- Не надо тебе одной туда выходить.
- Да что со мной случится в собственном дворе? Тем более, тут никого нет, дом-
то на отшибе стоит.
- Вот поэтому и не надо. Давай ведро.
Он не отнимал ведра, нет. Но забрал его так, что Юльке не пришло в голову его
не отдать. И шагнул на крыльцо. Ей показалось, или он помедлил, перед тем ка
к сделать этот шаг?
Гость вернулся минут через пять. Он был бледен и растерян. Но поставил мус
орное ведро на место и, как ни в чем не бывало, спросил:
- А чай у тебя есть? Утром нашли только кофе.
- Конечно, есть. Вот же он стоит. Ты хочешь есть?
- Если честно, то уже нет. А что, весь праздничный стол ты сама приготовила?

- Да, - Юлька очень гордилась собой и чувствовала себя совсем взрослой, - у ре
бят тридцать первого был экзамен, а я сдала его досрочно. Поэтому приехал
а еще двадцать девятого, мама привезла продуктов, а я сготовила. Нормальн
о получилось?
- Очень даже. Честное слово. Я просто весь день ел, поэтому больше не могу.
- А я вот ужасно есть хочу. Я, как только проснулась, сразу захотела есть.
- Покушай, - гость усмехнулся, - закусывать никогда не поздно.
- А что, я была очень пьяная в Новый год? Ц Юлька смутилась.
- Нормально, - подбодрил ее парень, - ничего неприличного.
Он подмигнул ей и улыбнулся.
- Я почти ничего не помню, - вздохнула она.
- Наверное, и как меня зовут, не помнишь? Ц он снова ей подмигнул.
Она наверняка покраснела, растерялась и не знала, что ответить.
- Меня зовут Егор, - почти сразу сказал он, и ее смущение сразу прошло. И стал
о очевидным, что Юльке совершенно необязательно было запоминать его имя
, и абсолютно нормально, что она его забыла или не услышала.
Юлька налила чай себе и ему и начала усиленно закусывать.
- У вас хороший дом, - произнес Егор, отхлебнув из кружки и оглядевшись вокр
уг.
- Он совсем новый, его достроили всего года три назад, - ответила Юлька, - мам
а очень хотела дачу, это была ее идея-фикс. Знаешь, я с ужасом думаю, что с до
мом может что-нибудь случиться. Мне кажется, мама этого не переживет. Этот
дом Ц он как ее второй ребенок.
- А твоя мама, она кто?
- Кем работает? Мама бухгалтер. Главный бухгалтер.
- Нет, я имел ввиду вообще, какая она?
- Моя мама? Даже не знаю. Она веселая. И добрая.
- А папа?
- У… Папа Ц умный.
- А ты? Ц Егор ей подмигнул.
- Я? Ц Юлька засмеялась, - не знаю. Я тоже добрая и веселая. Наверно.
Ей было хорошо. Кухня вернула привычный уютный вид, и разговаривать с Его
ром ей очень нравилось. Он время от времени говорил что-нибудь такое, от че
го ей становилось весело и хотелось смеяться.
- А котел сегодня топили? Ц вдруг озаботилась Юлька.
- А что, тебе холодно?
- Да нет, просто я про него забыла. А мама мне велела никому не доверять топи
ть котел. Она и мне-то не очень доверяет. Мама ужасно боится пожара.
- Я топил котел, и, как видишь, пожара не случилось. А почему вы его сделали д
ровяным? Сейчас и на газе делают, и на солярке. Гораздо проще.
- Мама хотела, чтобы была печка. Папа хотел газовый котел. Нашли компромисс
, - улыбнулась Юлька, - я тоже хотела печку. А когда котел топится, можно пере
д открытой дверцей сидеть.
Как здорово, что Егор умеет топить котел. И вообще, почему ей так хорошо с н
им? Ведь вовсе не потому, что он заставляет ее смеяться. Совсем не потому. С
ам он кажется немного печальным и задумчивым. Но ведь и не поэтому тоже. Юл
ька никак не могла объяснить себе, что же так сильно притягивает ее в нем.
Почему ей совсем не хочется, чтобы он сейчас сказал, что давно пора спать?

Юлька поклевала салата, попробова
ла торт, а вот чашка крепкого чая не пошла ей на пользу Ц вернулась утренн
яя тошнота.
- Там вчера на елке игрушки слегка побились, - как бы извиняясь, сообщил ей Е
гор.
- Много? - Юлька расстроилась. Почти каждая елочная игрушка была ей дорога.
Часть из них она помнила с далекого детства, старые игрушки привезли из г
орода на дачу. А часть она сама выбирала, и выбирала тщательно и с любовью.

- Нет, не очень. Стекла убрали еще утром. Но они там так и висят разбитыми, на
верное, их надо снять и выбросить.
Значит, спать еще не пора!
Юлька радостно кивнула:
- Пойдем и снимем.
Она поднялась и почувствовала легкое головокружение. И снова начала про
клинать себя за то, что выпила вчера так много. Вчера? Или это уже позавчер
а? Нет, пока еще вчера.
Ей очень не хотелось включать в гостиной свет. Егор потянулся к выключат
елю, но Юлька остановила его:
- Погоди. Давай закроем дверь в кухню.
Он кивнул, потянул за ручку двери, и они оказались в полной темноте. Потихо
ньку тьма рассеивалась, глаза привыкали, и вскоре комната наполнилась во
лшебным синим светом, отраженным от снега, и елка заискрилась бледными о
гоньками.
- Здорово, правда? Ц спросила Юлька.
Егор ничего не ответил, но Юлька знала, что он с ней согласен. Потому что он
молчал и смотрел на елку.
- Давай не будем включать свет, включим только гирлянды, - предложила она.
- Будет плохо видно, какие игрушки снимать, - она почувствовала, как в темно
те он пожал плечами. Но он не возражал, даже наоборот, ему эта идея пришлас
ь по вкусу.
- Ну и что? Зато будет красиво.
Ей показалось, что он улыбнулся. И с улыбкой двинулся к елке. И двигался он
так легко, как будто видел в темноте. Она опять подумала, что Егор ей нрави
тся все больше. И перестала искать объяснения, почему. Просто, с ним ей лег
ко и хорошо. Уютно. Спокойно. Весело. И ничего не надо объяснять, можно вест
и себя так, как ей нравится и не думать о том, какое впечатление она произв
одит.
Елка вспыхнула. Двумя сотнями крошечных огоньков. Она точно знала, что их
ровно две сотни, потому что сама покупала эти гирлянды и сама вешала их на
елку. Сначала они светили все вместе, потом стали медленно гаснуть, а пото
м начали перемигиваться. Это было похоже на волшебство. И то, что новогодн
ий праздник прошел, потеряло значение. Вот же он, праздник! В разноцветных
огоньках на пушистых еловых ветках! И под этими разноцветными огоньками
запросто может случиться чудо.
- Я так люблю елку, - мечтательно прошептала Юлька, - мне кажется, что когда г
орит елка, обязательно случится что-нибудь волшебное.
Егор посмотрел на нее и поднял брови:
- И чего бы волшебного тебе хотелось?
- Не знаю, - улыбнулась Юлька, - мне не придумать. Чего-нибудь очень красивого
…
- Вон, смотри, наверху два шара битых, видишь? Ц Егор показал Юльке почти на
самую макушку. Разбитые игрушки и вправду были не заметны, хотя света впо
лне хватало.
- Неа, - честно ответила Юлька, рассмеявшись и запрокинув голову.
- Сейчас я сниму, - он подставил стул, легко поднялся на него и потянулся вве
рх. Только тут Юлька увидела шар, верней, то, что было шаром до того, как разб
илось. Теперь он больше походил на маленькую звездочку.
- И как их умудрились разбить? Так высоко.
- Один Ц пробкой от шампанского. А остальные Ц на спор, оливковыми косточ
ками, - Егор рассмеялся.
- Какое безобразие мы устроили… - вздохнула Юлька.
- Держи, - Егор протянул ей разбитую игрушку, она осторожно взяла ее в руки, а
он уже потянулся за следующей.
- На, - он опять протянул ей руку и Юлька, забирая осколок шарика, случайно ко
снулась его руки. Он снова потянулся наверх, а Юлька замерла. Как будто ток
ом ее ударило это прикосновение. Нет, не током. Током бьет неприятно, совер
шенно омерзительно. А это показалось удивительно приятным. И в том месте,
где ее рука дотронулась до его руки, остался теплый след. Ее щеки помимо во
ли залились румянцем.
- А вот еще один, - сказал Егор сверху, и Юлька подумала, что его голос измени
лся и говорит он совсем не так непринужденно, как за секунду до этого. Но э
то ей, наверное, только показалось. Потому что все вокруг изменилось. Огон
ьки гирлянды потускнели, а синий свет в окне наоборот, стал ярче. Темнота в
углах комнаты сгустилась, а лицо Егора стало видно отчетливей. Лишь темн
ее обозначились провалы щек под скулами.
И теплая волна начала подниматься вверх, и Юлька задохнулась, когда она п
однялась до шеи, словно взяв ее за горло. «Неужели? Ц подумала она, - неужел
и вот так оно и бывает?» Это еще не называлось счастьем. То, что она испытыв
ала сейчас, было скорей предчувствием счастья. Похожим на волшебство. На
то самое чудо, которого она ждала в предыдущую ночь. Ей захотелось засмея
ться. Ее щеки горели, она чувствовала, как они горят, и боялась, что со сторо
ны это станет заметно. Но горели они не от смущения, а от радости, теплой во
лной поднявшейся вверх и захлестнувшей ее с головой.
- Возьми, - Егор снова протянул ей руку, а она ждала этого, ей невозможно хоте
лось этого. Чтобы он обращался к ней, протягивал ей руку. Чтобы он еще раз с
лучайно прикоснулся к ней.
Юлька взяла разбитый шар из его руки, и тут ее качнуло, голова закружилась
, тошнота подступила к горлу и она села на пол с совершенно неприличным гр
охотом. Еще и больно ударившись при этом.
Егор спрыгнул со стула быстро и беззвучно, нагнулся к ней и в его глазах за
стыл испуг.
- Ой, - пискнула Юлька, - кажется, я упала…
- Совершенно точно упала, - Егор улыбнулся, - не ушиблась?
Она помотала головой.
- Ты очень бледная. Как ты себя чувствуешь?
- Если честно, то плохо. Это все из-за чая. Не надо было пить такой крепкий ча
й.
- Тебе надо на воздух. Целые сутки в душном доме.
Она кивнула. Ей очень захотелось на улицу. Чтобы все вокруг освещалось си
ним светом. Чтобы лежал снег, и чтобы рядом шел Егор.
Он поднял ее подмышки и усадил на диван, стоящий рядом. И ей так понравилос
ь, как он поднял ее Ц легко, словно игрушечную. И еще понравилось то, что он
сделал это так, как будто по-другому и быть не могло.
- Ну что? Лучше стало? Ц он оглядел ее лицо, словно ощупал рукой.
- Да, наверное, - Юлька не была совсем в этом уверена. Смесь ощущений давила н
а нее и она не могла сказать, кружится голова от радости, или от его взгляд
а, или от духоты, крепкого чая и похмелья.
- Тогда одевайся, пойдем на воздух.
- Да мне только сапоги одеть и ватник, - ляпнула Юлька, и потом подумала, что
в новой шубке, которую ей подарил папа, она выглядит куда как лучше, чем в в
атнике.
- Где твои сапоги? На веранде?
- Да, наверное.
Егор вышел, и Юлька закрыла лицо руками. Как хорошо! Как чудесно! Так чудес
но, что невозможно дышать. Так хорошо, что кружится голова. И мысли путаютс
я. Хочется плакать и петь.

А он, прикрыв за собой дверь, стоял, уткнувшись лицом в косяк и сжав ладоня
ми виски. От того, что ему тоже хотелось плакать и петь. И тоже нечем было ды
шать.

Егор вернулся не больше чем через две минуты, в сапогах и расстегнутом ва
тнике, и нес в руках ее белые дутые сапожки. Его лицо было спокойным и непр
оницаемым.
- Как ты догадался, что это мои? Ц спросила Юлька удивленно.
- Видел, - он пожал плечами.
Они вышли на веранду. Юльку качнуло на пороге, но Егор поддержал ее под лок
оть. Поддержал ровно настолько, чтобы она не упала, и сразу убрал руку. Как
будто обжегся.
И вдруг остановился. Словно вспомнил о чем-то. Юлька успела обогнать его н
а два шага и удивленно обернулась. Он стоял и выглядел совершенно растер
янным. И лицо его побледнело, так побледнело, что это стало заметно в тускл
ом свете лампочки над крыльцом, который пробивался сквозь стекла веранд
ы.
- Что-то не так? - испугалась Юлька.
Он встряхнул головой.
- Нет, все нормально. Пойдем.
Юлька подумала, что не все нормально, он обманывает ее. И в прошлый раз, ког
да он выходил на улицу, тоже было не все нормально. Но она не решилась спро
сить о том, о чем он хотел умолчать.
А на улице падал снег Ц крупный и пушистый. В свете лампочки над крыльцом
он искрился и переливался всеми цветами радуги, а внизу наоборот выгляде
л матовым и теплым. Было тихо. Так тихо, как бывает только зимой. Так тихо, чт
о Юлька слышала, как снежинки падают на крыльцо. Легкий мороз тронул ее го
рячие щеки, и у нее сладко защемило в груди. Как замечательно! Чудо, так вне
запно произошедшее под новогодней елкой, никуда не пропадало. И волшебна
я ночь только начиналась. И кто знает, может быть, за этой волшебной ночью
наступит волшебное утро?
Егор оглянулся в сторону леса, и Юлька увидела, как передернулись его пле
чи.
- Ну что? Куда пойдем? Ц спросил он непринужденно, но прозвучало это натян
уто.
- Пойдем к реке.
Он кивнул и сбежал с крыльца. Как будто прыгнул в воду.
На дороге к реке не горело ни одного фонаря. Она вилась среди леса, но не то
го, большого, который начинался в двухстах метрах от Юлькиного дома, а неб
ольшого перелеска, шириной едва ли больше Юлькиного участка. Но выглядел
он совершенно похожим на большой лес. Еловые лапы, засыпанные снегом, нав
исали над дорогой, кусты по краю погрузились в высокие сугробы, а за ними б
ыло белым-бело, и на фоне белого снега терялись темные стволы деревьев. Бе
лая дорога между двух еловых стен уходила вдаль, а над ней светлело небо.

Юлька шла и о чем-то весело болтала, Егор двигался чуть сзади от нее и врем
я от времени придерживал ее за локоть, потому что дорога скользила, и ровн
ой ее назвать было никак нельзя. И то, что он идет немного сзади, и то, что по
ддерживает ее, когда она оскользается, создавало ощущение защищенности.
Если бы Юлька шла одна, она бы наверняка очень боялась. Перелесок вовсе не
производил впечатления безопасного. Конечно, никакой опасности в нем бы
ть не могло. Но стояла глубокая зимняя ночь, а вокруг как минимум на киломе
тр, не было ни одного человека. Юльке даже хотелось, чтобы стало страшно. Н
о сколько она не вглядывалась в снежную громаду леса, страшно ей не стано
вилось. Она обернулась, и заметила, что Егор тоже пристально всматривает
ся в глубину леса. И его непокрытая голова засыпана снегом. И свитер под ра
сстегнутым ватником.
- Как ты думаешь, здесь есть волки? Ц спросила она.
- Что? Ц он словно нехотя оторвался от своих мыслей, - нет, здесь нет волков.
1 2 3 4 5 6