы компас так себя вел.
– Может быть, он испорчен?
– Мне тоже приходила в голову такая мысль. Но хороший моряк никогда не выйдет в море с одним компасом. – Он запустил руку в седельный вьюк и достал шар размером с большой апельсин, нижняя его часть была из металла, а верх – стеклянный. Внутри в жидкости плавала стрелка компаса. – Мы пользуемся такими приборами на кораблях, – пояснил Филдинг. – Видите, стрелка плавает в спирте. Этот компас надежнее, чем тот, что надо держать на ладони. Теперь смотрите, что делается с ним.
Как завороженная, Джоанна наблюдала за плавающей в шаре стрелкой, которая сначала поплыла к обозначению «север», а затем медленно переместилась к метке «юг».
– Я вам так скажу. – Филдинг скользил взглядом по окружающему их пустынному ландшафту. – Здесь действуют какие-то непонятные силы.
– И никак нельзя определить, где мы находимся?
– Миссис Уэстбрук, у нас нет возможности определить направление. Обычно в этом могут помочь часы, – он достал из кармана часы и показал ей. – Надо направить цифру двенадцать в сторону солнца, тогда линия север-юг пройдет посередине расстояния между двенадцатью и часовой стрелкой. Но мне не удалось привязаться к солнцу.
Небо напоминало плоскую белую тарелку. Высокие облака прикрывали землю, как суровая марля горло кувшина. Одного источника света не было, а казалось, он лился одновременно отовсюду. Среди этой загадочной белизны выделялись только тучи над горизонтом, маячившие там уже который день. По словам Филдинга, в том районе бушевала буря, но не представлялось никакой возможности установить, на севере, юге, западе или востоке это происходило и как далеко.
– А что же Сэмми? Разве он не знает, как вывести нас отсюда?
– Сэмми из Пилбара, миссис Уэстбрук, и земля его предков не здесь. Он говорит, что не может читать песенные линии в этих местах.
Подъехала на своем верблюде Бет. После нескольких уроков, взятых в Калагандре, она управлялась с верблюдом вполне уверенно. Как и у ее спутников, шарф закрывал рот и нос Бет, не давая пыли проникать в легкие, а широкополая шляпа защищала от солнца лицо. На ней были юбка-брюки, заправленные в голенища ботинок.
– Что случилось, мама? – поинтересовалась она. – Мы возвращаемся? – спросила Бет, когда Джоанна объяснила историю с компасом.
Джоанна подумала о Хью, который, как она считала, уже был на пути в Западную Австралию. Уезжая в «Меринду» шесть недель назад, он пообещал, что ему удастся справиться с одолевшими овец мухами за неделю самое большее, и затем он сразу же отправится в обратный путь в Западную Австралию. А значит, в Калагандру он приедет в ближайшие две недели. В гостинице «Золотой век» Джоанна оставила для него письмо с объяснениями, что и почему она сделала, и указанием, в каком направлении двинулся ее маленький отряд. Она также писала, что рассчитывает вернуться в Калагандру в середине июня, а до этого срока оставались считанные дни.
– А мы можем найти обратную дорогу? – обратилась Джоанна к капитану Филдингу.
– Для начала, миссис Уэстбрук, необходимо установить, в каком направлении находится город. Ошибка может нам дорого обойтись. Мы окажемся в Большой Пустыне Виктории и, скорее всего, погибнем.
– А что там, в этой пустыне, капитан? – заинтересовалась Бет.
– Этого никто не знает. Пустыня совсем не исследована. Смельчаки отправлялись туда, но назад не возвращались. Но мне представляется, что там во сто крат хуже, чем в тех краях, по которым мы ехали эти четыре недели. И лучше нам туда не попадать, это я вам могу сказать совершенно точно.
Эрик Грэхем слез со своего верблюда и, растирая затекшую спину, бурчал что-то насчет «идиотского способа передвижения».
Появился Сэмми, улыбаясь во весь рот из-под видавшей виды шляпы.
– Видеть много воды там, капитан, – указал он.
– Большой колодец? – спросила Джоанна.
– Видеть много воды, миссис, – широко разводя руками, объяснял Сэмми.
Шесть дней им не встречались колодцы, одежда их запачкалась и пропиталась потом, пыль въелась в лица. А посуду приходилось чистить только песком, потому что воду надо было экономить. Джоанна с нетерпение ждала, когда можно будет устроить хорошую стирку.
– Предлагаю остановиться здесь, капитан, – сказала Джоанна. Она думала о том, что, если они на самом деле заблудились и не смогут вернуться в Калагандру через неделю, Хью непременно отправится на их поиски.
– Согласен с вами, – Филдинг заставил верблюда опуститься на колени и осторожно спустился на землю.
– Капитан Филдинг, отсюда очень далеко до Калагандры, как по-вашему? – спросила Бет.
– Точно ничего не могу сказать. Думаю, последнюю неделю мы двигались кругами. Я бы посоветовал оставаться здесь, пока не удастся точно определить наше местоположение. Может быть, через пару дней небо очистится. Продолжать путь наугад опасно.
Они разбили лагерь, как делали каждый вечер, останавливаясь на ночлег. Сэмми, как обычно, отправился добывать пищу. Грэхем с Филдингом ставили палатки, а Бет собирала хворост для костра. Джоанна пошла к себе в палатку, чтобы освежиться перед ужином. Она зажгла фонарь и вынула из прически шпильки. Как следует расчесав волосы, она заботливо их уложила, тщательно закрепляя каждую шпильку. Затем умылась водой, принесенной Сэмми, и слегка протерла лицо и руки одеколоном с лавандой. А поскольку колодец был рядом, она переоделась в последнюю чистую блузку и сказала себе, что на следующий день устроит большую стирку.
Когда Джоанна вышла из палатки, стол и стулья уже были расставлены и тарелки были на столе. В роли повара выступал Сэмми, но Джоанна всегда проверяла его стряпню, прежде чем кормить ей всех. В этот вечер у них на ужин ожидался попавшийся в ловушку Сэмми валлаби, которого он теперь тушил:
– Смотри, чтобы мясо протушилось как следует, Сэмми, – предупредила Джоанна, а сама достала из углей пресные лепешки из муки и воды, такие, как пекли аборигены, и положила на тарелку, отряхнув золу.
Сэмми предпочитал есть руками, устроившись у костра, остальные спутники сидели на стульях и ели, пользуясь ножами и вилками.
– Капитан Филдинг, а те тучи, что мы несколько дней видим на горизонте, не могут они быть над Большой Пустыней Викторией? Я хочу сказать, может там идти дождь?
– Да, миссис Уэстбрук, в пустыне случаются дожди, – подтвердил Филдинг, отмеривая себе ром из бутылки, захваченной им в дорогу. – Но поскольку дождь в пустыне редкость, то когда это случается, на землю обрушиваются потоки воды, дождь льет как из ведра. На всякий случай нам лучше держаться от этих туч подальше.
– Я подумала вот о чем. Если гроза над пустыней, тогда Калагандра должна находиться в противоположном направлении, и мы так сможем определить, куда нам ехать, – сказала Джоанна.
– Это нам ничего не дает, поскольку дождь может с таким же успехом идти и в Калагандре, а значит, пустыня там, – Филдинг ткнул пальцем за плечо.
– Я одного не могу понять, – включился в разговор Эрик Грэхем, – как умудряются выживать здесь аборигены. Как они находят дорогу в облачную погоду? Ведь у них нет компаса.
– У них существует собственная система дорог, мистер Грэхем, – сказала Джоанна. – Это не такие дороги, как мы их себе представляем, а особые невидимые пути, пересекающие континент в разных направлениях. Для аборигенов путешествовать по ним все равно что для нас ходить по улицам.
– Но если эти пути невидимые, как они тогда их находят?
– Они запоминают ориентиры на местности, – объяснил капитан Филдинг. – Посмотрят они, к примеру, на то дерево и вспоминают, что в этом месте надо повернуть направо. Или груда камней подскажет им, что они на полпути от колодца. Мы можем сидеть посреди их главной дороги, даже не подозревая об этом.
Грэхем повертел головой, недоверчиво вглядываясь в темноту.
– То есть, по-вашему, выходит, что мы нашли бы дорогу обратно в город, если бы смогли определить такие пути?
– Если бы могли установить верную песенную линию, – сказала Джоанна, – она привела бы нас точно к Карра-Карра, и нам не пришлось бы блуждать по этим пустынным краям, надеясь на удачу.
Ей вспомнилось, как Сара когда-то указала песенную линию Прародительницы Кенгуру, проходившую через «Меринду». Возможно, Саре удалось бы такое и здесь. Для нее служили указателями и груда камней, и группа деревьев.
После ужина, пока Сэмми мыл посуду, остальные собрались у костра выпить чаю. Хотя чай готовился в котелке, Джоанна захватила с собой керамическую сахарницу, чашки с блюдцами и ложечки. Эрик Грэхем взялся за свой блокнот, куда каждый вечер заносил свои впечатления. Капитан Филдинг принялся набивать трубку. Бет устроилась поудобнее и принялась за чтение. Джоанна смотрела на своих спутников и размышляла. Эрик Грэхем переносил дорогу очень неплохо, несмотря на досаждавших ему насекомых. Несколько раз ей приходилось лечить его от различных укусов, которые, по-видимому, не беспокоили других. С Бет тоже все было в порядке. Но вот капитан Филдинг вызывал у нее серьезное беспокойство. В его возрасте ему не следовало бы подвергать себя таким суровым испытаниям. Он не жаловался, но Джоанна ясно видела признаки усталости, щеки его приобрели сероватый оттенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72