Пантелей Прокофьевич становится свидетелем случайной встречи сына с Аксиньей и, задумавшись над тем, в кого Григорий уродился таким кобелем, приходит к логичному выводу. В Аксинье просыпается многолетнее чувство к Григорию; в тот же вечер, пользуясь отсутствием Степана, она просит Дарью вызвать ей любимого человека. Их связь возобновляется. Узнав о переходе к повстанцам Сердобского полка, Григорий устремляется в Вешки, чтобы спасти Котлярова и Мишку и выяснить, кто убил Петра. Избитых до неузнаваемости пленных пригоняют на хутор Татарский, где их встречают жаждущие мести родственники погибших вместе с Петром Мелеховым казаков. Дарья обвиняет Ивана Алексеевича в смерти мужа и стреляет в него, Антип Брехович помогает добить Котлярова. Через час после избиения пленных на хуторе появляется насмерть загнавший коня Григорий.
Согласившись возглавить прорыв к Дону, Григорий решает взять с собой Аксинью, а Наталью с детьми оставить дома. Мстя за смерть Ивана Алексеевича и Штокмана, Мишка Кошевой поджигает дома духовенства и зажиточных казаков. Перед тем как спалить курень Коршуновых, Кошевой убивает старого деда Гришаку. Вешки начинают подвергаться интенсивному артиллерийскому обстрелу. Красные готовятся к переправе через Дон в районе расположения громковской сотни, куда тут же отправляется Григорий. Вскоре Прохор приводит к нему в Вешки Аксинью.
К полной неожиданности казаков громковской сотни, занятых исключительно самогоном и бабами, через Дон переправляется красногвардейский полк. Громковцы в панике бегут к Вешенской, куда Григорий успевает подтянуть конные сотни Каргинского полка. Вскоре он узнает, что татарцы бросили окопы. Пытаясь остановить хуторян, Григорий лупит плетью идущего разнузданным верблюжьим галопом Христоню; достается и бегущему неутомимо и резво Пантелею Прокофьевичу, которого не узнающий со спины Григорий называет сукиным сыном и грозится зарубить. Быстро собрав и образумив хуторян, Григорий приказывает им идти на соединение к семеновской сотне. Красные идут в наступление; пулеметными очередями казаки заставляют их вернуться на исходные позиции.
К ужасу Ильиничны, разговорчивый Мишатка сообщает зашедшему в дом красноармейцу, что его отец командует всеми казаками. В тот же день красных выбивают из Вешек и домой возвращается Пантелей Прокофьевич. Уйдя с банкета в честь генерала Секретова, Григорий заходит навестить Аксинью и застает одного Степана. Вернувшаяся домой Аксинья охотно пьет за здоровье любовника, а разыскивающий Григория Прохор с изумлением видит того сидящим за одним столом со Степаном. На рассвете Григорий приезжает домой. Разговаривая с Дуняшкой, он приказывает ей оставить даже мысли о Кошевом. Григорий испытывает небывалый прилив нежности к Наталье. На следующий день, томимый неясными предчувствиями, он покидает хутор. Григория вместе с его начальником штаба Копыловым вызывают на совещание к генералу Фицхелаурову. Во время приема между Григорием и генералом происходит ссора и последний грозит отстранить Григория от командования дивизией, на что Григорий заявляет, что подчиняется только Кудинову, и обещает, в случае чего, натравить на Фицхелаурова своих казаков. После этой стычки странное равнодушие овладевает Григорием; впервые в жизни он решает устраниться от прямого участия в бою.
На хутор Татарский приезжает Митька Коршунов. Свойственная ему с детства жестокость нашла достойное применение в карательном отряде, и за короткий срок Митька дослужился до подхорунжего. Первым делом посетив родное пепелище, он едет на постой к Мелеховым, радушно встречающим гостя. Наведя справки о Кошевых и выяснив, что мать Мишки с детьми осталась дома, Митька со товарищи убивает их. Узнав об этом, Пантелей Прокофьевич гонит его со двора, и Митька, вернувшись в свой карательный отряд, отправляется наводить порядок в украинских слободах Донецкого округа.
Дарья едет на фронт подвозить патроны и возвращается в подавленном состоянии. На хутор приезжает командующий Донской армией генерал Сидорин. Пантелей Прокофьевич подносит генералу и представителям союзников хлеб-соль, а Дарью, в числе других казачьих вдов, награждают Георгиевской медалью и вручают ей пятьсот рублей. Она категорически отражает все попытки Пантелея Прокофьевича овладеть полученными «за Петра» деньгами, хотя и дает Ильиничне сорок рублей на поминки по погибшему. Старики подозревают, что Дарья собирается вторично выйти замуж, однако на сердце у нее иная забота. Дарья признается Наталье, что во время своей поездки заразилась сифилисом и, поскольку эта болезнь неизлечима, собирается наложить на себя руки. Не желая страдать в одиночестве, она рассказывает Наталье, что Григорий вновь сошелся с Аксиньей.
Вскоре после отступления красных Григория снимают с должности командующего дивизией и, невзирая на его просьбы об отправке в тыл по состоянию здоровья, назначают сотником Девятнадцатого полка. Казачьи дивизии расформировываются: заменяется весь командный состав, а рядовые пополняют номерные полки Донской армии. Прибыв к новому месту службы, Григорий получает трагическое известие из дома и, взяв с собой Прохора, уезжает, потрясенный внезапно обрушившимся на него горем.
...После разговора с Дарьей Наталья живет как во сне. Она пытается что-либо выведать у жены Прохора, но хитрая баба помнит наказ супруга «молчать, как дохлая», и тогда Наталья идет к Аксинье. Пойдя вместе с Ильиничной полоть бахчу, Наталья рассказывает обо всем свекрови. Черная туча заволакивает небо, начинается ливень, и при раскатах грома измученная, рыдающая Наталья молит Бога наказать Григория. Немного успокоившись, она говорит Ильиничне, что любит мужа и не желает ему зла, но рожать от него больше не будет: она третий месяц как беременна и собирается идти к бабке Капитоновне, чтобы освободиться от плода. В тот же день Наталья украдкой уходит из дома и возвращается только под вечер, истекая кровью. Срочно вызванный фельдшер, осмотрев Наталью, говорит, что у нее совершенно изорвана матка и к обеду она умрет. Наталья прощается с детьми, огорченная тем, что не увидит Григория. Вскоре она умирает.
Григорий приезжает на третий день после похорон Натальи. По-своему он любил жену, и теперь его страдания усугубляются чувством вины за эту смерть. Григорий сближается с детьми, однако уже через две недели, не выдержав тоски, возвращается на фронт. По дороге им с Прохором то и дело встречаются казаки, везущие подводы с награбленным добром, и дезертиры: Донская армия разлагается в момент своего наивысшего успеха.
Вскоре после отъезда Григория Дарья кончает жизнь самоубийством, утопившись в Дону. Ильинична запрещает Мишатке ходить в гости к Аксинье, и между женщинами происходит ссора. В августе Пантелея Прокофьевича призывают на фронт; он дважды дезертирует и в конце концов обзаводится справкой о неспособности к хождению пешком. Из-за опасности подхода красных к Вешкам Мелеховы на две недели покидают Татарский. С фронта привозят убитых Христоню и Аникушку, а вслед за ними – больного тифом Григория. Выздоровев, он вместе с Аксиньей и Прохором уезжает с хутора. По дороге Аксинья заболевает тифом, и Григорий вынужден ее оставить. Приехав в конце января в Белую Глину, он узнает, что накануне от тифа скончался Пантелей Прокофьевич. Похоронив отца, Григорий сам заболевает возвратным тифом и остается в живых только благодаря преданности и самоотверженности Прохора. Перебравшись в Новороссийск, они пытаются эвакуироваться на пароходе в Турцию, но, видя тщетность своих попыток, решают остаться дома.
Аксинья возвращается домой; тревога за жизнь Григория сближает ее с Мелеховыми. Становится известно, что Степан уехал в Крым, а вскоре возвращается лишившийся руки Прохор и сообщает, что они с Григорием поступили в Конармию, где Григорий принял командование эскадроном. Ильинична с нетерпением ждет сына, но вместо него к Мелеховым является Мишка Кошевой; пытающаяся прогнать его Ильинична сталкивается с открытым сопротивлением Дуняшки. Мишка продолжает ходить к ним, ничуть не смущаясь тем, что его руки запятнаны кровью Петра, и в конце концов добивается своего: Ильинична дает согласие на его брак с Дуняшкой и вскоре умирает, так и не дождавшись возвращения Григория. Кошевой перестает заниматься хозяйством, считая, что Советская власть все еще в опасности, в основном из-за таких элементов, как Григорий и Прохор Зыков, о чем Кошевой и сообщает последнему. Мишка считает, что служба Григория в Красной Армии не смывает с него вины за участие в белом движении и по возвращении домой придется отвечать за повстанческое восстание. Вскоре Мишку назначают председателем Вешенского ревкома. Узнав о скорой демобилизации и возвращении Григория, Дуняшка спрашивает мужа, что ждет брата за службу у казаков, и Кошевой отвечает, что могут и расстрелять.
Григорий едет домой с твердым намерением заняться хозяйством и пожить возле своих детишек, но разговор с Кошевым убеждает его в несбыточности подобных планов. Зайдя в гости к Прохору, Григорий узнает о начавшемся в Воронежской области восстании и понимает, что это может грозить ему, бывшему офицеру и повстанцу, неприятностями. Между делом Прохор рассказывает о смерти Евгения Листницкого, застрелившегося из-за измены жены. Встреченный в Вешках Яков Фомин советует Григорию на время покинуть дом, так как начались аресты офицеров. Забрав детей, Григорий уходит жить к Аксинье. Благодаря сестре ему удается избежать ареста и скрыться с хутора. Волею обстоятельств он попадает в банду Фомина и вынужден в ней остаться. Фомин собирается уничтожить комиссаров и коммунистов и поставить свою, казачью власть, однако эти благие намерения не находят поддержки у населения, уставшего от войны еще больше, чем от Советской власти.
Григорий решает при первой же возможности оставить банду. Встретив знакомого хуторянина, он просит передать поклон Прохору и Дуняшке, а Аксинье сказать, чтобы ждала его скорого возвращения. Тем временем банда терпит поражение за поражением и бойцы вовсю занимаются мародерством. Вскоре красные части завершают разгром и изо всей фоминской банды в живых остаются только пять человек, в их числе Григорий и сам Фомин. Беглецы селятся на маленьком островке против хутора Рубежного. В конце апреля они переправляются через Дон, чтобы идти на слияние с бандой Маслака. Постепенно к Фомину присоединяются человек сорок из различных мелких банд, и он предлагает Григорию занять место начальника штаба. Григорий отказывается и вскоре сбегает от Фомина. Приехав ночью на хутор, он идет к Аксинье и зовет ее уехать на Кубань, временно оставив детей на попечение Дуняшки. Бросив дом и хозяйство, Аксинья уезжает вместе с Григорием. Передохнув в степи, они собираются ехать дальше, когда им на пути попадается застава. Беглецам удается уйти от погони, но одна из выпушенных им вслед пуль смертельно ранит Аксинью. Незадолго до рассвета, не приходя в сознание, она умирает на руках у Григория. Похоронив Аксинью, Григорий поднимает голову и видит над собой черное небо и ослепительно сияющий черный диск солнца.
Бесцельно проскитавшись по степи, он решает идти в Слащевскую дубраву, где в землянках живут дезертиры. От встреченного там Чумакова Григорий узнает о разгроме банды и гибели Фомина. Полгода он живет, стараясь ни о чем не думать и гоня от сердца ядовитую тоску, а по ночам ему снятся дети, Аксинья и другие умершие близкие люди. В начале весны, не дождавшись обещанной к Первому мая амнистии, Григорий решает вернуться домой. Подходя к родному дому, он видит Мишатку, и сын – это все, что еще роднит Григория с землей и со всем огромным, сияющим под холодным солнцем миром.

Поднятая целина
Роман (кн. 1 – 1932; кн. 2 – 1959-1960)

По крайнему к степи проулку январским вечером 1930 г. въехал в хутор Гремячий Лог верховой. У прохожих узнал дорогу к куреню Якова Лукича Островного. Хозяин, узнав приезжего, оглянулся и зашептал: «Ваше благородие! Откель вас?.. Господин есаул...» Это был бывший командир Островного в первой мировой и гражданской войнах Половцев. Поужинав, стали толковать. Лукич считался на хуторе первостатейным хозяином, человеком большого ума и лисьей осторожности. Приезжему стал жаловаться: в двадцатом году вернулся к голым стенам, все добро оставил у Черного моря. Работал день и ночь. Новая власть в первый же год вымела по продразверстке все зерно вчистую, а потом и счет потерял сдачам – сдавал и хлеб, и мясо, и масло, и кожу, и птицу, платил несчетно налогов... Теперь – новая напасть. Приехал из района какой-то человек и будет всех сгонять в колхоз. Наживал своим горбом, а теперь отдай в общий котел? «Бороться надо, братец», – объясняет Половцев. И по его предложению Яков Лукич вступил в «Союз освобождения родного Дона».
А тот человек, о котором они толковали, в прошлом матрос, а потом слесарь Путиловского завода Семен Давыдов, приехал в Гремячий проводить коллективизацию. Вначале провел собрание гремяченского актива и бедноты. Присутствовавшие записались в колхоз дружно и утвердили список кулаков: попавших в него ждала конфискация имущества и выселение из жилья. При обсуждении кандидатуры Тита Бородина возникла заминка. Секретарь хуторской ячейки компартии Макар Нагульнов, в прошлом красный партизан, объяснил Давыдову: Тит – бывший красногвардеец, из бедноты. Но, вернувшись с войны, зубами вцепился в хозяйство. Работал по двадцать часов в сутки, оброс дикой шерстью, приобрел грыжу – и начал богатеть, несмотря на предупреждения и уговоры дожидаться мировой революции. Уговорщикам отвечал: «Я был ничем и стал всем, за это и воевал».
«Был партизан – честь ему за это, кулаком сделался – раздавить», – ответил Давыдов. На следующий день, под слезы выселяемых детей и женщин, прошло раскулачивание. Председатель гремяченского сельсовета Андрей Разметнов вначале даже отказался принимать в этом участие, но был переубежден Давыдовым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22